Кондор
Шрифт:
– Ах ты, таракан-переросток! – прошипел Кондор. – А ну слезай!
Его руки, внезапно налившиеся невиданной дотоле силой, взметнулись вверх, выдирая глубоко вогнанные в его тело стальные когти и с силой отбрасывая в сторону скрежещущую машину. Прежде чем коллероид снова успел сориентироваться в пространстве, Кондор уже был на ногах, а в его руке вновь появился выроненный во время схватки «Имп». Он не помнил, в какое мгновение успел подобрать оружие с пола, да и, собственно, какое это имело значение. Главное – он снова готов к бою.
– А теперь проведем дезинфекцию в этом сортире!
Припав на одно колено и слегка отстранившись в сторону, Кондор довольно ловко увернулся от пытавшегося прыгнуть на него второго коллероида, одновременно стреляя в «скорпиона», сброшенного им только что. Заряд раскалил
По всей видимости, коллероид не ожидал столь наглого нападения со стороны безоружного врага, поэтому тут же избрал стратегию отступления, рассудив: раз Кондор старается сократить расстояние между ними, значит, он опасен именно в ближнем бою, а следовательно, этого нельзя допускать. Пятясь назад, он открыл беспорядочную стрельбу из импульсников на клешнях, пытаясь остановить приближающегося противника. Несколько раз слепящие шарики плазмы попадали в цель, но они не могли нанести существенный урон синтетической плоти, успевая прожечь только сверхпрочную кожу. Кондор еще раз отдал должное наноинженерам и синтобиологам, проектировавшим его тело. Будь он обычным человеком, его расчлененный, обугленный труп уже десять минут как остывал бы на холодном полу лаборатории. Но и «скорпион» не желал сдаваться так просто. Хвост коллероида плавно изогнулся, направляя смертоносное жало в лицо жертве. Сверкнула вспышка. Кондор успел увернуться, но все же жгучий луч вскользь коснулся его головы, рассекая левый висок и оплавляя хромопластик черепа, надежно защищающий мозг наносинтона. Не обращая внимания на яростные импульсы боли, поступающие отовсюду на израненном теле, Кондор всей своей массой обрушился на коллероида…
… Ворг взревел от боли, когда второй «скорпион» стальной хваткой вцепился в его спину, раздирая металлопластиковый панцирь так, словно вскрывал консервную банку. Сам «демон» проделывал сейчас то же самое с первым кибермонстром, действуя при этом не менее жестко и вероломно. Наконец защитная оболочка на теле насекомого лопнула, и механическая рука Ворга погрузилась в кибернетические внутренности коллероида, сокрушая их. Словно чувствуя боль, а вместе с ней и скорое приближение смерти, «скорпион» забился в безумной агонии, затем задрожал и замер, превратившись усилиями «демона» в бесполезную груду сверхдорогого железа. Юркие синтометаллические щупальца Ворга, все это время сдерживавшие тварь, расслабились. Отбросив «мертвого» робота, «демон» наконец сосредоточил все свое внимание на втором. Щупальца оказались идеальной помощью в сложившейся ситуации. Цепко обхватив клешни коллероида, они сдернули его со спины, хотя часть бронепанциря Ворга так и осталась в когтях «скорпиона». Перекинув насекомое через себя, «демон» с силой ударил робота об пол. Потеряв при ударе правую клешню, «скорпион» снова пустил в ход энергетический резак, стараясь избавиться от щупалец биллероида, и это бы ему удалось, если бы Ворг не опередил врага. Ослабив хватку, он выпустил коллероида, но лишь для того, чтобы не повредить самому себе, ибо, вскинув руку с давно перезарядившейся и готовой к бою «Фоб», он выстрелил. И на этот раз не промахнулся… Мгновенно потеряв интерес к горящим обломкам металла, Ворг повернулся к Кондору, готовясь прийти на помощь напарнику, но этого не понадобилось. Тяжело дыша и зажимая рукой уродливо выжженную полосу на виске, Кондор поднимался с колен. Рядом с ним валялся измятый остов последнего «скорпиона».
