Компас черного капитана
Шрифт:
– Я буду тут, пожую, что на кухне найдется. Жду!
Я бросился в коридор, ведущий к проходу в комнату Лайлы. Светлый Бог, как же я тогда вспотел. Пот лил градом, и я постоянно, как заведенный, смахивал его рукавом со лба. Добравшись до заветной двери, я набрал в грудь воздуха, утихомиривая сердце. Занес руку…
И услышал:
– Тебе понравилось? – Приглушенный голос Лайлы я узнал сразу. – Я не люблю эту историю про мальчика.
– Очень. И ты зря так говоришь, эта серьезная сказка. Сложно остаться
– О, Эльм, ты так учтив для простого вышибалы!
Сердце у меня в груди ухнуло, воздух с сипением вырвался наружу. Эльм?! О да, конечно, Эльм. Из-за двери тянуло его постыдной похотью.
– Я предпочитаю называться охранником, Лайла. Ты же знаешь, – голос силача стал ниже. Какое-то время они молчали. Я прислонился к двери ухом, вслушиваясь. И мне показалось, что я услышал, как сказительница тихо и сладко ахнула.
– ЭЛЬМ! – взревел в коридоре мастер Райдэлан. – О, малец, а ты тут что делаешь?
За дверью замешкались. Я почувствовал страх и смущение Лайлы и злость Эльма.
– Что ты тут делаешь, паршивец?! – Хозяин в два шага оказался рядом со мной и схватил за ухо. От боли я встал на цыпочки и засипел сквозь зубы.
После некоторой заминки распахнулась дверь, и на пороге показался разгневанный Эльм.
– Ты плохо работаешь, Эльм! – рявкнул на него трактирщик. Он был невысок, лысоват, и силач смог бы убить его одним ударом.
Об этом бывший циркач сейчас и думал.
– Какого драного демона ты тут делаешь, когда зал забит? Там чуть драка не началась – слава Светлобогу, хотя бы Ноулз не из такого драного теста сделан. Лайла!
Девушка из комнаты не показалась.
– Скажи своему ухажеру, чтобы не лез к тебе после представлений. Он мне нужен в общем зале!
– Простите, мастер Райдэлан, – донесся ее смущенный голос.
– А тебе, Эльм, я урезаю жалованье. Ты очень плохо работаешь. Калечить ты умеешь, а работать – нет!
Он был храбрый человек: так разговаривать с затаившимся в душе Эльма зверем! Потому что я, извиваясь от боли в ухе, постарался отшагнуть от силача подальше.
– Урезаете?.. – Лицо вышибалы вытянулось от изумления и детской обиды.
– И что тут делает твой щенок? Ты бы разобрался с ними, а то только жрут и спят, места занимают!
– Мне самому интересно, мастер Райдэлан, – с угрозой сказал Эльм, уняв так свою обиду.
– Дайте мне работу, мастер Райдэлан, – взвыл я. От боли у меня на глазах выступили слезы. Казалось, что еще чуть-чуть – и он оторвет мне ухо. – И я не буду занимать место! Пожалуйста!
Трактирщик опешил, отпустил меня. Смущенно кашлянул:
– Ох, извини, малыш… Нет у меня для тебя работы… – Но тут же грянул: – Но не шатайся по трактиру так, будто он твой!
– Мастер Райдэлан… – В проеме появилась Лайла. Она стояла за спиной силача и положила одну руку ему на предплечье, ее черные волосы рассыпались по плечам. Светлый Бог, от ее красоты у меня заныло сердце. – Простите меня… мы договаривались… Не наказывайте Эльма…
– Я все сказал. Можешь отдавать ему часть заработка, Лайла. Я обожаю тебя, твой голос и доход с него, но вышибал у меня только двое! А с вашими шашнями – всего лишь один.
Она могла пригрозить ему уйти в другую таверну. Могла поставить любое условие, и трактирщик принял бы его. Столько нежности к Эльму было в душе сказительницы.
Но она ничего такого не сделала… Просто опустила головку и промолчала, жалея силача и коря себя за его падение.
Меня обуяла ярость: я вспомнил, как на днях Эльм развлекался в комнате с какой-то потаскухой. Как смотрел на других женщин, оказывавшихся в таверне. И это чудовище теперь нацелилось на мою Лайлу!
Или уже не нацелилось? Что, если… Судя по руке на предплечье, по тому томному «ах»… На глазах выступили слезы обиды.
– Пошел вон, – рявкнул мне хозяин таверны. – И ты, Эльм, тоже. Жалованье урезаю, мне надоело, что ты либо надираешься в стельку, либо от работы отлыниваешь. Продолжишь – вышибу тебя на улицу вообще. Понял меня?
– Да, мастер Райдэлан… – прогудел Эльм.
Смотрел он на меня обвиняюще.
Я не помню, как добрался до комнаты. Плюхнулся на топчан. Ткнулся лицом в подушку. Лайла, чудесная Лайла… И Эльм… Мой рассудок отказывался принять подобное. Как она не чувствует его зла, его грязи?
Неужели слепота бывает еще и душевной?
И когда он вообще успел?!
…Хлопнула дверь, и я обернулся, ожидая увидеть озверелого Эльма, но это был лишь обиженный Фарри:
– Вот ты какое дело срочное нашел – на кровати полежать?
Он вдруг умолк, его лицо вытянулось, и только сейчас я понял, что по щекам у меня текут слезы обиды.
– Светлобог, Эд, что с тобой? – встревожился Фарри.
– Не бери в голову… Собачья жизнь….
Он подошел к топчану, сел рядом.
– Не плачь! Я тебя сразу простил! – Он улыбнулся. – Я понимаю твое раскаяние.
– Извини меня…. Тут такое случилось….
– А вот и вы! – прорычал Эльм. Силач вошел в комнату, очень медленно, зловеще прикрыл дверь и прошипел: – Доигрались, собачьи выродки? Ты нашел работу?
Эти слова адресовались Фарри. Тот сжался, поднялся на ноги и гордо встретил взгляд силача:
– Нет.
Эльм ударил. Так неожиданно, что мальчик не успел защититься. Силач стукнул его так мощно, что мальчик упал.
– Из-за вас мне придется завязать ремень потуже, собачьи дети. Мне только что урезали жалованье!