Кому Новый год, а кому...
Шрифт:
– Сколько обходчиков было?
– Трое: Колька с Генкой Стикановы и дед Митяй.
– На этих братьях клейма поставить некуда: пройдохи и горлопаны. А дед Митяй так и вовсе алкоголик!
– А че они не люди?
– ехидно возмутилась Юлька.
– Имеют законное право на отдых. Так в нашей Конституции родная партия записала.
– Не путай партию в свои грязные
– И сколько же эти горе-кавалеры здесь проторчали?
Женщины вновь переглянулись.
– С полчаса, наверное. Потом я их выпроводила, - пояснила Валентина.
– Уж больно жадные до чужой выпивки оказались, а предложили помочь с посылками, так носами закрутили. И на фига их поить? После мы решили: ещё по стопарику и всё... но как-то расслабились.
– Расслабились! Одну аж мешками насмерть придавило, другая ворота забыла закрыть - чуть всех под монастырь не подвела.
– Ворота я закрыла, - отрезала Валентина.
– Ещё и цепью обмотала, чтобы не громыхали.
– А Вася сказал, что они были настежь распахнуты!
– Не знаю, чего он там наговорил, но точно помню, что ворота закрывала. Чуть пальцы не отморозила, потому что рукавицы в карманах фуфайки оставила, а я выскочила в чем была.
"Стоп! В чем была..." - Галина посмотрела на грязные халаты подопечных и натянутые поверх замызганные телогрейки.
В сортировочном цеху на первом этаже было холодно.
– А перед кем это Зинка форсила в новой кофточке? Ведь не перед дедом же Митяем?
Женщины только обескуражено развели руками.
– Не знаем... точнее, не помним. Когда с нами сидела, была в халате и телогрейке.
И тут Альбина в голос разревелась.
– Мы же с Зинкой из одной деревни. Что я теперь тете Любе скажу?
– Не голоси - по нервам бьет, - с досадой глянула на неё Юлька и тут же задумчиво пробормотала: - Зинка и не пила-то практически. Щемилась что-то: металась как кошка угорелая то в туалет, то на улицу покурить...
Галина негодующе фыркнула.
– Выходит, она на трезвую голову разделась и, несмотря на холод, решила прилечь отдохнуть на транспортер как раз под дыркой, откуда мешки падают?
– Выходит, что так, - пожала плечами Валентина, - Ну, говорю же, прикорнули малость, пока Кузьминишна не разбудила. Мы и милиции также сказали: хоть пытайте - нечего сказать. Забористая червивка оказалась, да ещё с самогоном...
По её телу прокатилась крупная дрожь.
– Бр-р-р! Говорила же мне мама - никогда не мешай самогон с вином!
Галина свирепо смотрела на маявшуюся с похмелья обнаглевшую троицу. У неё в голове не укладывалось, как можно настолько безответственно относиться к работе.
Сама Галина начала трудовую биографию ещё при Сталине. Даже тридцать лет спустя женщина хорошо помнила, как её в торжественной обстановке принимали в рабочий класс. И тогда напутственные речи своих наставников она восприняла как руководство к действию. Девушка постоянно перевыполняла план и часто занимала первые места в соцсоревнованиях. В двадцать пять лет её уже приняли в кандидаты, а через год и в члены КПСС. Портрет Галины уже несколько лет висел на красочном стенде "Ими гордится наш город" в сквере у железнодорожного вокзала. В свое время она вышла замуж за экспедитора Колю Веткина, и не прошло пяти лет, как молодая семья получила двухкомнатную квартиру в новенькой хрущевке.
В общем, грех жаловаться, удалась рабочая биография у Галины Викторовны.
Советская власть знала, как поощрять подобных людей: премии, ведомственные детские сады, больницы, профилактории, дома отдыха, туристические поездки за счет предприятия. Всё это было вполне доступно любому работнику... если он, конечно, соблюдал дисциплину и не упивался на работе вдрызг, как это сделали Валентина, Юля и Альбина. "Совсем разболтались, шмары бесстыжие - нянчатся с ними, как с тухлыми яйцами, вместо того, чтобы гнать в шею! Сталина на них нет!"
– Как Зина оказалась в вашей смене?
Сортировщицы только безразлично пожали плечами.
– Вроде бы Людка Климова в деревню к своим рванула и попросила Зинку на вторую смену остаться. А нам чё? Да хоть поселись она здесь - ни жарко, ни холодно!
И что с этих пьяниц взять? Пожалуй, что-нибудь вменяемое о происшедшем ЧП она могла услышать только от дежурного диспетчера Татьяны.
Перед тем как подняться на второй этаж, Галина прикрикнула на женщин.
– Хватит дурака валять!
– А мы чё? Менты здесь всё шмонали. Сказали: сидеть тихо и не мешать! Сейчас начнем... вот докурим!
– Я вам докурю! А ну-ка быстро зады подняли!
Каморку за стеклянной перегородкой, где обычно сидел дежурный диспетчер, сейчас занимала милиция. Сортировщицы газетного цеха что-то наперебой рассказывали внимательно слушавшему мужчине в штатском.