Комната мертвых
Шрифт:
Дарби повесила трубку, позвонила баллистикам и попросила техника, ответившего на звонок, проверить по своей базе данных «Глок-18».
Шагая по коридору, она чувствовала слабость в коленях и легкое головокружение, как если бы только что очнулась от глубокого наркоза. В памяти у нее всплыл тот единственный раз, когда она видела Иезекииля: черно-белая газетная фотография, на которой он опустил голову, глядя на скованные наручниками запястья, в то время как судья зачитывал ему приговор о пожизненном лишении свободы. Она вспомнила высокий лоб Иезекииля и светлые волосы; твердые бугры мускулов у него на руках. Глаза, казавшиеся слишком маленькими на его лице. Дарби вспомнила, что фотография была
Открыв дверь в комнату дактилоскопии, она увидела Купа, стоявшего у стола.
— Убийство в Чарльстауне, — сказал он, вырывая страницу из блокнота. — Следствие ведет Стэн Дженнингс. Я не смог дозвониться до него, но оперативный дежурный сообщил все, что нам следует знать. Жертва обнаружена в грязном подвале, набитом человеческими останками.
Дарби сидела за рулем служебного автомобиля, ожидая, пока несколько копов из Чарльстауна разгонят толпу, запрудившую тротуары. Ливень, начавшийся еще днем, наконец-то прекратился, и местные обитатели, главным образом ирландцы, высыпали на улицы. Они наблюдали за происходящим из окон и с веранд, с крыш домов и террас. Кое-кто пил пиво, и Дарби поневоле обратила внимание на то, что многие передают друг другу бутылки в коричневых бумажных пакетах. И почти все курили.
Она знала, что в Чарльстауне убийства всегда считались чем-то вроде бесплатного развлечения. Местная публика отрывалась от телевизоров и барных стоек и приходила сюда не столько для того, чтобы посмотреть, не знакомы ли они с жертвой (а такое случалось частенько), сколько чтобы выяснить, кто из соседей слишком уж разболтался с полицией. В Чарльстауне до сих пор правил бал закон молчания, сходный с правилом омерты итальянской мафии: ваши тайны и грехи принадлежали городу, и он сам разбирался с ними. Прибегать к помощи полиции и разговаривать с ее представителями возбранялось. Подобная система клановых ценностей, царившая в самом маленьком и самом древнем уголке Бостона, способствовала тому, что здесь из года в год сохранялся самый высокий процент нераскрытых преступлений, включая убийства.
— Они ведут себя так, словно полиция прибыла сюда, чтобы бесплатно раздать им выигрышные лотерейные билеты, — заметила Дарби.
Куп молча кивнул, глядя на море лиц, проплывающих за окнами. Во время поездки он был непривычно молчалив. Усевшись во внедорожник, он сразу помрачнел и нахмурился, а потом всю дорогу ерзал на сиденье.
Поначалу Дарби заподозрила, что Куп знаком с жертвами, которые ждали их в Чарльстауне. Когда же он заявил, что не знает никого из тех, кто живет там, она рассказала ему о своей беседе с директором тюрьмы Скиннером. Выслушав ее, Куп отделался невнятным бормотанием.
Очевидно, мысли его до сих пор были заняты Кендрой Шеппард, но Дарби чувствовала, что дело не только в этом. Куп еще не созрел для того, что рассказать ей, что его беспокоит по-настоящему, и она не стала настаивать. За долгие годы знакомства с ним она поняла одну вещь: давить бесполезно. Он только замкнется в себе и будет молчать. Но непременно заговорит, когда будет готов.
Патрульный постучал по капоту «эксплорера» и знаком предложил ей проезжать.
Дарби припарковала служебный автомобиль прямо посреди улицы. Больше свободного места не было. Патрульные машины заблокировали соседние переулки, скользкие и мокрые от дождя. Собираясь выйти из автомобиля в тусклый свет сумерек, она заметила несколько телекамер и мельком подумала, а нет ли здесь того оператора, которого она заприметила в Белхэме и который следил за ней.
Когда она откинула заднюю дверцу, Куп схватил один из герметичных пакетов, в которых находились одноразовые
— Ты забыл маску! — окликнула его Дарби.
Куп не ответил — может быть, просто не услышал — и скрылся в доме. Она смотрела ему вслед, гадая, к чему такая спешка.
Роясь в задней части фургона, она с облегчением обнаружила дыхательные маски марки «ЗМ». Помимо превосходной фильтрации частиц, эта новая модель обладала способностью понижать уровень тепла и влажности, образующихся внутри маски. Дарби взяла две и прихватила дополнительный лицевой щиток. Она сунула пакет с костюмом биологической защиты под мышку и, держа чемоданчик со снаряжением в руках, направилась к дому.
Перешагнув порог, она почувствовала себя так, словно перенеслась назад во времени — в конец шестидесятых или начало семидесятых годов. Темный дощатый пол покрывал ковер с грубым лохматым ворсом, а в кухне ее встретили обои с самым уродливым рисунком, который она когда-нибудь видела.
Дарби опустила чемоданчик на пол кухни. У молодого патрульного, прислонившегося к стене, оказалось круглое лицо со следами недавнего загара. Над верхней губой у него блестела
жирная полоска. Дарби заметила на столе небольшую баночку мази «Бикс вейпораб» [12] .
12
Мазь с ментолом производства компании «Проктор и Гембл», облегчающая затрудненное дыхание. В данном случае она отбивает удушающий трупный запах.
— Угощайтесь, — предложил он.
Дарби подняла маску на лоб.
— Я ищу детектива Дженнингса.
— Он внизу. — Патрульный ткнул большим пальцем в сторону открытой двери в противоположной стене крошечной кухни. — Лестница очень узкая, так что будьте осторожны, чтобы не наступить на конусные маркеры улик.
— Спасибо.
— Не за что. Развлекайтесь от души.
Надев костюм биологической защиты, Дарби стала спускаться по ступенькам, держа в руках чемоданчик со снаряжением и разглядывая комья земли, рядом с которыми стояли маркеры вещественных доказательств. Откуда здесь взялась земля? И только сойдя вниз, она получила ответ на свой вопрос: в дальней половине подвала пол оказался земляным и утрамбованным, как принято в старых домах.
Куп, одетый в костюм биологической защиты и толстые голубые перчатки, стоял перед гигантским гардеробом, который выглядел так, словно помнил эпоху китайских императоров. Дарби заметила в пыли перед ним несколько отпечатков ног.
Невысокий и болезненно худой пожилой мужчина в очках с толстыми стеклами и старомодном синем костюме отнял платок ото рта и подошел к ней, чтобы представиться.
— Стэн Дженнингс.
Дарби пожала детективу руку. Ворот рубашки был велик ему, по крайней мере, на два размера, а темные круги под глазами цветом соперничали с его черными волосами.
Дженнингс рассказал, что служба 9-1-1 приняла звонок от соседки, живущей напротив, пожилой итальянки, которая нянчила своего трехлетнего внука, пока ее дочь была на работе.
— Старушка подошла к окну выкурить сигарету, потому что у внука астма, — говорил он громким и возбужденным голосом, какой бывает у человека, которому только что сообщили, что на него нежданно свалилось целое состояние. — Ей показалось, что она услышала выстрелы. А потом она увидела, как из дома вышел какой-то парень в штормовке с эмблемой «Ред сокс». Парень был в бейсболке и наклонил голову, спасаясь от дождя, так что его лица она не разглядела.