– Немного прыти, и можно раздавить таракана даже таких размеров, – без тени улыбки проговорил Кондор, попутно осматривая свои раны. Коллероиды изрядно потрепали его: одежда превратилась в изодранные лохмотья, и в обугленных дырах можно было увидеть изуродованную плазмой плоть. Боли не было. Включившийся автоматически механизм искусственной регуляции чувствительности отключал нейронные цепи в наносинтетическом организме, прекращая подачу болевых сигналов с поврежденных участков тела к центральной нервной системе. О ранах на спине Кондор мог только догадываться по сильному онемению кожи вокруг поясницы. Очевидно, там от «скорпионов» ему досталось больше всего.
– Я выгляжу как живой труп, – заметил он, ожидая, пока Ворг снизойдет до разговора с ним. Ворг промолчал. Вместо ответа он посмотрел туда, где еще совсем недавно мерцала голограмма Крейда. Теперь коридор был пуст. Проследив за взглядом «демона», Кондор произнес, сам не зная почему перейдя на шепот: – Не нравится мне это. Где Крейд?
– Планы меняются, – неожиданно ледяным тоном проговорил Ворг.
– Что значит «планы меняются»? Как меняются? Мы больше не ищем Крейда? – Кондор не мог понять, куда клонит «демон».
– Нас ждали, а значит, все готово, чтобы остановить нас. Эти коллероиды были только прелюдией. Забудь о Крейде. Теперь мы его не найдем. Он может быть где угодно на ферме, а она огромна.
– И что же ты предлагаешь? Ворг не ответил. Он молчал, и это странное молчание совсем не понравилось Кондору.
30
– Ситуация выходит из-под контроля, – объявил Эртруз, вбегая в кабинет Крейда. Хозяин кабинета выглядел, однако, абсолютно спокойным, что немало удивило Эртруза, учитывая сложившуюся в данный момент ситуацию. Развалившись в кресле, обитом лоснящимся черным бархатом, и запрокинув ноги на стол, Силдон пил красное вино из высокого хрустального кубка, украшенного по кромке цепочкой голубых бриллиантов и огненных рубинов. «Чаша нектара богов» – так называл этот кубок сам Крейд и пил из него только самые изысканные вина, привезенные со всех концов Метамерии.
Сделав маленький глоток, Силдон поставил кубок на стол.
– Опять паникуешь? – едко спросил он, глядя в окно.
– Прости, может быть, рассиживаясь здесь, ты не заметил той незначительной мелочи, что Кондор свободно разгуливает сейчас по нашей ферме, а Ворг, кстати, твой любимый биллероид, помогает ему. А еще я только что узнал о преждевременной кончине четырех «скорпионов», выставленных против Кондора, – вспылил Эртруз.
– Я знаю, – спокойно ответил Крейд. – Я видел весь бой от начала и до конца. Поверь мне, воистину красивое зрелище.
– Зрелище?! Да ты спятил! Нужно немедленно эвакуировать персонал фермы, обезопасить все подземные уровни и дождаться охотников из Отдела Внутреннего Контроля. Все будет законно, Кондора арестуют и мы наконец избавимся от него. По-моему, это наилучший выход.
– Нет, – ответил Крейд, наконец повернув голову и обратив свой мрачный взор на Эртруза.
– Нет?! – Эртруз, к своему ужасу, увидел в глазах Круйда огонь безумия.
– Мне не нужны «псы» СКОП. Никто не покинет этот вариант, пока все не закончится, – прошипел Крейд. – Один человек! Это всего лишь один человек!
– Он баскоп, наносинтон!
– Да, он чертова синтетическая кукла, но он не бог! И он не бессмертен! Это уже не просто игра. Это вызов. Неужели ты не понимаешь? Я бросил вызов ему, и он ответил. Ответил достойно, как только мог. Теперь он бросает вызов мне, и я не отступлюсь. Распаковывай насекомых. Всех, какие есть. Ты поведешь их.
– Ты действительно сошел с ума. Даже психиатра не нужно, – прошептал Эртруз, растерянно глядя на Крейда. Затем вдруг выпрямился и решительно произнес: – Я больше не работаю на тебя.