Конан "Классическая сага"
Шрифт:
Около полудня Конан заметил впереди, на ближайшем подъеме, тёмное пятно. Подъехав ближе, Конан понял, что это продолговатые обломки скал, из тех, что туранские короли велели водружать вертикально, чтобы обозначить границу. Однако точно определить, где проходит граница, довольно трудно, и потому камни могли оказаться на несколько лиг дальше или ближе той линии, которая обозначала границу на картах Турана.
Конан продолжил свой путь на запад и с наступлением вечера пустил коня пастись, а сам растянулся на одеяле, убежденный, что Туран остался далеко позади.
Проснулся он, услышав, что кто-то подкрадывается к нему. Прежде чем Конан успел вскочить, на него набросили какую-то хитрую ловчую снасть. Чем сильней он отбивался, тем больше запутывался. Киммериец понял, что угодил в охотничью сеть, которую гирканийцы часто используют в совместной охоте.
Выпутаться ему не удалось: на голову обрушился удар дубинки, перед глазами замелькали искры — и наступила тьма.
Придя в себя, Конан обнаружил, что руки у него крепко скручены за спиной. Подняв голову, он увидел, что лежит во тьме, под звездным небом, и его окружают одетые в мундиры королевские стражники — кто пеший, кто верхом. Один из них, судя по знакам отличия — офицер, скомандовал:
— Поднимайся на ноги, проходимец!
Ворча, Конан попытался встать, но со связанными за спиной руками невозможно было подняться без посторонней помощи. После нескольких неудачных попыток Конан повалился на траву.
— Помогите мне кто-нибудь, — прорычал он.
— Арслан, помоги ему, — велел офицер. — А ты, Эйдин, стой с дубинкой наготове, если он вздумает бежать или кусаться.
Наконец Конану удалось подняться.
— Что это значит? — возмущенно проревел он. — Кто дал вам право совершать насилие над беззащитным путешественником?
— Вот это мы и выясним, — сказал офицер. — Честные путешественники останавливаются у заставы и отвечают на вопросы, а ты постарался улизнуть. К счастью, пастух заметил, как ты свернул с большой дороги, и ночь для погони довольно ясная. А теперь идем и выясним, так ли уж ты безобиден.
Один из воинов накинул на шею Конана гирканийское лассо — веревочную петлю, прикрепленную к шесту, — и сдавил ему горло. Стражники сели на коней и поехали по равнине, один из них вел Имира. Конан, спотыкаясь, брел следом.
Когда они добрались до заставы, солдаты втолкнули Конана в крохотную, набитую людьми каморку. Шестеро человек стояли с саблями наготове, не сводя с Конана глаз, пока их начальник усаживался за грубый складной стол.
— Вот нарушитель, капитан, — доложил лейтенант, который привел Конана.
— Он сопротивлялся?
— Нет, мы схватили его сонным. Но я думаю, что…
— Меня не интересует, что ты думаешь. Эй, парень!
— Да? — проворчал Конан и, прищурившись, взглянул на офицера.
— Кто ты такой?
— Ниал, туранский воин.
— Ты не гирканиец, судя по акценту. Откуда ты?
— Я родился в Пограничном Королевстве, — сказал Конан. Он успел это сочинить по пути на заставу.
— Что за страна?
— На северо-западе, недалеко от Гипербореи.
— В каком полку ты служил?
— В кирасирском полку под командованием капитана Шендина в Хоарезме.
Это был реальный полк, хорошо известный Конану. Конан был рад, что послушался Кушада и оставил свой роскошный мундир у чародея; будь он сейчас с ним, его личность установили бы без труда.
— Почему ты покидаешь Туран? Задумал дезертировать?
— Нет, мне дали отпуск, чтобы я смог навестить свою больную мать. Сейчас я иду домой, а вернуться должен через три месяца. Пошлите спросить капитана Шендина, если не верите.
— Тогда почему ты пытался обойти заставу?
— Чтобы не тратить времени, отвечая на глупые вопросы, — отрубил Конан.
Капитан побагровел от ярости. Прежде чем он успел ответить, лейтенант сказал:
— Не думаю, что это сбежавший капитан Конан, хоть он и соответствует описанию. Во-первых, с ним нет госпожи Джамили. Во-вторых, он не пытается задобрить нас, как обычно это делают виновные. И наконец, капитан Конан, если верить тому, что о нем говорят, не настолько глуп, чтобы так легко позволить себя схватить.
Капитан поразмыслил и наконец сказал:
— Да, похоже, ты прав. Но его следует высечь за непочтительность и за то, что задал нам столько напрасных хлопот.
— Прости, господин, но люди так часто заблуждаются. К тому же, если он и вправду воин-отпускник, наша грубость заденет его командира и у нас будут неприятности.
Капитан вздохнул:
— Развяжите верёвки. И в следующий раз, достопочтенный Ниал, постарайся обойтись без подобных штук, а не то не избежать тебе кнута. Можешь идти.
Невнятно пробормотав слова благодарности, Конан забрал у солдата свой меч и направился к дверям. Он уже отошел на несколько шагов от хижины, когда ему вдруг встретился другой лейтенант.
— Конан! — с удивлением воскликнул лейтенант. — Разве ты забыл Кхурсо, своего старого…
Конан отреагировал мгновенно. Нагнув, как бык, голову, он бросился на лейтенанта и так сильно толкнул его в грудь рукой, что тот покачнулся и рухнул на спину. Перескочив через распростёртое туловище, Конан ринулся во тьму.
Имир был привязан к колышку у крайней хижины. Не имея времени вытащить меч или кинжал, Конан рывком оборвал кожаные поводья, прыгнул в седло и больно ударил коня пятками в ребра.
Воины короля как ошпаренные выскочили из хижины и бросились к конюшне седлать своих скакунов, но Конан был уже далеко — маячил во тьме крохотным пятнышком. Скрывшись за пологим гребнем, он поскакал к дороге. Задолго до того, как шар солнца всплыл над горизонтом, Конан ушел от преследователей.