Комплекс полуночи
Шрифт:
Глава 19
Она уже ждала меня, хотя я пришел на пять минут раньше. Несмотря на жару, девушка облачилась в платье с длинными рукавами, обвязала голову платком и не сняла темные очки. Анна старательно изучала меню, когда я примостился на соседний стул с мягким сиденьем:
– Привет!
– Что вам от меня нужно? – процедила гламурная дама.
– Информацию о Яне Рыбиной.
Она кусала губы:
– Я познакомилась с ней случайно, в клубе «Эдельвейс». Мы никогда больше не пересекались. Что еще?
Ее вранье начинало раздражать.
– Послушайте,
Она побледнела:
– Тюльпан убита?
– Задушена в собственной квартире в тот момент, когда ждала человека с крупной суммой денег за молчание.
Анна расслабилась:
– А при чем тут я? Поверьте, она ждала не меня. Да, я прекрасно знала: отец никогда не выделит ей ни гроша из моего наследства.
– Зачем же вы тогда отравляли ей жизнь?
Она закусила губу:
– Мать еще была жива, когда он связался с этой… Мне было тошно, и я решила отомстить ей. Но убивать эту тварь не было никакого резона. Отец не намеревался менять завещание. А я его видела. Кроме меня, в нем нет наследников. И если это все…
– Погодите, – удержал я ее. – Перед смертью Тюльпан пыталась продать какую-то информацию мне, но откуда деньги у бедного журналиста? Накануне трагической гибели вашего отца она проникла к вам в дом и услышала кое-что важное.
За очками не было видно глаз Борзовой, но я представлял, как они мечут молнии:
– Гнусная ложь! Этой жалкой выдумке она обязана мне. Я сочинила, что видела ее в тот день, чтобы помотать ей нервы, однако это клевета. Ноги ее не было в доме! И милиция наконец нашла доказательства.
– Которые ей подкинули Тюльпан и ее любовник Кирилл, – закончил я. – Кое в чем вы правы. Татарка не приезжала на машине. Она пробралась через дырку в заборе и стала очевидцем какого-то события. За ерунду денег не платят и не убивают, верно?
Она молчала.
– Теперь выбирайте, как вам поступить, – заметил я. – Можете встать и уйти, рассказав обо мне своим гориллам. Однако, если со мной что-нибудь случится, статья появится в нашей газете и в Интернете. Сейчас она находится у моего друга, готового выполнить данное мне обещание. Потом судитесь со средствами массовой информации, но ваше имя будет замарано.
– Сформулируйте ваше пожелание конкретно, – прохрипела она.
Я послал ей очаровательную улыбку:
– Поверьте, меня нисколько не интересуете вы со своими криминальными разборками. Петр Должиков, воспитанник детдома и человек, любивший Рыбину, попросил нас найти ее, а я всегда питал жалость к обездоленным. Расскажите о ваших с ней отношениях, возможно, это хоть как-то поможет мне.
Она пожала плечами:
– Хорошо. Только сомневаюсь, что это поможет. Видите ли, думайте, что угодно, однако Яна никогда не была любовницей папы. И я это прекрасно знала.
– Почему же тогда он так
Она замялась:
– Наверное, потому, что она похожа на меня. Впрочем, слушайте с самого начала. Я расскажу вам все, что узнала от Яны о ней самой, и о наших взаимоотношениях.
Глава 20
Яна Рыбина
Яна до четырех лет росла в детском доме. Как и все воспитанники, она фантазировала: однажды ее обязательно заберет мама, которая ищет дочку, но пока не может найти. Каждый вечер, укладываясь спать, она поднимала глаза к белому, в трещинах потолку и читала придуманную молитву: «Боженька, помоги моей мамочке скорее меня найти!» И однажды ее мечты сбылись. Полина Тимофеевна подвела ее к полной крикливой женщине с волосами, выкрашенными в красный цвет:
– Это твоя мама, Яночка.
Девочка подбежала к даме и уткнулась лицом в ее колени. Та брезгливо попятилась:
– Знаете, сколько стоит это платье? Сейчас она измажет его своими соплями.
Потом она взяла Яну за руку потной ладонью:
– Пойдем.
Разумеется, ребенок был уверен: нашелся родной человек. Но как ошибалась бедная девочка! Частный предприниматель Евдокия Артемьевна Бабичева вовсе не питала к детям той любви, которая была им нужна. Она надеялась при помощи Яны улучшить свои жилищные условия, хотя и так жила в большой трехкомнатной квартире с видом на зеленый массив. Привезя Рыбину домой, она объявила:
– Здесь ты будешь жить. И не вздумай плохо себя вести, а то отправлю обратно.
Яна ликовала. Наконец-то Боженька услышал ее! Да разве она посмеет огорчать мамочку! В тот же день девочка решила порадовать маму и помыть посуду после обеда, но огромная тарелка выскользнула из маленьких слабых ручек и разбилась. На шум прибежала Евдокия Артемьевна. Полное красное лицо выражало неудовольствие:
– Кто тебя просил лезть на кухню? Ты знаешь, сколько стоит эта тарелка из дорогого сервиза? Больше близко к посуде не подходи.
Потом Яне казалось, что именно с этого момента мать невзлюбила ее. Впрочем, они общались мало. У Бабичевой никогда не возникало желания погулять с ребенком или почитать детскую книжку. Заботу о приемной девочке она поручила горничной Татьяне, лихой бабенке лет тридцати, менявшей цвет волос каждую неделю. В обязанности этой дамочки входила готовка завтрака, обеда и ужина и ежедневные прогулки с Яной. Завтрак и обед были вкусными и обильными. Татьяна изо всех сил старалась угодить своей хозяйке, однако Евдокия Артемьевна и не подозревала: горничная ворует деньги, оставляемые на продукты, и кормит Яну на обед одной лапшой. Неудивительно, что через три месяца Рыбина вспоминала детдомовские обеды с первым, вторым и третьим. Она и не думала, что будет так скучать по товарищам, добрым воспитателям и еде. Сначала Яну удивляло, почему горничная не разогреет на обед остатки вкусного ужина, но потом все стало ясно. Каждый день, ровно в двенадцать часов, женщина выходила во двор с кастрюлей в руке и деньгами в кармане передника. В окно гостиной Рыбина не раз видела: Татьяна передает еду и купюры бомжеватого вида мужчине. Один раз работница застала девочку за подглядыванием: