Кондотьер
Шрифт:
— Вам ни к чему их знать, виконт, — язвительно произнесла пожилая. — Завтра вы уже покинете Эбонгейт и забудете, кого встречали на его улицах, и с кем разговаривали.
— Нет, такую встречу не забудешь, — улыбка Нима насторожила меня. Никак влюбился с первого взгляда? Надо спасать друга.
Я незаметно двинул виконта локтем в бок, совершенно не заботясь, как он на это отреагирует. Правда, от бдительной старухи это движение не укрылось. Она самодовольно усмехнулась уголками губ.
— Всего доброго, виконт Агосто, — девушка была куда доброжелательнее спутницы-матроны. — Было
И они пошли дальше, оставив Нима с блуждающей улыбкой на губах.
— Дружище, прекратите витать в облаках, — я неодобрительно покачал головой. — Давайте уже пойдем и насытим свои урчащие желудки. Неужто вас сбила с толку эта девушка?
— Признаюсь, Игнат, так и есть, — вздохнул виконт. — Я давно уже не мальчишка, который пускает слюни на каждую красотку, встреченную на улице. Но что-то же привлекло меня в ней.
— Все молодые девушки красивы, — проворчал я, с ужасом почувствовав в своем голосе наставительные нотки брюзжащего старика. — Таких сотни в каждом городе.
— Согласен, Тире Толессо она чуточку проигрывает, — Ним сбросил с себя легкую дымку печали и зашагал дальше. — Но ее стать и породистость наводит меня на мысль, что девица непростая. Ладно, дружище, найдем эту «Старую печать», а завтра я попробую узнать ее имя.
Я вздохнул про себя. Кажется, виконта мы потеряли, не успев дойти до Шелкопадов.
Глава 2
В таверне «Старая печать»
Неплохое местечко оказалось, неплохое. Не обманула милашка со светлыми волосами. Здесь действительно привечали только представительную публику, у которой водятся деньжата в кошельке. В большом чистом зале нас посадили за отдельный тщательно выскобленный добела стол и приняли заказ, который исполнили весьма быстро.
После второй бутылки «Искарии» и приличной еды виконт Агосто впал в меланхолическую задумчивость, подперев рукой подбородок. Он уставился куда-то в дальний угол, где был расположен помост, на котором стоял худощавый молодой парень с длинными волосами и воодушевленно терзал скрипку. Печальные звуки томной музыки рассыпались по залу, но удивительно, что никто из присутствующих не роптал, и даже с удовольствием похлопывал в ладоши. Странное место. Оно было похоже на что-то подобное из моих смутных снов: огромное помещение, залитое ярким светом мощных магических фонарей, тяжелыми портьерами на окнах, белые скатерти на круглых столиках, смех красивых женщин в нарядных платьях и обвешанных драгоценностями.
— Если она из аристократок — а я в этом уверен — почему же ее не сопровождала свита? — отвлек меня от воспоминаний о снах голос виконта.
— Дружище, вы до сих пор находитесь под чарами этой незнакомки? — я уже был сыт, но ягнячий бок был изумительно вкусен, и трудно было удержаться от того, чтобы не отрезать для себя еще один кусочек. Парня надо спасать. На него напала какая-то хандра.
— Игнат, я ведь никогда не был влюблен, — признался мне Ним. — А тут словно туман в голове, как только услышал ее голос и увидел глаза.
— Ага, как от удара «колбасой» по макушке, — нарочито грубо произнес я. — Виконт, постарайтесь отвлечься от этой дури. Поверьте, ничего хорошего от мимолетного увлечения не выйдет. Я более чем уверен, что она уже сосватана за какого-нибудь дворянина. За такими жемчужинами смотрят особенно пристально. Да и дела у нас куда важнее, чем сердечные.
— Да, Игнат, ты прав, — совсем затосковал виконт и вылил остатки вина в кружку. Тяжело вздохнул и опрокинул в себя нектар как простую воду.
Пришлось подозвать трактирную служанку и попросить ее принести нам еще одну бутылку, заодно мысленно прикидывая, как отправить спать виконта. Мы уже сняли две комнаты, заплатив приличную сумму за отдельные номера. Правда, финансовую проблему решил Ним Агосто, что вызвало у меня вздох облегчения. Но, с другой стороны, насторожило. Зачем виконту понадобилась вторая комната, если можно спокойно воспользоваться одной? Не впервой нам ночевать бок о бок. Дворянская кровь заговорила спьяну?
А теперь мелькнула идея, которую я тут же принялся претворять в жизнь.
— Я сейчас вернусь, дружище Ним, — встав из-за стола, направился к длинной стойке, за которой стоял низкорослый смуглый мужчина с большими залысинами на висках. Это был сам хозяин заведения с забавным экзотическим в этих местах именем — Сотолонго. Скорее всего, в его венах текла аксумская и дарсийская кровь вперемешку, что не мешало вымеску держать в центре Эбонгейта неплохой гостиный двор. Значит, есть серьезные покровители.
— Что господину угодно? — не показывая никаких эмоций поинтересовался хозяин. — Еще мяса и овощей? Есть прекрасный сыр, как раз для вина.
— Нет. Я хотел бы узнать, — понижаю голос, хотя никому нет дела до того, о чем я болтаю с трактирщиком. — Можно ли вызвать девиц на ночь, чтобы скрасить одиночество?
Сотолонго взглянул на меня маслянисто-желтыми глазами с большим интересом. Неужели до меня никто не пытался притащить шлюх в «Старую печать»? Или здесь это не принято?
— Такая услуга будет стоить дорого, — так же негромко ответил он, не бегая глазами по сторонам. Мужик ничего не боялся, просто не хотел, чтобы такие вещи касались других людей. — Я рискую репутацией, поэтому беру два золотых за то, что приглашаю девиц из борделя в респектабельную гостиницу. Если об этом узнает градоначальник, наложит штраф… Какое количество вам угодно?
— Одной хватит, — я почти незаметным движением большого пальца показал за свое плечо на печального виконта. — Моего друга свалила сердечная хандра. Нужно срочно излечить, иначе быть беде.
— Молодость, понимаю, — ухмыльнулся Сотолонго и переставил бочонок с пивом подальше от себя, облокотился на стойку, едва не упершись своим лбом в мой. — А почему для себя не просишь? Монах какой-нибудь? Вроде не похож, одежка-то знатная. Но и не из дворян. Значит, купец. И что мешает развлечься?
— Угадал, купец я. А развлечься… У меня невеста есть, — я понизил голос до шепота. — Она даже на большом расстоянии чувствует измену, — постучал пальцем по виску, намекая на ментальные возможности. — Однажды поймала на горячем, и пригрозила, что следующий раз станет последним. Разорвет помолвку. А мне нельзя, больно уж богатый у нее папаша.