Коммандос Четвертого Рейха (Они называют меня наемником - 3)

Эхерн Джерри

Фушар оказался неплохим парнем, но немного занудным и навязчивым.

– Наверное, проклинаете нас на чем свет стоит, - проговорил Хэнк, стараясь отвлечься и прожевать кусок мяса.
– Да, задали мы вам работы - нападение на машины с официальным лицом, стрельба, похищение, требование срочно заплатить выкуп или получать профессора по частям. Вы знаете, Балсам - очень важный гость Франции и, кроме того, чрезвычайно хороший человек.

– Понимаю, понимаю... Конечно, я обеспокоен тем, что произошло, но не стану ни выходить из себя, ни орать, ни топать ногами. Я просто спокойно скажу вам, капитан, что и близко не подпущу вас к этому делу,

что я конфискую ваш пистолет, - он кивнул на лежащий на его столе браунинг, - и нож, а возвращу их только тогда, когда вы будете уезжать из Франции. Зачем нервничать, когда все это само собой разумеется.

Фрост пристально посмотрел на инспектора, представляющего Сюртэ и кивнул на сэндвич:

– Отличное мясо. Аргентинское?

– Да, наверное.

– Как работа? Как успехи в борьбе с террористами? В Америке мы называем такую беседу "служебный разговор".

– Борьба с терроризмом - тяжелая работа, но мы стараемся. Расскажите мне, Хэнк - могу я вас так называть?
– как вы потеряли глаз? Конечно, если эта повязка - настоящая, а не для маскировки...

– Самая настоящая, настоящей не бывает, - заверил его капитан, дожевывая бутерброд и придвигая к себе пластиковую чашку с черным кофе. Он отпил немного и горячий крепкий напиток обжег язык.

– Ну, в общем, рассказывать особо не о чем, - привычно начал он.

– Ну, пожалуйста, если у вас это не вызовет неприятные воспоминания, попросил Фушар, расстегнул ремень под заметным брюшком и откинулся на плетеном стуле, поглаживая усики.

– Ладно. Когда-то я увлекался археологией и встречался с одной девушкой, студенткой колледжа. А ее отец, врач, нашел где-то карту, на которой было обозначено место, где ацтеки спрятали свое самое ценное сокровище, когда Мексику захватил Кортес, - магическую маску из чистого золота с голубыми сапфирами вместо глаз. Это место находится в горах, далеко от цивилизации и там живут только дикие индейские племена. Короче говоря, во время каникул я, моя девушка и ее отец отправились в девственные горы на поиски маски ацтеков. Приходилось прорываться сквозь стены джунглей с мачете в каждой руке. Когда проводники узнали об истинной цели нашего путешествия, они ужаснулись и поведали нам о древнем проклятии, лежащем на маске. Сейчас постараюсь вспомнить - "тот, кто нарушит покой священной маски ацтеков, спрятанной от белого завоевателя, пострадает точно так же, как и сама святыня"...

– Это все правда?
– повторил Фушар.

– Можете не сомневаться, - заверил его Фрост.
– Так вот, проводники сбежали, захватив с собой все запасы продовольствия и лекарства, осталась только аптечка в сумке врача. Несмотря на это, мы продолжили путь, невзирая на тропические ливни, диких зверей, змей и другие подстерегающие нас опасности. Постоянное напряжение и усталость стали сказываться на Фелисити...

– Фелисити?
– недоуменно повторил француз.

– Ну да, так звали мою любимую - Фелисити Энтвисл, а ее отца - Трокмортон.

– Трокмортон?

– Очень распространенное имя у нас в Штатах, очень распространенное... Так вот, шли мы шли и по просьбе девушки остановились на привал, совсем выбившись из сил. Утренний туман рассеялся и адское солнце стало расплавлять наши мозги, защищенные лишь слабыми тропическими шлемами. Мы посовещались с доктором Трокмортоном Энтвислом и решили поворачивать назад. Фелисити в это Бремя была у реки и стирала свои женские мелочи. Внезапно мы услышали ее пронзительный крик,

от которого кровь стыла в жилах.

Ох, не знаю даже, как и продолжать... Мы похватали винтовки и побежали к реке. Девушка исчезла. В грязи остались только отпечатки ее модных туфелек на высоких шпильках, которые она упорно не снимала. А рядом были видны следы ног индейцев из кровожадного племени черепах - воинствующих дикарей, охраняющих, по преданию, маску адтеков.

– Вы не сочиняете? Разве...

– Мы преследовали индейцев три дня и три ночи и уже были готовы отказаться от бесплодной погони, как вдруг услышали в тишине джунглей ее голос - она пела песенку "Три поросенка". Должен сказать, она всегда пела детские песенки, когда ей было страшно, например, когда она вела "феррари" своего папы. Мы проверили патроны, подкрались к поляне и... вот она, Фелисити! А рядом со связанной девушкой лежала золотая маска ацтеков, которую индейцы использовали для совершения своего дьявольского кровавого ритуала. И вот, когда шаман поднес огромную анаконду к обнаженному телу бедняжки, Энтвисл выстрелил и перебил змею пополам.

Я схватил мачете, врубился в толпу дикарей, прокладывая дорогу к Фелисити, и, освободив ее от пут, взял ее на руки. С девушкой, обвившей мою шею, я наклонился, поднял маску, но не удержал ее одной рукой и выронил на землю. Маска упала и один ее сапфировый глаз - левый - выпал из изъеденной временем глазницы, укатился в траву и мы не смогли его найти. Он исчез навсегда.

И вот, - стал завершать свою историю Фрост драматически возвышенным голосом, - тогда и свершилось древнее проклятие. Я потерял глаз. Это так напугало оставшихся в живых индейцев, что они в страхе разбежались кто куда.

– Ну а как же именно вы его потеряли?

– Точно так же, как и маска. Мой глаз выпал на землю и укатился. Я не суеверен, не верю ни в какие предрассудки и всегда считал, что тогда произошло совпадение. Хотя сейчас я в этом не уверен. Что же это было?
– задал Хэнк риторический вопрос, закурил и многозначительно оттянул с глаза повязку.

Инспектор Фушар помолчал немного и спросил:

– Как это будет по-английски - крейзи? Точно, вы и правда ненормальный.

Он заулыбался, не смог сдержаться и рассмеялся. Сумев справиться с охватившим его приступом веселья, инспектор напустил на себя серьезный вид и продолжил по делу:

– Раз вы такой уж хороший сказочник, опишите еще раз нападение террористов на лимузин.

Фрост тяжело вздохнул.

– Я же вам уже рассказывал. Сколько можно?

– Если бы вы были не телохранителем, а полицейским, то понимали бы, что повторное описание преступления может высветить подробности, забытые в лихорадке расследования по горячим следам. Итак, я слушаю вас.

Капитан устроился поудобнее на стуле и только начал описывать трагические события, как в стеклянную дверь кабинета Фушара раздался стук.

– Антре!
– прогнусавил инспектор. В комнату вошел тщедушный человечек в темном костюме, протянул ему какую-то бумагу и снова исчез за дверью.

– Мы сняли дактилоскопические отпечатки с... пальца... который был у вас в кармане, и сверили данные с вашим ФБР...

– Извините, ФБР - не мое.

– Какая разница - так вот, они идентичны отпечаткам, хранящимся в архиве департамента США по иммиграции и натурализации. Ошибки быть не может отрезанный палец принадлежал профессору Балсаму. Группа крови, которой нарисована свастика на записке, тоже подходит.