Концерт Чайковского в предгорьях Пиренеев. Полет шмеля
Шрифт:
Мигель засмеялся и сказал:
— А как ты думаешь, детка?
Я молчала и ничего не понимала. Как ни привыкла я за последнее время к неожиданностям, все же я не могла еще пережить всего того, что случилось в тот вечер. Голова моя совсем не работала.
Я хотела сесть поудобнее, пошевелилась, но боль в заднем проходе заставила меня вскрикнуть и сморщиться. Мужчины засмеялись.
— Теперь пусть Санчес «обрабатывает» тебя каждый день, — сказал Мигель покровительственно. — У него это лучше получается, чем у меня. А тебе предстоит
— Что постичь? — спросила я с ужасом. — К чему приучиться?
— Научиться выносливости, — пояснил Мигель. — Видишь, ты еще непривычна к таким мужчинам, как Санчес. Он приучит тебя перед тем как продать в публичный дом где-нибудь в Алжире. Или в Марокко.
— Нет! — закричала я.
— За тебя можно выручить неплохие деньги, — сказал спокойно Мигель. — Так что стоит подумать.
Он издевался надо мной. Я это чувствовала, но ощущала свою беспомощность.
— Что вам надо от меня? — закричала я. — Мой муж спасет меня от вас… — Я хотела еще что-то добавить, но тут Мигель прервал меня.
— Твой муж, — сказал он спокойно. — Вот давай поговорим о твоем муже. Синьор Симон Роман в отъезде сейчас, и самое время о нем поговорить.
Мигель закурил свою обычную толстую черную сигару и продолжал:
— Как ты полагаешь, Эстелла, твоему мужу понравится фильм, который ты только что смотрела? Как ты считаешь, этот порнофильм его достаточно возбудит?
Я молчала и слушала, что он скажет еще. Я уже понимала, что за всем этим что-то последует. Моего ума хватило, чтобы понять, что все обернулось не просто любовной историей про коварного сластолюбивого любовника… Нет, тут было что-то еще, чего я пока не понимала…
— Что сделает синьор Роман, когда увидит этот фильм? — настаивал на моем ответе Мигель.
— Не знаю, — сказала я растерянно. — Убьет меня, наверное. Ну, разведется во всяком случае. Не знаю.
— А что сделают все ваши знакомые и друзья, все твои родственники, если и они посмотрят этот фильм?
Я промолчала. Слишком хорошо известно, что может быть в таком случае. Я стану изгоем общества. Никогда в жизни со мной больше не поздоровается ни один человек.
Я подумала некоторое время и сказала об этом Мигелю.
— Но что тебе до этого? — спросила я наконец. — Зачем тебе делать меня несчастной и ломать мою жизнь? Ведь я не сделала тебе ничего дурного.
— Да, это правда, — согласился Мигель. — Но все дело не в тебе, а в твоем муже.
— А он что сделал тебе плохого?
— Мне? — переспросил Мигель. — Меня он даже не видел никогда. Нет, просто я хотел бы сказать тебе кое-что, что ты и сама знаешь… В случае огласки твоей тайной жизни изгоем станешь не только ты, но и твой муж синьор Роман.
Мигель развалился на подушках, сладко затянулся сигарой, потом выдохнул дым, пустив его колечками к потолку, и продолжил свои рассуждения:
— Как ты считаешь, Эстелла… Военное ведомство станет держать инженером человека, чья жена занимается
— Чего ты хочешь от Симона? — спросила я наконец. Ситуация вырисовывалась, и я начала понимать ее в общих чертах.
— Я хочу, чтобы ты принесла для начала мне все бумаги, которые найдешь у вас дома в сейфе, — сказал Мигель. — Твой муж работает на интересной работе, и нас она тоже интересует. Мы сфотографируем эти бумаги, и ты отнесешь их на место. Он ничего не заметит.
— А потом? — спросила я. — Что я должна буду сделать потом? Потому что ты сказал про это «для начала»…
— Потом мы посмотрим, — ответил Мигель. — Может быть, этого будет достаточно, и на этом твоя роль будет сыграна. Там будет видно.
— Но где у меня гарантия того, что на этом ты остановишься? — спросила я. — Ведь кассета останется у тебя, и даже если ты мне ее отдашь, я не смогу быть уверена, что ты не сохранил сколько угодно копий. И они не всплывут в любой час, когда тебе будет это угодно.
Сейчас удивляюсь даже, как это я могла так связано рассуждать в тот вечер после всех потрясений…
Мигель засмеялся и погладил меня по растрепанной голове:
— Тут тебе придется доверится мне, детка. Ты здорово влипла и посадила мужа в лужу, и теперь тебе придется либо доверять мне, либо пропадать.
— Хоть скажи мне, кто ты такой, — сказала я. — Ты — шпион?
Тут засмеялись они оба.
— Почему обязательно шпион? — спросил Мигель. — Я такой же испанец, как и ты. Просто не все так просто в жизни… Если ты такая патриотка, то можешь не волноваться — мы не шпионы.
— Вы те, кто звонили моему мужу и требовали от него чертежи военного корабля? — догадалась я. Какая же я дура…
Как могла я сразу же не сообразить, что в такой период, когда от мужа чего-то домогаются неведомые личности, нужно соблюдать осторожность. Когда Мигель только подошел ко мне, чтобы завязать знакомство, я должна была сообразить, что это неспроста. Они обхаживали Симона, потом решили найти у него слабое место, чтобы он стал сговорчивее. И, конечно же, они нашли слабое место моего мужа. Этим слабым местом оказалась я…
— У тебя есть ключ от сейфа твоего мужа? — спросил Мигель, переходя на серьезный тон.
— Ключ у меня есть, — ответила я. — Но там еще шифр, номер которого я не знаю.
Мужчины переглянулись. Наступило молчание, после чего Мигель сказал Санчесу:
— Ну что же, приступай. Надеемся на тебя. Она должна стать покладистее.
Потом он повернулся ко мне и сказал:
— Сейчас я отдам тебя Санчесу. И он примется за тебя по-настоящему. От этого твоя память улучшится и ты вспомнишь шифр сейфа…