Коммуналка (сборник)
Шрифт:
Утром я проснулась от запаха кофе на столике у изголовья моей кровати.
В 12-00 у нас был рейс на Москву….
Он .
Тропинка привела нас на высокий берег речки, петляющей то по полю, то по лесу, пока не впадет в Москву реку.
На этом высоком берегу – только сосны. Под ногами песок.
Я протягиваю ей руку, она визжит, и съезжает за мной по покрытому сосновыми иголками склону к небольшому заливчику.
А Клим уже носится по мелководью с восторженным
Здесь, у подножья вековых сосен, речка делает небольшую петлю. В образовавшемся заливчике из-под ног прыскают в теплой воде верхоплавки.
Привязанная лодка, скрипит и звякает цепью, которая намотана на вбитый кол.
Я расстилаю на песке полотенца. Вытаскиваю из рюкзака пакет со всякой снедью и вкусностями, которые любит она.
Пока я занимался этими приготовлениями, она уже успела искупаться и улеглась на свое полотенце.
Она распустила свои чуть вьющиеся волосы, они рассыпались блестящей волной по ее груди…
Она зовет и играет со мною…
Я ныряю в прохладную речную воду, чтобы прийти в себя. Ныряю и ныряю…
А потом…
Ничего не было более сладкого в наших отношениях…
Я достал колечко, приготовленное для нее, опустил его в специально взятый с собой хрустальный бокал и залил розовым шампанским…
Надевая колечко ей на палец, я признался ей в любви.
Она ответила мне тем же.
И засмеялась, стала крутить рукой и так и сяк, чтобы изумруд играл на солнце.
А потом прижалась ко мне и притихла, затаилась. Я даже думал, что она уснула.
Теплый, ласковый ветерок ласкал наши тела в тот последний день лета. Легкая волна, набегавшая на берег, раскачивала привязанную лодку. Звякала цепь…
И остро пахло тиной, которой обросло днище лодки. Каждое касание привязанной лодки доносило до нас запах влажного речного песка…
Это был запах нашей любви.
Она.
Я лежала, прижавшись к его загорелому телу. Как странно…
Мне всего лишь 22… А ему 42.
Вот и морщинки уже прорезались на лбу. И серебрятся виски.
Я чувствую себя скорее его дочкой, чем возлюбленной.
Он первый мой мужчина. Он научил меня премудростям и ласкам любви. И никто из моих родных и друзей не знает о нашей любви.
Как хорошо, что он уезжает на несколько месяцев. Я смогу проверить свои чувства.
Я засыпала на его руке и чувствовала резкий запах влажного речного песка.
Он.
Предновогодняя Москва сверкала и шумела. Сверкали разноцветными огнями елки на площадях.
Я нажал звонок у входной двери ее квартиры.
Дверь открыла… она. Только очень постаревшая. Я вдруг сообразил, что это ее мама.
– Здравствуйте, С наступающим! Я – Аркадий! А можно Любашу?
Дама
– Аркадий?...Люба здесь больше не живет.
– А как я могу увидеть ее?
– Никак. Люба замуж вышла и ждет ребенка. Она живет у мужа.
Не беспокойте нас больше, пожалуйста!
Дверь захлопнулась. Я пошел пешком вниз, лифт мне был не нужен. На каждой ступеньке я прощался с Любашей.
…Прошло несколько лет.
Опять первое сентября.
Переулок, в котором находится моя фирма, запружен машинами. Я паркуюсь на свободном месте и выхожу из машины…
Первое, что я вижу, выйдя из машины, это Люба, помогающая выйти из машины своему сыну с необъятным букетом. Потом из машины выходит, очевидно, ее муж со школьным ранцем в руках.
А я все смотрю на мальчика и понимаю, что я его где-то видел.
Дурак!
Видел, конечно, на своей фотографии за 1-ый класс.
– Люба, – я окликаю ее.
Она оборачивается, всматривается в меня. Какая-то тень бежит по ее лицу.
– Вы обознались, – говорит она мне.
Вечером, когда переулок уже совсем пуст, я подхожу к своей машине, пищит сигнализация, и я берусь за ручку водительской двери, но мои пальцы нащупывают что-то в щели между ручкой и дверцей машины. Я мизинцем аккуратно вытаскиваю это «что-то».
Это обручальное колечко, которое надел я ей на палец в том далеком августе.
Порыв ветра гонит по переулку желтые листья и приносит мне забытый запах влажного песка…
22 июля 2007 года.
Дуняша Рассказ [3]
Продравшись сквозь густой ельник, Вовка очутился на полянке и охнул.
Подгнившие, поваленные давнишней бурей деревья были усыпаны семейками опят.
– Ё-мое! – в восторге сказал он и стал аккуратно срезать опята и укладывать их в корзину.
Через десять минут корзина была полна. Вовка и сам не ожидал, что так ему повезет. Все ходил-бродил по знакомому лесу, да только пару сыроежек нашел да подберезовик.
Он сел на одно из поваленных деревьев, накрыл корзинку такой же плетеной крышкой, и огляделся вокруг, чтобы сориентироваться, в какую сторону идти. Он устал и хотел выйти поскорее леса к какой-нибудь из ближайших деревень, чтоб сесть на автобус, чтобы доехать до станции.
Выйдя с полянки, так щедро одарившей его опятами, он очутился на краю оврага. Вдалеке, в туманной августовской утренней дымке была видна деревня, да шоссе, по которому сновали машины туда и сюда. Склон оврага со стороны леса был еще полон ночной августовской росы. Володька по влажной траве, цепляясь за ветки деревьев, съехал на дно оврага. Огляделся вокруг – красота. Такая, что бывает только в середине августа, да ближе к сентябрю. Вдохнул всей грудью благодать, потянулся и начал подниматься по противоположному склону оврага.