Комсорг
Шрифт:
А вот ей самой хорошо бы на лето купить, чтобы сверкала своей попой в них в родном городке. Хотя я понимаю отчетливо, что подругу мою на родине и так будут ловить у крыльца влюбленные пацаны с утра и до вечера. Что в джинсах, что без них. И самозабвенно драться друг с другом за внимание повзрослевшей красавицы.
Парни на районе через одного в джинсах рассекают, пусть в основном в дешевых и потрепанных, уже не первого срока службы. Поэтому и мне бы не помешало обзавестись таким модным гаджетом.
Черт, сейчас и слова-то такого нет, значит, прибарахлиться настоящей фирмой, опять же
На Малодетскосельском проспекте расходимся по своим домам, дальше я иду один на свою Шестую Красноармейскую.
Через полчаса мне нужно выдвигаться на Варшавский вокзал, откуда я отправляюсь в город на Балтийском побережье. Быстренько моюсь, отвечаю на звонок Светы и немного расстраиваю ее, что уезжаю на всю среду и ночь четверга.
— Ты спокойно можешь переночевать у меня в комнате. Баба Тая тебя пустит в любое время, ты же сама хорошо знаешь.
Ключи от квартиры Света пока брать себе почему-то не хочет, то ли стесняется ночевать там одна без меня, то ли опять какие-то закладки из строгого маминого воспитания срабатывают. Типа, взяла ключи от совместного жилья — это значит, пропала как свободная личность, теперь во всем подчиняйся будущему мужу. Или делай такой вид до свадьбы.
— Привыкай уже к нормальной взрослой жизни, когда никому ничего не должна. Отдежурила два дня в общаге — поживи для себя, — убеждаю я девушку. — Послушай музыку и повесели бабу Таю своей компанией, она только порадуется за тебя.
Но, упертую Светку убедить в чем-то на расстоянии — та еще проблема.
Я, конечно, стараюсь и для себя тоже, чтобы когда вернусь, как положено, в четверг утром из поездки, хорошо бы встретить ее на кухне и уговорить опоздать на учебу на часок. Или на стажировку на том же «Красном пекаре», которая от нее никуда не денется, она и так там везде числится отличницей и активисткой.
Может легко уделить личной жизни лишние минутки. А что там случится, если меня завтра парторг к себе потребует, меня особенно не волнует. Не найдут они мне полноценную замену точно, а уговоры самим платить взносы за комсомол только рассмешат знакомых мне продавщиц.
Вскоре я сажусь на вокзале в плацкартный вагон, чтобы приехать в Таллин подальше от самого вокзала.
Ночь в вагоне проходит нормально, у меня с собой снова шестьсот рублей на кармане и еще у Елизаветы Максимовны полная сумка шоколада и прочей кондитерки, так что этот товар мне покупать не особо требуется. Придется пройтись по более дорогому товару, поэтому после посещения старушки я тороплюсь в Таллинский универмаг.
Забираю снова заказы через полчаса, потом вижу, что та же фабрика начала выпускать куртки на девочек, немного в более женском таком стиле. Потом весь день катаюсь на автобусах на западные окраины Таллина, ищу там магазины с женской и детской одеждой, скупаю все, что мне попадается на глаза и еще мне продают.
К вечеру заметно устал, снова ужинаю в примеченной столовой рядом с домом Елизаветы Максимовны перед самым ее закрытием и тяжело поднимаюсь к ней в квартиру. Все ноги стоптал в беготне и долгих переходах, но зато день очень результативный получился, потратил на шмотки четыреста рублей как с куста.
Постоянно приходится спрашивать
Поэтому быстро исчезаю с места негативного отношения к русскому языку.
Откровенно говоря, таких хорошо запоминающихся случаев попадается все же поменьше явно, в основном я быстро узнаю у интеллигентных эстонцев, где мне найти одежный магазин, со второго-третьего вопроса так точно.
Прочесал два больших района города пешком, отметил на давно купленном атласе Таллина интересные мне места и очень доволен собой. Пора уменьшать шоколадный ассортимент в закупках, шоколадом и резинкой я своих старых покупателей уже изрядно накормил, хотя спрос все же стабильный имеется.
Однако, судя по тому, как все больше кондитерки накапливается в сумке, лежащей в комнате Арнольда, мне нужно или открывать новые рынки для продаж или какое-то время ничего не покупать, пока сумка не опустеет.
Тем более, что хозяин комнаты приедет в середине мая к маме на день рождения и начнет задавать правильные, но неприятные для меня вопросы. Впрочем, до этого дня еще полтора месяца, я все успею пять раз увести в Ленинград.
Еще и новая работа открывает большие горизонты, так что все отлично, дела делаются, а контора ничего на меня не пишет.
В итоге уже перед посадкой в вагон у меня в рюкзаке и сумке лежат восемь всеми правдами и неправдами закупленных ярких курток на подростков, немного кондитерки в виде шикарных больших наборов шоколадных конфет, а я сам разглядываю с чердака дома моей хозяйки в недавно купленный стандартный бинокль перроны и сам Балтийский вокзал Таллина.
По старой своей привычке решил удариться в правильное наблюдение, раз в конце марта в Таллине вечером уже вполне светло для такого дела. Помогло мне такое правильно организованное дело на толкучке около Ленинградского дома коллекционеров, поможет и здесь несколько минут потраченного времени перед тем, как бежать на посадку к вагону.
Вскрыл осторожно чердак, так же вытащил скобы из притолоки и теперь без проблем попадаю на него, когда мне необходимо. Окно в самой крыше тщательно застеклено, я его помыл от пыли и находится оно как раз над квартирой моей хозяйки. Вряд ли она расслышит мои осторожные шаги, но я все равно перемещаюсь по основательным стропилам, чтобы не создавать ощущения присутствия кого-то на чердаке.
Из ее квартиры вокзал целиком не видно, а с другой стороны чердака он как на ладони получается.