Конан-изгнанник
Шрифт:
Остановившись в изумлении перед компанией человек расплылся в преувеличенно вежливой улыбке, обнажив крупные желтые зубы.
— Добро пожаловать, незнакомец, — обратился к нему Конан на диалекте южных пустынь. — Подойди поближе, раздели с нами трапезу и… — Говоря это, киммериец нашарил за спиной воткнутый в землю нож. Молниеносным движением руки он метнул тяжелый клинок, договаривая фразу: —…И воспользуйся нашим гостеприимством
Клинок воткнулся в грудь незнакомца под горлом. Рука кочевника, потянувшая к сабле, бессильно опустилась, из раны хлынула струя крови,
— Зачем… зачем ты убил его? — с ужасом голосе спросил Инос. — Он что, хотел украсть нашу рыбу?
— Быстро собирайтесь, — скомандовал Конан поднимая упавшее копье. — Клянусь всеми богами и божествами — это не острога для рыбы. Эту штуку сделали, чтобы охотиться за стражами вашего города и стаскивать их со стены, как вытаскивают рыбу из воды. Ну, живее, за мной! Не отставать.
Задержавшись, чтобы поднять свой нож, Конан схватил под мышку маленького Иноса и направился к городской стене. Во второй руке он сжимал копье. Сзади послышался голос Эзреля:
— Конан, ворота в другом месте!
— У нас нет времени, чтобы бежать к Таможенным воротам, — бросил через плечо киммериец. — Да и кочевники наверняка уже там.
— А Северные ворота…
— Слишком далеко! Давайте за мной. Ворота нам не понадобятся.
Эзрель ускорил бег. Ябед и Фелидамон с трудом поспевали за ними. Когда они подбежали к городской стене, то увидели, что за их приближением с нетерпением наблюдает один из стражников, несущих дежурство на стене. Увидев его подозрительную физиономию, Конан закричал:
— Вызывай подмогу, болван! На ваш город напали!
Подбежав к стене вплотную, киммериец поднял копье и зацепил крюком за гребень стены. Второй конец копья уперся в землю в двух шагах от основания стены. Одного за другим Конан подсадил Иноса и Ябеда, подбодрив их:
— Давайте, давайте! Ничего сложного в этом нет. Не труднее, чем залезть на пальму. А уж в этом деле вы мастера.
Удерживая шатающийся шест обеими руками, Конан увидел, как один за другим оба мальчишки были приняты стражником наверху. Затем пришла очередь Фелидамон. Она вскарабкалась по шесту не менее ловко, чем мальчишка. С Эзрелем вышла заминка.
— Лезь первым! — крикнул подросток. — Тебе будет легче удерживать копье сверху. Тогда и я заберусь.
— Нет, приятель, — отмахнулся Конан. — Крюк не выдержит меня. Он и под твоим-то весом может разогнуться, но я постараюсь подольше подстраховать тебя. Давай, вперед! — Он кивнул головой в сторону зарослей, из которых один за другим появлялись кочевники, и поторопил парня: — Если ты еще немного потянешь время, нам обоим крышка!
В мгновение ока Эзрель оказался на стене.
— Держись, Конан! — крикнул он сверху. — Я постараюсь найти веревку.
Киммериец не собирался дожидаться столь призрачного спасения. Повиснув всем весом на копье он почувствовал, как крюк разгибается и отламывается, как он и предполагал. Не тратя времени на то, чтобы выругаться, Конан бросился прочь от стены, в сторону приближающейся цепи кочевников.
Тот, прямо навстречу которому ринулся киммериец, опустил
Разогнавшись, Конан выставил копье вперед и воткнул его наконечником в землю у подножия стены, не выпуская из рук другого конца оружия. Изогнутый шест распрямился, словно лук, подбрасывая Конана вперед и вверх. Дерево заскрипело под таким весом, но выдержало.
В следующий миг Конан приземлился но другую сторону стены, преодолев высоту чуть не втрое выше своего роста.
Не успел он встать на ноги, как увидел несущегося к нему стражника, проклинающего захватчиков. Сбив его с ног, Конан навалился на стражника и пару раз ударил головой в шлеме о камни мостовой, крича при этом:
— Я не захватчик! Я ваш союзник! Понял, скотина? Я ваш друг!
Схватив выроненное солдатом копье, киммериец бросился к стене, где уже шел бой.
Стражники по обе стороны от него сдерживали наступающих кочевников, лезущих на стену по приставным лестницам, длинным копьям и веревкам с крючьями на конце. Охрана была немногочисленной: один человек примерно на двадцать шагов стены. Кроме того, некоторые стражники, яростно сражаясь на гребне стены, уже пали, сраженные вражескими стрелами и копьями. Топот спешащих на помощь отрядов раздавался позади, на улицах города. Но за те несколько минут, что потребуются им, чтобы добраться до поля боя, лавина кочевников может перехлестнуть через стену.
Конан носился по стене, не давая кочевникам переваливаться через гребень. Одному из них он проткнул копьем руку, заставив съехать вниз по шесту. Другой получил удар копьем в шею и рухнул вслед за первым. Третьего киммериец ткнул обратной стороной копья в лицо, когда оно показалось над стеной. Но как ни старался Конан, двоим, наиболее ловким и удачливым, удалось-таки забраться на стену.
Стражник, принявший Конана за врага, пришел в себя после полученной взбучки и бросился наперерез кочевникам, оседлавшим стену, выхватив из ножен саблю. К несчастью, один из брошенных арканов обвился вокруг его шеи. Солдат попытался высвободиться, но все его силы уходили на то, чтобы только удержаться на стене. Но силы были слишком неравными: за другой конец веревки тянули сразу несколько кочевников. Пущенное Конаном копье поразило одного из них, но было уже поздно, Стражник с криком рухнул со стены.
Уже с полдюжины нападающих стояли на стене. Между ними и Таможенными воротами стоял Конан и двое стражей. Кочевники не торопились спрыгивать со стены в караванный двор, где уже появились солдаты Оджары. Вместо этого они повернули в сторону Конана, догадавшись, что если им удастся добраться до ворот, то, открыв их, они откроют своим приятелям путь в город.
К счастью, ширина стены не позволяла передвигаться более чем по двое в ряд. Подняв саблю погибшего стражника и чье-то копье, Конан приготовился отразить атаку.