Шрифт:
С кем из нас не происходили в жизни странные вещи, которым нет объяснения: вещие сны, интуитивное предвосхищение событий, феномен «дежавю», блуждание «в трёх соснах», полтергейст, домовые, пропажа вещей и мистическое их возвращение, загадочные явления в небе, мироточащие иконы (да мало ли чего ещё?) – наверняка с каждым. Можно о них рассказывать или хранить от всех в тайне – от этого ничего не изменится: они были, есть и будут. Но много ли людей, знающих разгадку (природу этих вещей)?
Один любопытный случай из моей собственной жизни я опишу в качестве предисловия к роману.
Это было в 1990-м году. Справляли мы на даче товарища его день рождения. Друзей собралось на шашлыки под водочку ровно двадцать один. Я пришёл с подругой, влюблённой в меня
И вот когда все гости были в сборе, а мясо нанизывалось на шампура, я по просьбе хозяина пошёл в сарай за картошкой. Дали мне с собой кастрюльку и я двинул, чувствуя на себе взгляд возлюбленной. Она действительно смотрела мне в спину, видела, как дверь сарая открылась, как захлопнулась за мной, звякнув ржавой кованой планкой, что для замочного затвора служит. Подружка так и продолжала рассматривать деревянную некрашеную дверь в ожидании, когда я выйду.
Дело было на Волге. Полдень, жарко, солнце в зените стояло. Оно всегда в зените, когда полдень в тех краях. Шампура на мангале, водка в теньке, настроение у всех радостное и безоблачное, как и небо над головой.
Я вошёл в крохотный сараюшко в 4 квадратных метра. Сквозь прорехи в рассохшихся досках солнышко светит, на полу ящик, прикрытый фанеркой. Картошка прошлогодняя, местами проросшая. Накидал я в кастрюльку штук пятнадцать, двадцать – зарыть в золу потом, на любителя. Лично я не фанат, но в охотку бывает иногда желание ладони пообжигать да похрустеть обгорелой корочкой.
Выполнил я задание, фанерку на место вернул и – на выход…
А девочка моя всё смотрела и смотрела на ту злополучную дверь. Минута прошла, другая. Гости раздражаться стали, рюмочки-то налиты – всем не терпится для разогрева на грудь принять святые 50 грамм. А тут одного, то есть меня, всё нет и нет. Вроде бы семеро одного не ждут, могли бы и сами тяпнуть, да вот только я необычный гость. Шефом я был для всех, а эти все – мои подчинённые. Конторой гуляли.
Прошло минуты три. Позвали, тишина. Заволновались – ну что там несколько картошин набрать, секундное дело! Моя пассия не отрывала взгляда от двери сарая, до которого 11 метров всего (всё потом перемеряли до сантиметра). Первой вскочила – вдруг что случилось? – молчу ведь, не отзываюсь! Дверь распахнула и застыла обескураженная. Меня в сарае не было. Следом хозяева дачи влетели. Глазами глинобитный пол обвели: несколько пустых канистр, лыжи старые в углу, лук в сетках-чулках под потолком и несколько пустых банок на единственной прогнувшейся полке. Ящик как стоял, так и оставался нетронутым, вот только фанерка рядом на полу лежала. Это они уверенно потом утверждали…
…Меня искали везде, где только можно – дачка небольшая, стандартная для тех времен – в 6 соток, несколько деревьев и огородик; домик махонький, одноэтажный, спрятаться негде. А вот забор вокруг добротный – 2 метра высотой, из струганных обрезных досок, плотно подогнанных. Все разом решили, с сомнением правда, что я их разыгрываю. Бегали вокруг, кричали, улюлюкали. Потом заволновались. Не похоже это на меня. Ну, не похоже и всё! Не солидно. Ладно бы обиделся на что – ушёл, но ведь никаких поводов не было. А тут подружка моя: у нас любовь на взлёте, какие уж тут розыгрыши или обиды!
Искать начали всерьёз. Долго искали… Два с половиной часа. На чердак лазали, вокруг дома метались, окрестности с криками и свистами обошли. За домом яма была приличная – хозяин ледник намеревался строить, да всё руки не доходили, – за два года края обвалились, скаты рыхлые, а внизу лужа с весны стояла – в неё тоже ныряли. Уличный туалет снимали с основания – и там палками шурудили, не побрезговали. Отчаявшись, сели водки выпить, да остывшим шашлыком закусить. Моя плачет, в голос ревёт. Все расстроены, не знают, что и думать, а уж что делать – тем более. Полное отчаяние.
И тут из того самого сарая выхожу я с кастрюлькой в руках. Улыбаюсь всем, как ни в чём не бывало… Что началось!
…Мне казалось, у меня за спиной железяка дверная ещё колыхаться не перестала, как я уже картошки набрал – так быстро я управился. И хоть торопился за стол, даже фанерку на место положил, чтоб корнеплод не зацвёл. Ну, секунд 19–20
Долго мы потом обсуждали это событие, даже экспериментировать не побоялись. Да что там говорить! До сих пор ни у кого из головы тот случай не выходит. Главный вопрос: где я был? Или так – где были два с половиной часа двадцать человек, в то время, когда на считанные секунды отвернулся я?
Не было ответов на эти вопросы, как и на множество других, часто возникавших в моей жизни и до, и после описанного случая. Я словно магнит притягивал к себе всякие чудеса и труднообъяснимые явления. Последние годы я перестал реагировать на многие подобные вещи, а особенно рассказывать о них кому-либо. По разным причинам. О большинстве из них догадаться не сложно. Малознакомые люди вообще клинику заподозрить могут.
Ну, а вот совсем недавно произошла целая цепочка взаимосвязанных событий, о которых умолчать, или не попытаться описать их, было бы, по меньшей мере, несправедливо. Несправедливо по отношению к тем, кто мучительно ищет ответы и не находит их.
Я свои ответы нашёл, и в том числе на вопрос: «куда подевались те мои два с половиной часа?».
В моём произведении имена реальных персонажей изменены, как и названия городов, если они встречаются, организаций и многого другого. Среди героев романа есть и прототип вашего покорного слуги. Но под чьим именем – я не признаюсь читателю. Пусть каждый догадывается сам.
Часть первая
Первые загадки
Монолог Неизвестного (начало)
Перед тем, как ответить на «сигнал вызова», я упорно хотел завершить начатую мысль, будто готовился к важному экзамену и заранее предполагал, что один из вопросов выпавшего билета может застать меня врасплох. А вопрос таков: «Что я переживаю ТАМ?». Мне важно было сформулировать это прежде всего для себя самого.
Итак. Мне никак не удавалось подобрать слова к тому чувству, которое я ощущал. И ничего лучшего, кроме как «расширение» пока не нашёл. Всё очень просто. Что мы испытываем в обычной жизни? Силу тяжести, гравитацию. Точнее сказать, не испытываем («испытываем» и «пытка» – однокоренные слова), а подвергаемся ей. Перманентное гравитационное влияние на людей столь же привычно, как время – вроде знаешь, что оно есть, а «пощупать» не удаётся. Сила тяжести. Встать, побежать, сесть, лечь, упасть, взлететь… Мы не задумываемся, что во всех этих действиях участвует именно гравитация. Она не оставляет даже космонавта в невесомости, поскольку он все равно о ней думает, осознавая её непривычное отсутствие.