Кому же достанется кровать?
Шрифт:
У них нет и быть не может никаких отношений.
Это просто секс. Основные правила давно установлены: они могут встречаться лишь для того, чтобы получить удовольствие. Так люди бронируют один и тот же столик в понравившемся ресторане, чтобы насладиться знакомыми и любимыми блюдами.
Джеймс появился из ванной обнаженный. Ей хорошо были видны рельефные мускулы и впечатляющая эрекция.
Бог мой. Возможно ли такое?
– Ты принял виагру?
– Все потому, что увидел тебя, – хрипло ответил он. – Ты самая сексуальная женщина
Кажется, он нащупал самые чувствительные ее точки. Она протянула руку, приглашая его лечь рядом.
– Я знаю, – кивнул Джеймс и, к ее удивлению, направился в гардеробную.
– Ты собираешься одеться? – Интересно, как он застегнет брюки? И к чему такая спешка? Не лучше ли воспользоваться моментом?
– Ты в Нью-Йорке и большую часть времени должна посвящать осмотру города.
– Я уже посмотрела. Мне достаточно.
– Надо воспользоваться всем, что предоставляет тебе город.
– Я уже испытала на себе все плюсы местного гостеприимства. Разве этого мало?
– Да. Здесь можно еще многое увидеть и испытать. У тебя отпуск. И у меня тоже.
Кейтлин колебалась. Он говорит серьезно? Неужели его не прельщает идея провести все дни в постели?
– Что ты задумал?
– Не волнуйся так. Это ничего не будет стоить.
– Оплата бывает разной, и выражаться не только в денежном эквиваленте.
– Вот как?
– Ты не понимаешь, Джеймс. Переживаешь из-за одной статьи, а я повидала их сотни. – Она заставила себя встать и пройти в ванную. Нет, он никогда ее не поймет.
– Ты все еще переживаешь из-за нападок журналистов? – Он прошел за ней следом и остановился в дверях. – И зачем? Наплюй на них. Иди дальше с высоко поднятой головой.
Кейтлин включила воду, чтобы принять душ.
– Это не так просто. Знаешь, даже страшно заводить новые отношения из боязни, что и на этот раз пресса все испортит.
Он открыл рот, но закрыл, потом открыл вновь.
– Я не поэтому не хочу иметь ни с кем серьезных отношений.
– Нет?
– Конечно нет. Я не такой чувствительный.
Нет?
– Тогда почему?
Джеймс вздохнул.
– Им нет места в моем жизненном ритме. Меня постоянно нет в городе. Неизвестно, когда я вернусь, когда и где буду. Нечестно заставлять кого-то это терпеть.
– Так живут все супруги военных.
– Это не для меня. Какое право я имею заводить семью, если могу однажды не вернуться домой.
Кейтлин нахмурилась. В этом кроется что-то личное? Кто из его семьи не вернулся домой?
Его дед основал дело, которым семья занимается до сих пор. Обеспеченная жизнь в Америке – об этом можно только мечтать. Какой риск в жизни издателя?
– Возможно, вскоре у тебя возникнет желание оставить работу и осесть на одном месте.
Поджав
– Я никогда не откажусь от своей работы, всегда буду заниматься только этим. Компромиссов в этом вопросе быть не может.
Кейтлин вышла из душа, обернувшись большим полотенцем.
– Работа всегда будет для тебя на первом месте. – Сердце невольно кольнуло.
– Я люблю свою работу. Должен ее любить.
– Все верно. – Она улыбнулась и направилась в спальню. – Тебе ничего не нужно доказывать. Понимаю, я с таким сталкивалась. Ты жить без этого не можешь.
– Ты знакома с подобными людьми?
– Конечно. Мой отец, например. Сестра. Для них ничто в жизни не имеет значения, кроме работы. Правда, причины были разные. Отец стремился к успеху и готов был ради него на все. Сестра поступала так просто потому, что любила играть. Ей нравилось растворяться в характере нового персонажа, становиться на время другим человеком. Нереальность героя была для нее преимуществом. Работа для них заменяла всех. Даже семью. И с этим ничего не поделаешь.
Кейтлин казалось, что она нормально к этому относится. Так было до событий с Домиником. Пресса набросилась на нее, а семья осталась в стороне. Обида разбередила старые раны, которые ошибочно казались зажившими.
Она ни за что не позволит поставить себя еще раз в такое положение. Ни один мужчина больше не займет даже второе место в ее жизни. Будь он даже героем.
Перебирая вещи в чемодане, Кейтлин задумалась о причине заинтересованности Джеймсом своей работой. В деньгах он не нуждается, это ясно. Черт, он может позволить себе не трудиться ни дня в своей жизни. Почему же он так одержим работой?
– Что тебя заставило заняться именно этим? Ты мечтал стать врачом?
– Наверное. – Он прислонился к стене и стал наблюдать за тем, как она одевается. – Это ведь любимая детская игра.
– А почему ты выбрал риск?
– Я работал в отделении реанимации во время практики, и мне понравилось. Тогда я понял, чем хочу заниматься.
Ответ опять показался ей заученным для журналистов. Может, существует и другая причина?
– Пойдем прогуляемся по городу, – неожиданно предложил Джеймс. – Ты не можешь все время прятаться. Похоже на добровольное тюремное заточение.
– Ничего подобного, – встрепенулась Кейтлин. – Хорошо, пойдем, но только туда, куда запрещено проносить всякие камеры и планшеты.
– Ты параноик.
– Фотографы могут не узнать меня, но они точно узнают тебя.
– Ты боишься, что нас снимут вместе? – Джеймс вскинул брови.
Она кивнула.
– Что за глупости!
Она положила ладонь ему на грудь.
– А вот и нет.
– Хорошо, – рассмеялся Джеймс. – Ладно. Попробуем отыскать такое место. Если рядом появится человек с фотоаппаратом, можешь отстать от меня и идти позади.