Комплекс полноценности
Шрифт:
Дальнейшее течение пресс-конференции стало Антону неинтересно, поскольку перешло в русло обсуждения сексуальных проблем африканской саванны. Он встал и начал пробираться к выходу. Наиболее профессиональные журналисты, которым сказанного было достаточно для статьи или сюжета, тоже стали потихоньку испаряться из зала. Остальные, которым вообще все было по барабану, а услышанное превращалось в придуманное, с нетерпением ожидали фуршета.
Уже в дверях Антон тоже вспомнил о фуршете, который обещал быть помпезным. Однако спасительная мысль о том, что сегодня пятница, а он зван на торжественную пьянку со старыми друзьями в Зеленогорске, курортном пригороде Питера, быстро его успокоила. Не виделись
После прибытия спасительной мысли, размышления о фуршете со Шмайсером и блондинкой американского стандарта быстро потеряли свою актуальность. Спускаясь по широкой лестнице, Гризов услышал далеко позади очередной ответ все еще кипятившегося Швассмана «Нет, вот если бы со слоном…».
Глава третья
Джентльмены, кто хочет водки?
План действий был ясен. Виртуальное солнце за облаками уже клонилось к обеду. В редакции деловой газеты «ПД», где Антон Гризов работал журналистом, делать было нечего до завтрашнего утра. Информационный задел имелся – помимо истории с «Зачинай-БАНКом» были еще секретные сведения о запуске новой телевизионной лотереи для среднего класса «Попадайка-Лото». Значит, трудиться над текстом придется только завтра, а сегодня вечером можно расслабиться.
Обмозговав все это на ходу, Антон устремился на Финляндский вокзал. Там он купил билет до Зеленогорска и, посмотрев расписание, выяснил, что осталось всего пять минут до отправления ближайшей электрички. Не теряя времени Гризов бросился на перрон, заскочил в вагон и едва успел пристроиться на свободное место у окна, как электричка, звякнув железными суставами, тронулась в путь.
Ехать было минут сорок-пятьдесят. Чтобы как-то развлечься в пути, поскольку спать уже не хотелось, Антон достал смартфон и начал пролистывать новостную ленту. Вскоре наткнулся на статью знакомого журналиста «В космос через ощущения» и начал ее читать из уважения к ФИО автора. Однако быстро разочаровался. Как выяснилось, Ф. Ф. Кулумбарий, главный редактор старейшего СМИ в стране, ранее освещавший новости отечественной космонавтики, не так давно вдруг решил сменить амплуа и начал бесстрашно освещать проблемы секса среди подростков. Тема оказалась востребованной, аудитория старейшего СМИ начала стремительно молодеть.
Гризов, мечтавший прочесть что-то новое об успехах космонавтов, даже расстроился. Он только что побывал на пресс-конференции, посвященной недвижимости, где все закончилось разговорами о сексе. По дороге на вокзал со всех билбордов и рекламных плакатов на него смотрели полураздетые личности, навевавшие мысли только о сексе, а не разнообразных товарах, которые им следовало рекламировать. Сегодня только ленивый не рассуждал о сексе. О космонавтах и других героях сообщали гораздо меньше. Вот и некогда уважаемый им за профессионализм Ф. Ф. Кулумбарий, похоже, переориентировался, свернув на кривую дорожку. Более того – стал энтузиастом международного движения «За свободный секс». Ходили слухи, что на старости лет секс-революционер развелся с женой, начал посещать странные клубы и даже ходить на закрытые показы.
Ранее запретная тема ему настолько понравилась, что ни о чем другом он больше писать не хотел. Это же так перспективно. И, главное, интерес публики никогда не иссякнет. Секс, понимаешь, он и в Африке секс. Кулумбарий активно гордился, что был первым журналистом в стране, официально обнаружившим у ее жителей все признаки сексуального поведения. Ему нравилось видеть людей через секс. Получалось проще и значительно интересней.
Куда ни глянь, в глазах людей читалось одно сплошное либидо. Едет шофер автобуса – в глазах секс. Долбает шахтер в забое стену угля длинным и теплым молотком – в глазах секс. Закручивает механик гайку с дыркой, а руки его дрожат от сексуального влечения к трактору. Прошерстив все профессиональные темы для взрослых, прозорливый Кулумбарий вскоре взялся за подростков, стремясь объяснить им на примерах тонкости и различия загадочного мира, на пороге которого они находились.
Одна подружка Гризова по университету, работавшая без педагогического образования учительницей русской литературы средних классов – теперь и таких брали на работу, – весьма оригинально описывала сцену дуэли Пушкин-Дантес. Выглядело это историческое событие с ее слов примерно так: «В общем, поссорились писатели Пушкин и Дантес из-за тетки, жены одного из них, и застрелились. Теперь на месте дуэли стоит памятник, а рядом станция метро, которая, блин, почти всегда закрыта. А еще Пушкин очень любил свою няню и часто проводил с ней время».
Вспомнив об этом, Антон на минуту отвлекся от увлекательного триллера и подумал, будут ли подростки после эротических новостей от Ф. Ф. Кулумбария и такого обучения читать хоть что-нибудь из школьной программы. Точного ответа он не знал, но догадаться было не сложно.
На днях Гризов слышал по радио, что в Африке какой-то малолетний недоумок стал отцом в четырнадцать лет и занесен за это в Книгу рекордов Гиннеса. Помимо этого примечательного факта, старик Гиннес прилежно записывал в свою книгу тех, кто отрастил самые длинные в мире ногти, принципиально не моет руки десять лет, не хочет стричь трехметровые грязные волосы, плюет дальше всех против ветра, а также громче всех пукает. Чего ни сделаешь ради известности. Но если раньше все это случалось только в дикой Америке, то в последнее время привычная с детства картина мира вокруг журналиста тоже дала трещину.
От нахлынувших мыслей Антон давно перестал читать с экрана смартфона и тупо смотрел в окно на пролетавшие мимо деревья и дома. Его просто тянуло побыстрее снять стресс знакомыми средствами.
К счастью, электричка скоро прибыла в Зеленогорск, город домохозяек и добрых мафиози, рассыпанный по гостеприимному берегу Финского залива. Антон спустился по бетонной лесенке. И, осторожно переступая через рельсы, пошел в сторону видневшихся над кронами сосен редких многоэтажек.
Если посмотреть с высоты птичьего полета, то в Зеленогорске была всего одна главная магистраль – проспект Ленина. Только она и состояла из высоких домов, привычных глазу городского жителя. Только она давала Зеленогорску право называться городом. Все остальные дома тонули под кронами деревьев, и на площади более десятка квадратных километров были абсолютно невидимы. В этом и заключался шарм Зелека, как его любовно называли аборигены и даже приезжие туристы. Город вроде бы есть, но в то же время его как бы и нет. Обволакивающий город-невидимка, где может произойти что угодно.
Когда Антон толкнул всегда открытую дверь в квартиру Вертиполоха на Комсомольской улице, то обнаружил, что все друзья уже были на месте. Ждали его одного. В воздухе висело предвкушение веселой студенческой пирушки. Озорные взгляды гостей сшибались на подлете к пробкам, отчего студеная водка понемногу начала нагреваться. Стол ломился от колбасной нарезки, сыра и маринованных огурчиков. Из кухни тянуло жареным мясом и вареной картошкой. Гризов пожалел, что вообще пошел на пресс-конференцию.