Концерт для скрипки со смертью
Шрифт:
Он ощутил изумившую его самого эрекцию, причиной которой явно не мог быть чеснок. Он увидел с агонией разочарования, какой могла бы быть жизнь с действительно подходившим ему человеком. Он представлял себе, как просыпается рядом с ней, и опять овладевает ею, теплой и сонной, в ранней утренней тишине; как он ест с ней, и спит с ней, и ощущает ее рядом всю ночь. Только быть вместе, подобно двум животным, не задавая никаких вопросов и не требуя никаких ответов. Он хотел гулять с ней, рука в руке, по каким-нибудь чертовым пляжам в лучах заходящего солнца, под парящие звуки музыки или
Эрекция не уменьшалась, но напряжение, которое он ощущал, постепенно сглаживалось, и он уже мог подстроиться к нему, как подстраиваются к движению на большой скорости, когда все реакции обостряются. Он наблюдал, как она ест, не только с желанием, но еще, к собственному удивлению, с какой-то привязанностью. Он смотрел на грубоватые, тяжелые завитки волос, которые делали ее голову похожей на скульптурные бронзовые головы греческих героев, мягкие и густые, распрямляющиеся от собственного веса. Она продолжала есть, уделив все внимание еде, а когда, наконец, поглядела на него, то улыбнулась, как бы увидев нечто очевидное и простое, и с этого момента все ее внимание было сосредоточено на нем.
Она потянулась к своему бокалу с вином, и он, прежде чем осознал, что делает, перехватил ее руку над столом. К его остолбенелому облегчению, ее теплые пальцы обхватили его ладонь и возвратили пожатие, и ситуация разрешилась сама собой, просто и изящно, как формируются кристаллы при достижении точки кристаллизации. Ни о чем не надо было беспокоиться. Он выпустил руку, и оба продолжили есть, и Слайдер почувствовал себя так, будто он летит. И был совершенно изумлен самим собой, что он мог сделать такое.
В промежутке между вторым и десертом он отошел к телефону, позвонил в участок и поговорил с Хантом, который сегодня исполнял обязанности дежурного.
– Я нашел ближайших родственников по делу Остин, – сказал он и изложил информацию о миссис Рингвуд. – Можете вы там найти ее следы и послать кого-нибудь из местных парней информировать ее? Она должна формально опознать тело. И тогда мы начнем следствие. Ты мог бы сказать Атертону, чтобы он занялся этим с утра в первую очередь?
– Будет сделано, шеф.
– И я еще хочу, чтобы он пригласил в участок миссис Гостин взять показания и посмотреть, не сможем ли мы с ее помощью сделать фоторобот этого инспектора Петри.
– Ладно, шеф. Что-нибудь еще?
Было и что-нибудь еще, да не для его ушей.
– Николлс на месте? Соедини меня с ним, хорошо?
Николлсу он сказал:
– Слушай, Франт, ты не мог бы позвонить Айрин вместо меня и сказать, чтобы она меня не ждала. Мне еще надо провести множество опросов, и я смогу вернуться только очень поздно.
– Конечно, я ей скажу, – ответил Николлс, но в конце фразы явно прозвучали не произнесенные слова: «Но она все равно не поверит».
– Спасибо, приятель.
– О'кей, Билл. Удачи. И будь поосторожней, понял?
Это все равно, подумал Слайдер, что сказать человеку, собирающемуся переплыть Ниагарский водопад в бочке, чтобы он не замочил ноги.
– Расскажите мне о том последнем вечере, – попросил он, когда им подали десерт.
– Мы работали до девяти тридцати на телецентре. Собрались...
– Вы
– Конечно, – улыбнулась она, – иначе они должны были бы заплатить нам за переработку. Насчет этого мы весьма свирепы. Мы собрали вещи – на это ушло около пяти минут, – а потом мы собрались – я, Фил Редклифф, Джон Дилэйни и Анн-Мари – поехать выпить.
– В какой паб вы поехали? – спросил он, испытав внезапное отвращение при мысли, что это мог быть «Собака и Мошонка», который, в конце концов, находился ближе всего к телецентру.
– Мы всегда ездим в «Корону и Скипетр» – это паб Фуллера, понимаете? – просто ответила она, и он кивнул. Для тех, кто любит пиво, это было понятно. – Когда я уже уходила, Саймон Томпсон спросил меня, не выпить ли я собралась, и я сказала, что да, но Анн-Мари тоже будет с нами, и он сказал, что в таком случае он не хочет ехать, и все это задержало меня чуть-чуть...
– Почему он не захотел пойти, если и она поедет? – прервал ее Слайдер.
– Ну, у них были некоторые трудности. – Она сделала гримасу. – Слушайте, я не хочу, чтобы вы раздули что-нибудь из этого, но я расскажу вам, потому что кто-нибудь все равно это сделает, Так что лучше пусть это буду я. Я уже говорила, что Анн-Мари и Саймон были вместе во время гастролей?
– Да, говорили. Вы имели в виду, что между ними был роман?
– О, на самом деле все это было не настолько серьезно. Быть на гастролях – это вроде чего-то невзаправдашнего. – Она показала скрещенные пальцы, как в играх детства. – Это как бы не считается. Люди спят вместе, ходят вместе, а когда возвращаются в Англию, все это предается забвению. Анн-Мари и Саймон тоже были вроде этого, за исключением того, что во время последнего тура в октябре по Италии Анн-Мари попыталась продолжить это. Саймону это не понравилось, потому что здесь у него была постоянная подружка, а Анн-Мари... – она сделала паузу, – ... ну, Анн-Мари выглядела немножко смешно при этом. Она утверждала, что Саймон делал все всерьез, что они решили пожениться и что теперь он пытается избавиться от обещания.
– Вы ей верили?
– Даже не знаю. Что-то в этом должно было быть, конечно. Саймон говорил, что это она подняла весь шум, но потом и он начал, верно? Он начал всем говорить про нее разную грязь, что она неуравновешенна и все такое, но я не знаю, что тут было правдой. Анн-Мари просто отступилась через некоторое время и оставила его в покое, но он устраивал целые представления насчет того, что не желает иметь с ней ничего общего – менял место в кафетерии, если она садилась рядом, не ходил в паб с компанией, если туда входила и она – такого рода вещи.
– Я понял, – ободряюще сказал Слайдер, в душе надеясь, что такое он и впрямь сможет понять. – Какой она показалась вам в тот последний день? В нормальном настроении?
– Ну, я не обратила внимания. Она была очень тихой после этой истории с Саймоном – пониженное настроение, знаете, она ушла в себя. Я уже говорила, я никогда не считала ее счастливой, а все это только ухудшило дело.
Слайдер кивнул.
– Значит, вы поговорили с Саймоном Томпсоном, и что потом? Пошли к своей машине?