Конец феминизма. Чем женщина отличается от человека
Шрифт:
Будьте уверены, скоро российские волчицы начнут искать ведьм и в других рекламах. Например, обвинят рекламу женского белья в сексизме, потому что в ней используется женское тело. «Эксплуатация женского тела в рекламе» – это уже просто штамп на Западе. Дошло до того, что одна из европейских фирм женской одежды нарядила в туфли, лифчик и прочие бабские аксессуары волосатого мужика и разместила его на рекламном щите с надписью: «В этой рекламе не было использовано женское тело».
Однако самое смешное не это. По закону некоторые товары, например пиво, нельзя рекламировать с использованием образов животных. Феминистки требуют ограничить использование образа женщин в рекламе. Тем самым уравнивания себя с животными. Женщинам и собакам воспрещено…
Прибрал господь…
Пока я писал эту книгу, в возрасте 58 лет померла легенда американского феминизма – агрессивная феминистка Андреа Дворкин. О мертвых – либо хорошо, либо ничего. Попробую.
Андреа Дворкин была культовой фигурой всех американских феминисток. Эта здоровенная, толстая баба с несколько дебиловатым выражением лица (если не верите, попробуйте найти в сети ее фотографии) ненавидела мужчин всеми фибрами своей дефектной души. Секс с мужчиной представлялся Дворкин омерзительным мероприятием. Отсюда и ее знаменитая идея о запрете порнографии, так откровенно изображающей гетеросексуальные акты.
Всю свою жизнь лесбиянка-теоретик посвятила продвижению одной-единственной достаточно примитивной мысли: порнография унижает женщину. Фамилию этой женщины лесбиянка никогда не называла, но мы-то с вами понимаем, что ее фамилия полностью совпадает с той, что написана на могильном камне Андреа.
Свои личные чувства покойная пыталась натянуть на всех остальных женщин. Она полагала, что если каких-то женщин порнография не унижает, значит, они неправильно себя чувствуют. А как правильно они должны себя чувствовать, могла объяснить только Дворкин. Она была убеждена: порнография должна унижать всех женщин. Потому что она, Дворкин, так считает.
Казалось бы, в свободном либеральном обществе подобные вопросы решаются просто: если тебя порнография унижает – не снимайся в порнографии. Не снимай порнографию сама. Наконец, не покупай порнографию!.. Но поскольку свободным и либеральным американское общество назвать можно только с большой натяжкой, эти простые соображения теоретикам никогда в голову не приходят. Они хотят, чтобы все думали, как они: если я не люблю манную кашу, то пусть ее запретят! Запретят для всех – и для тех, кто любит, и для тех, кто не любит. Потому что Я так хочу и даже придумала для этого важное теоретическое объяснение: в манной каше противные комки.
«Объяснения» у запретителей всегда находятся самые благородные – те самые противные комки; забота о детях; борьба с развратом или еще какая-нибудь трудно формализуемая ерунда. На самом же деле все эти «объяснения» есть то, что в психологии называют рационализацией или объективизацией. Попросту говоря, облачение в словесные псевдорациональные конструкции своих внутренних страхов и комплексов. Как правило, свое животное стремление к запрету чего-либо запретители оборачивают в фантик морали, обертку заботы о ближнем или, как в случае Дворкин, в замысловатую бумажку «унижения женщин».
Покойница была злобной закомплексованной бабой невеликого ума. И это все, что я могу сказать о ней хорошего. Все остальное – гораздо хуже…
Часть 4
Биология – это судьба
Помнится, в ранней молодости я начиталась Марии Арбатовой и решила, что быть феминисткой – это круто. Типа, вокруг куча наглых мужиков, которые так и норовят ущемить мои женско-человеческие права, и от них надо отбиваться ломом. Но потом мой жизненный опыт показал, что все эти неприкосновенные женские права – что-то из разряда легенды о неуловимом Джо, который неуловим, потому что никто его не ловит. Никто из мужиков и не претендует на то, чтобы посягнуть на наши права. А мы все машем и машем ломом…
– Зря вы пишите про феминизм, – сказала мне Ада Баскина, когда мы сидели у нее на кухне и обсуждали самые животрепещущие проблемы, стоящие перед человечеством. – Вы рискуете стать знаковой фигурой для американских феминисток. Боюсь, визу в США после выхода книги вам уже не дадут.
– И хорошо. А то еще феминистки нарядятся в белые колпаки и сожгут меня прямо у отеля.
– Даже колпаки надевать не будут. Потому что вы – преступник, а они – жертвы вашей ненависти. Заявят в полицию, и вся недолга… Там не то что агрессивно высказываться против феминисток опасно, но даже публиковать научные работы, которые их не устраивают. Не так давно была шумная история. Один профессор – не помню его фамилию – опубликовал статью о том, что из-за разной морфологии мозга у мужчин и женщин женщины хуже разбираются в точных науках… Какое великое открытие! Да кто же этого не знает?.. Тем не менее выяснилось, что многие знать этого просто не хотят. Поднялась такая буря протестов, инициированных феминистками, что профессора просто уволили из университета.
…Не все науки одинаково полезны…
Не всякой наукой легко заниматься в Америке. Есть в США исследования, почти запрещенные. Как только феминистки узнают, что где-то собираются проводить исследования по изучению психофизиологическоих реакций мужчин и женщин, они тут же могут начать протестовать. На всякий случай: а вдруг будут получены «сексистские» данные – зачем лить воду на мельницу сексизма? Зачем нужные исследования, которые разделяют людей? Нужно объединяться всем вместе, жить в дружбе, взаимоуважении. И никого не притеснять. Если, конечно, этот «кто-то» не белый гетеросексуальный мужчина.
Тем не менее еще до введения феминистической цензуры, кое-какие научные данные о разности в восприятии мира и способностях женщин и мужчин, девочек и мальчиков у психологов накапливались. И после обнародования всегда вызывали жесткую критику. Возмущенная фемино-общественность требовала запретить эти эксперименты, их без проверки объявляли ошибочными или просто «перенормировали», то есть переделывали – вводили для девочек специальные коэффициенты, которые уравнивали результаты «сексистских» тестов.
Между тем работ по природе женско-мужских различий в период с 1950 по 1980 год было проведено ни много ни мало – аж тридцать тысяч!.. Вот об этой «запретной» науке мы и поговорим в четвертой части книги. Но сначала о других опытах – феминистических.
Министерство любви
В тот день феминистки были особенно злы. В преддверии четвертой Мировой конференции ООН по делам женщин (прошедшей в Пекине в 1995 году) они просто заходились от ярости. То есть были в своем обычном состоянии.