Конан не знающий страха
Шрифт:
— Что же нам теперь делать, хозяин? — спросил Аксандриас. — Ведь мы потеряли все, кроме той малости, которую захватили с собой.
— Что ты мелешь? — воскликнул Тахарка. — Мы обобрали целый край, и нам это ничего не стоило. Ты что, собирался стать лордом, жениться, нарожать толстых ребятишек? Ведь нет же. Так что же мы тогда особенного потеряли? Некоторое время мы жили по-королевски. Скоро мы доберемся до нового места и опять устроим себе чудную жизнь. Ну, потеряли мы нескольких людей… Так что с того? Я тебя уверяю, что и на новом месте люди найдутся.
Несмотря на свое
— Да, хозяин, ты совершенно прав. Что таким, как мы, мужчины, женщины, боги? Едем, разграбим еще один край, как сундук с сокровищами.
Тахарка расхохотался и хлопнул аквилонца по плечу:
— Ну, вот и молодец! Теперь ты похож на прежнего Аксандриаса, с которым я познакомился три года назад и с тех пор люблю, как родного брата! Забудь о потерях. У нас еще все впереди, сам увидишь! Впереди великие времена!
— Так и будет, хозяин, — с воодушевлением подхватил Аксандриас, хотя про себя решил, что Тахарка совсем спятил и в один прекрасный день доиграется. А падая в пропасть, прихватит с собой и его. — Так какую-нибудь, куда мы едем?
— Сначала догоним Куулво с его караваном. Расскажем им ужасную историю, как на нас напало несметное войско офирского короля и разгромило подчистую. У Куулво там человек двадцать, именно столько было тогда с нами в Киммерии. Продадим рабов и с выручкой да еще с тем, что прихватили в Офире, начнем новое дело.
— Отлично, хозяин, — сказал Аксандриас. — Значит, займемся тем же, чем и в Офире?
Тахарка немного подумал.
— Пожалуй, нет. Мы уже столько времени занимаемся грабежами, что мне это надоело. И потом, там совсем другие условия, никакой войны, особенно не разгуляешься. Я думаю, лучше мы отправимся еще дальше на юг, через Шем к стигийской границе.
— Но, хозяин, ведь в Стигии сильная государственная власть, мы просто не сможем развернуться!
— А в Шеме, наоборот, никакого порядка. И границей между ними в сущности является сам Стикс, где бы они эту границу ни проводили. А Стикс — замечательный водный путь, по которому товаров перемещается больше, чем по всем хайборийским королевским дорогам вместе взятым. Мне давно уже хотелось попробовать новое дело. Почему бы не это?
— Грабить речные торговые суда?.. — Аксандриасу это показалось удачной идеей. Хотя кое-какие сомненья оставались. Разбой на суше никого не удивляет, пиратство на море — обычное дело, но речное пиратство?..
— Когда-то и этим занимались люди, — ответил Тахарка. — Но никто не сумел правильно поставить дело, а я сумею.
Глава 12
Куулво скучал. Не то что он не обрадовался возможности вырваться из лагеря, который считал настоящей западней, но и теперешнее времяпрепровождение было не самым лучшим. Мало существовало дел столь же обременительных, как то, чем он был сейчас занят. Переправка рабов на такое большое расстояние могла опротиветь и наскучить даже более терпеливому человеку, нежели гиперборей.
Караваны с рабами обычно движутся очень медленно, и всадники изнывают в своих седлах. Вот и сейчас рабы шли нога за ногу, еще медленнее, чем передвигались,
Куулво ездил взад-вперед вдоль каравана, щелкая бичом, чтобы воодушевить отстающих. Правда, среди рабов были такие, что почти не причиняли хлопот. В этой десятке собралось пять женщин, и казалось, что они устают меньше других. Куулво подумал, что они из последней захваченной партии пленников, бродячие актеры. А если так, то что ж удивительного в том, что они так хорошо держатся.
Гиперборей вытащил платок и вытер потную шею. Дни стояли очень жаркие. Внезапно раздался крик одного из бандитов:
— Капитан! С севера едут два всадника!
Куулво придержал лошадь.
— Два всадника нам ничего не сделают, — проговорил он. И все же по давней привычке проверил, легко ли вынимается меч из ножен. Он всмотрелся в приближающихся всадников. С каждой минутой они делались все больше и больше. — Тот, кто повыше, если я не ошибаюсь, наш командир, ну, а второй, кому же еще быть, аквилонец.
— А где остальные? — спросил тот же бандит.
— Сейчас они сами нам все расскажут. — Однако Куулво обо всем догадался.
Тахарка и Аксандриас эффектно осадили лошадей.
— Привет вам, друзья! — вскричал Тахарка. — Удачным ли было ваше путешествие?
— Не хуже, чем ожидали. А как ваши дела? — спросил Куулво. — Я вижу, что вы путешествуете налегке и в полном одиночестве. Как это вышло?
— О, это очень печальная история, — со вздохом проговорил Тахарка. — Да, очень печальная история. Но ведь жизнь вообще полна опасностей и неожиданных поворотов судьбы. Кое-кто из наших проявил легкомыслие. Стражники заметили врага слишком поздно. И вскоре большое войско офирцев, пешие и конные, расположились лагерем прямо, можно сказать, у нас под носом. Была грандиозная битва, мы сражались, как львы. — Он опять испустил глубокий вздох. — Увы, силы были слишком уж неравны. Почти все погибли, и лишь немногим удалось бежать. Мы с Аксандриасом спаслись почти что чудом.
Послышались испуганные возгласы бандитов, кто-то спросил, поглядывая на север:
— Они не погнались за вами?
— Погнались, но мы сумели оторваться. Наверное, боги покровительствуют нам.
— Мы поздравляем вас со счастливым избавлением от смерти, начальник, — сухо проговорил Куулво. Он заметил, что доспехи Тахарки ничуть не пострадали от того тяжелого боя, который он только что столь красочно описал. На них не было заметно даже царапины. И лишь по Аксандриасу можно было понять, что тот принимал участие в сражении. Однако Куулво уже догадывался, откуда у аквилонца эта повышенная в последнее время воинственность.