Комсорг
Шрифт:
Если будет еще при этом исполнять никому даром не сдавшиеся обязанности комсорга в торге — вообще прекрасно.
Ладно, это все дела будущих дней, а пока я отправляюсь в райком комсомола по адресу Огородникова проспект, дом двадцать девять. Хорошо, что можно пройти почти напрямик и идти всего-то недалеко.
Ну, как недалеко, километра полтора, зимой в морозы или под ливнем не набегаешься. Зато прохожу мимо того самого магазина «Старая книга», где познакомился тогда с интеллигентными торгашами-наводчиками.
Возможно, что еще и встречу их или того пострадавшего
Я, конечно, с тех пор подрос почти на пятнадцать сантиметров и набрал почти восемь килограммов живого веса, так что буду по этим параметрам им же не уступать так явно.
Оказалось, нужный мне дом — бывший особняк Зива, хотя и в самой своей душе я не помню, кто это такой.
На входе меня встречает ответственный товарищ и отправляет на другую лестницу, чтобы я не шлялся лишнего по райкому партии с глупым видом.
После некоторых расспросов меня на третьем этаже в мансарде очень интересного архитектурно оформленного дома с разноцветными стеклами встречает третий секретарь райкома комсомола, которому и положено заниматься организационной работой с подшефными органами.
Товарищ Третьяков, молодой тщедушный паренек лет двадцати в наглаженном костюме.
Судя по его внешнему виду, он реально хорошо работает на своем фронте, держит в курсе всех важных изменений вышестоящее начальство, из-за чего может сохранять свою должность в райкоме ВЛКСМ и делать какую-то карьеру.
Я с ним знакомлюсь, сразу крепко пожимаю протянутую руку и сообщаю, что Райпищеторг нашего района уверенно встал на путь повышения уровня комсомольской сознательности. И точно наберет необходимое количество своих членов к Дню рождения комсомола.
— Сейчас есть уже девять членов и желающих вступить в первичную ячейку вместе со мной! — докладываю я ему.
— Тебе сколько лет? — видно, что мой совсем юный вид серьезно удивил третьего секретаря.
— Шестнадцать исполнилось.
По его внешнему виду понятно, что он такого слишком молодого комсорга явно не одобряет и не верит, что я смогу сагитировать еще больше десятка желающих пополнить собой ячейку.
— Ты знаешь, Игорь, что от тебя требуется к октябрю? — наверняка он думает, что руководство торга меня использует втемную, просто назначив на отъе…ь первого попавшегося доверчивого паренька.
— Конечно, сагитировать и принять в ячейку еще не меньше двенадцати комсомольцев к уже имеющимся, — уверенно отвечаю я. — Не переживайте, товарищ Третьяков, я с этим делом справлюсь. Еще двое кандидатов у меня уже на подходе.
Это я имею ввиду своих подружек из овощного.
— Ну, смотри, не подведи райком! Двое это не двенадцать, — все так же недоверчиво отвечает он.
Впрочем, видно, что все-таки начавшийся процесс приема новых комсомольцев в ячейку его немного обнадеживает. Было фактически всего пятеро еще вчера и вот уже девять человек вместе со мной имеется.
Прогресс налицо!
Руководство Райпищеторга явно отреагировало на критику в свой адрес
— У тебя почему взносы не оплачены за январь, февраль и март? — рассматривает он мой документ.
— Только устроился в середине января в Райпищеторг. Готов оплатить сейчас, — докладываю я.
— Сейчас не нужно. Собери взносы со всех действующих комсомольцев и приноси мне вместе с фотографиями для оформления комсомольских билетов вступающим. Еще нужны сведения для оформления новых учетных карточек про окончание восьмилетней и средней школы, про полученное образование по годам, национальность и место рождения.
Хорошо, что он правильно понимает ситуацию и не докапывается до такого скользкого вопроса, как потеряли паспорта те трое безалаберных девиц и почему они не платили несколько лет так нужные союзу молодежи взносы.
Я все требования сразу же записываю, чтобы показать свой серьезный и деловой настрой хорошего организатора.
Ознакомившись с пачкой из трех заявлений, товарищ Третьяков отдал их мне обратно на полное оформление и рассказал зачем-то историю этого дома, где находится сейчас райком партии и прилепился наверху райком комсомола.
Наверно, чтобы я как следует проникся историей места, где теперь буду часто появляться.
— Маркус Вульфович Зив был успешным торговцем, купцом 1-й гильдии и влиятельным членом еврейской общины Петербурга. Его называли «королём старьёвщиков», поскольку именно с этой профессии он начал своё дело, которое впоследствии разрослось в целую артель и положило начало успешному бизнесу. В 53 года Зив решил построить дом в столице для своей большой семьи — к тому моменту у него уже было пятеро сыновей и три дочери. В качестве архитектора он пригласил знакомого по строительству петербургской хоральной синагоги архитектора Бориса Гиршовича, — очень подробно и важно донес Третьяков до меня эти интересные без сомнения сведения и отправил работать дальше с комсомольским приветом.
Похоже, что просто продемонстрировал мне свою выдающуюся память для пущего авторитета.
Дом и правда, очень необычный, я даже обошел его по кругу и подробно рассмотрел со всех сторон.
Ну, наследники старого еврея, новые коммунисты выбрали себе прекрасное место для работы, во вкусе ему и им не откажешь.
Я вернулся обратно в торг, выдал Валентине список требований райкома и она сразу же отправила фотографироваться будущих комсомолок на фотографии формата 2,5/3 сантиметра.
Делать их будут не меньше пары дней, я пока навещу потенциальных комсомолок и сегодня вечером смотаюсь по делам в Прибалтику. Пока тут все налаживается, делаются фотографии, заполняются заново заявления и меня официально устраивают на работу.
А сейчас я отправился домой, еще раз порадовавшись тому, как у меня все рядом находится, даже теперь часто необходимый мне райком комсомола примерно в двадцати минутах пешком или пяти минутах на велосипеде.
Впрочем, можно еще дойти до проспекта Москвиной за пару минут и отправиться к райкому на трамвае или троллейбусе.