Конец авантюр
Шрифт:
– Меня просто попросили передать ему мешок, – ответил Вильзивул.
Он аккуратно снял котомку с плеча и положил на землю.
– Кто попросил?
– Сородичи его подстерегли меня на тропинке, когда я шел из города.
Центурион наклонился над мешком и развязал его. Высыпал все содержимое на землю и удивился, так как там не было ничего, кроме еды. Поднялся гул, легионеры всполошились по всему лагерю.
– Сколько их было? – тревожно спросил военный.
– Пятеро.
Быстрым шагом к центуриону подошёл Принцепс легиона, за ним по левую руку шёл его помощник в чине центуриона второго копья. Они выделялись среди прочих не только доспехами, но и многолетней боевой выправкой.
У всех офицеров легиона к одежде или доспеху крепился знак принадлежности к тому или иному подразделению легиона – блямба воска с печатью, под которой развивались две белые ленты с надписями.
Принцепс выглядел по-простому. Он руководил офицерами легиона, сидя в замке. Из оружия носил только меч. Центурион второго копья, наоборот, одет как на войну. Металла в Фолкере явно хватало с избытком, так как кольчуга закрывала воина практически полностью, оставив овал для лица и прорези в ногах. Руки и ноги защищали ламинарные доспехи из широких поперечных полос кольцеобразной формы. Тело прикрывала кираса с тремя наплечными пластинами с каждой стороны, к поясу крепилась юбка, собранная из декоративных вертикальных кожаных полос. Красный офицерский плащ свисал до пояса.
Слева на ремне висел короткий меч, в руке он держал щит с гербом первого легиона Фолкера – серебряный орёл на красном поле со скипетром в одной лапе и крестом в другой. На груди птицы красовался чёрный щит с одним вертикально расположенным мечом. От герба исходили крылья, молнии и лучи света в честь богов пантеона. В лагере центурион ходил без шлема и с откинутым назад кольчужным подшлемником.
– Что произошло? – сходу спросил командир легиона. Его речь источала совершенное спокойствие.
– Поймали лазутчика! Он пытался пронести пленному еду, рассказал о пяти сатирах около города, – отрапортовал центурион.
– Диверсия, значит. Связать лазутчика. Отвечаешь за него головой, – сказал принцепс офицеру и обернулся к помощнику.
– Поднимай три копья! Прочешите весь лес до самого города. Я вернусь в замок.
Он быстро развернулся и таким же уверенным шагом отправился назад.
– Будет исполнено! – кивнул центурион второго копья и побежал в другую часть лагеря, по пути раздавая указания своим опционам.
А с Вильзивулом тем временем не церемонились. Легионеры ловко связывали ему руки веревкой и усадили на пенек рядом с клеткой. Вскоре с крыши центральной башни замка раздались два удара в колокол. Сборы начались. Так как в свободное время легионеры не ходят в доспехах, ждать их пришлось долго. Вильзивул по собственному опыту знал, как тяжело надеть на себя полный набор тяжёлых доспехов.
Легионеры вооружились копьями, щитами и короткими мечами, и цепью устремились в лес, отделявший их лагерь и Сертан. Бивак опустел.
Летнее солнце не щадило. Вильзивул подумал, зачем он вообще пришёл сюда в такую даль. Сидел бы в кузнице и терпел взгляды Элгана и его племянницы. Возможно, от скуки выковал бы себе меч. Теперь придётся задержаться тут в окружении ещё более недружелюбных людей. Он для них изменник. Отрубят голову или повесят.
«Повременю, вдруг пронесёт!» – решил Вильзивул.
Вернулся поймавший его центурион.
– Если хочешь домой, начинай говорить. Снова и по порядку, – сказал он.
Вильзивул мельком взглянул на воина и уставился в землю. Он неторопливо рассказал весь сегодняшний день с того момента, как проснулся, и до того, как угодил в плен. Центурион задумался.
– Не сходится, – грустно помотал головой военный. – Я – командир разведывательного копья и расставил своих людей так, чтобы никто не проскочил.
– Лучше бы частокол достроили, – бросил Вильзивул. – Вон сколько деревьев вокруг.
– Будь моя воля, мы уже давно срубили на сотню шагов вокруг, чтобы никто вроде тебя сюда не залез без десятка стрел в заднице. Не меняй тему, а то позову ребят из пыточного отряда. Они обожают свою работу.
– Ладно, так и быть. У меня есть способность, который позволяет видеть живых на больших расстояниях.
– О как! – лицо центуриона перекосилось. – Полезная вещь.
– Она выручала меня бесчисленное количество раз в путешествиях. Без неё я уже давно гнил бы в канаве.
Воин кивнул и отошёл. В отличие от всего остального лагеря, где самой распространенной защитой являлась кольчуга, он предпочитал кожу с частичными металлическими вставками, украшенными чеканным орнаментом, и мехом.
В одной руке он держал палаш, а в другой топор. Оба оружия, по мнению Вильзивула, имели замысловатые очертания и избыток декоративных элементов.
Маг закрыл глаза, чтобы просканировать лагерь, и сразу провалился в привычный и родной мир. Тут всё иначе: чёрный дым вместо зданий и деревьев, яркие искры вместо людей. Он же, обернувшись голодным зверем, ищет живых в этом мрачном месте. Никто не укроется от его взора на многие сотни шагов вокруг.
Пятьсот шагов – небольшое расстояние, но количество легионеров заметно поубавилось.
– Герхариец!? – бросил Вильзивул в сторону воина.
– Что меня выдало? – обернувшись, спросил центурион.
– У тебя редкий амулет. Голова черного волка с оскаленными зубами.
– Это символ моего бога.
– Волк – первопредок варваров на Рокосе, если мне не изменяет память.
– Всё верно. Встречал кого-то из наших?
– Был один наемник, очень любил рассказывать о своем клане из Диких земель, который он покинул много лет назад.
– Ты знаешь обо мне больше, чем я о тебе, – с осторожностью заметил воин.
– Вильзивул! Моя жизнь была спокойной и тихой до сего дня. А всё самое весёлое я уже рассказал.