Коммунизм и фашизм: братья или враги
Шрифт:
В Боливии Че Гевара пытается создать ситуацию, в которой революционное движение централизовано изначально. Для этого партизанскому отряду необходимо как можно меньше зависеть от союзников. На этом пути Че Гевара не останавливается перед разрывом с КПБ, когда ее руководитель М.Монхе начал претендовать на общее руководство движением56. По этой же причине команданте откладывает укрепление контактов с синдикалистским лидером Х.Лечином57, влияние которого в Боливии было велико.
Только после того, как ставка на собственные силы не удалась, Че Гевара начинает стремиться к установлению более прочных контактов с городом. Но время для возвращения
Как видим, этот просчет, которой Р.Дебре считает одной из главных причин гибели Э. Че Гевары58, вызван более принципиальными соображениями команданте, связанными с его стратегическими замыслами. Он стремился не просто к свержению диктатуры и дальнейшему постепенному, оппортунистичному движению от капитализма. Замысел Че отличался от кубинского пути принципиально. В горах следовало вырастить из недовольных крестьянских слоев распространяющуюся по всей Латинской Америке59 с партизанскими колоннами новую систему общественных отношений и власти60. Не трансформация капитализма в социализм, а замена существующего общества новым, выросшим в горах.
Но ради чего все это? Мы уже видели, что стратегической задачей команданте было построение нетоварного социализма, общества моральных стимулов. Но на пути этого идеала стояли не только «предрассудки» простых людей, но и вся империалистическая система.
Уничтожить ее можно, втянув империализм в непосильные для него войны, множество «вьетнамов». Одним из таких «вьетнамов» должна стать Латинская Америка. Этот план созревает у кубинских лидеров в самом начале 60-х годов, и уже в 1962 году Че Гевара пишет: «Знамя восстания должно быть поднято, и это знамя по исторической необходимости должно быть континентальным по характеру. Андским Кордильерам предназначено быть Сьерра-Маэстрой Америки, как сказал Фидель»61.
Некоторое время Че Гевара скрывает континентальный характер борьбы в Боливии. Даже руководство КПБ узнало о нем только в середине февраля 1967 года62. Окончательно континентальные задачи войны прояснились в июле: «Мало хорошего и в тех заявлениях, что сделали Дебре и Пеладо. Особенно это касается признаний относительно общеконтинентального характера партизанской борьбы, которых они не должны были бы делать»63. Впрочем, секрета в этом не было уже после опубликования в Гаване статьи Че Гевары «Призыв к Триконтиненталу».
Интернациональный характер отряда, антиимпериалистическая и антиамериканская агитация — все это не способствовало росту авторитета партизан среди крестьян, которые, по выражению Дебре, «никогда не видели янки в своей жизни»64. Местные кампесино вряд ли могли усмотреть в США источник своих бед, зато в партизанах могли видеть вполне конкретный пример иностранного вторжения. Партизаны, значительная часть которых прибыла из чужой страны, несли чуждую крестьянам культуру, чуждые идеи, да еще и не понимали их языка.
Язык кечуа, которым партизаны начали заниматься в лагере65, в этом районе мало употреблялся, в то время как основной язык местных пеонов — гуарани — в отряде знал лишь один человек66. В результате крестьяне воспринимали партизан не только как чуждых им людей, но и подчас просто не понимали, что они говорят67. Грубые просчеты в этой области также не были случайны. В «Призыве к Триконтиненталу» Че писал об «интернациональном американском типе, значительно
Разрыв с культурной средой театра военных действий, несомненно, стал важной причиной поражения, но сама эта причина обусловлена стратегией Че Гевары. Успех национально-освободительных лозунгов Ф.Кастро помог победе революции, но он же поставил партизанское руководство в зависимость от национальных социально-политических сил после 8 января 1959 года. Попытка Че создать новые общественные отношения как бы вне общества определяла разрыв со «старой» культурой страны. Поэтому поверхностным представляется высказанное Р.Дебре в 1970 году мнение о том, что «фундаментальным фактором, определившим поражение Че в Боливии была его недооценка национализма в привлечении поддержки повстанческого очага»69. Фундаментальной причиной провала Боливийской экспедиции явился сам принцип навязывания народу сверхцентрализованной «справедливой» модели бытия. Неприемлемость самой этой модели сказалась в ходе идейной борьбы за умы и сердца крестьян.
Помимо лозунгов и доводов в пользу революции, о которых говорилось выше, Че Гевара основывал свою агитацию на лозунге освобождения: «Фундаментальным элементом этого стратегического финала становится тогда реальное освобождение людей»70, — пишет Че в своем «Призыве к Триконтиненталу», напрямую связывая это освобождение с социалистической революцией. Но понятие «освобождение» означает лишь свободу от невидимых законов капитализма71, о которых команданте говорил в «Социализме и Человеке на Кубе». А во взаимоотношениях личности и общества определяющей становится категория «социального долга»72, в совокупности с централизованной моделью нетоварной экономики сводящая на нет свободу личности. Так вольно или невольно Че Гевара довел до логической завершенности модель господства государства и его бюрократии над человеком.
Пропаганда режима быстро заметила эту сторону воззрений Че Гевары и, сдобрив ее изрядным слоем клеветы, стала одерживать победы на идеологическом фронте. Один из крестьян вспоминал позднее: «Военные нам говорили, что партизаны хотят коммунизма, а при коммунизме, как нам объяснили военные, все становятся слугами государства, всех одевают в одинаковую одежду, семьи разрушаются. Нам говорили, что партизаны насилуют женщин, занимаются разбоем, убивают всех, кто не служит им, а главное, нас убеждали, что они прибыли превратить нас в рабов. А я люблю свободу…»73.
Идеи Че Гевары, которые были проанализированы в этой работе — это своего рода квинтэссенция теорий форсированной насильственной централизации общества. И вполне естественно, что ее элементы присутствуют во всех теоретических построениях современности, которые стремятся к централизации общества с оружием в руках.
Но социальный смысл этих взглядов и источник их жизни лежит глубже. Социальные проблемы развивающихся стран порождают значительные деклассированные слои, вытесняя в эту сферу все большее число людей. Проблема «лишних людей», не находящих свое место в обществе по экономическим или политическим причинам, обостряется не только в Латинской Америке. Попытки решить все проблемы путем проведения реформ из государственного центра всегда ущемляют какие-то слои населения. Перераспределительные процессы, характерные для государственной политики второй половины XX века, также множат число «обделенных». На почве всех этих социальных явлений вырастает политический экстремизм — стремление с оружием в руках захватить государственный центр и «исправить» его политику в соответствии со своими представлениями о справедливости.