Конец фирмы Беняева(Записки следователя)
Шрифт:
— Какие товары? У меня их век не было! Обувь — пожалуйста! Вчера купил в универмаге. Смотрите — фабрики «Скороход».
— Дайте ваши документы, — потребовал я.
Заровский долго рылся в шкафу, затем в комоде, наконец снял со стены икону и извлек оттуда пенсионную книжку, паспорт и справку о последней судимости.
— Где вам назначили пенсию? — спросил я.
— Там черным по белому написано, — буркнул в ответ Заровский.
— Это не ваша книжка! — медленно и громко произнес я. — Печать на фотокарточке
— Как это не моя? — вспылил Заровский. — Ну, оторвалась карточка, и я ее приклеил клейстером.
— Это мы проверим, — пообещал я ему.
Обыск мы производили долго, не спеша осматривали каждый уголок, каждую вещицу. Добра в большущем кирпичном доме Заровского — как меда в июльских сотах. И стены, и полы везде: в прихожей, гостиной и трех спальнях — в коврах. Импортные гарнитуры, два холодильника, старинное пианино…
— Удивляетесь? — ходила следом за нами жена Заровского. — Круглые сутки вертимся как белка в колесе. То курочку, то яичко продадим… Кабанчика выкармливаем ежегодно. Мясо и сало нам, печеночникам, не подходит, продаем.
Обыск подходил к концу, но желаемого результата пока не было.
Осмотрев дом, мы перешли в подсобные помещения, а их было немало: чулан, погреб в подвале, сарай для дров, курятник, хлев.
— Кабанчика хлебом кормите? — спросил Запара, увидев куски хлеба в корыте.
— Может, прикажете объедки в магазин сдавать? — огрызнулся Заровский.
Осматривая подвал, я обратил внимание на мешок, видимо фабричный. На нем виднелись полустертые цифры «81836».
— Откуда у вас этот мешок? — спросил хозяина.
— Не помню, — буркнул тот, косясь на жену.
— Мы заберем его. Высыпайте картофель, — распорядился я.
— Пожалуйста. Чего мне бояться. Сам бог видит: я инвалид, какой из меня добытчик и работник…
После обыска мы зашли в прокуратуру.
Запара достал из портфеля мешок, разостлал его на столе.
— Мешок багажный, много раз стираный, но номер сохранился, — обрадованно произнес. — Надо проверить на станции: а вдруг он станет нам ключиком, — вскинул на меня вопросительный взгляд Запара.
— Правильно, — одобрил я его инициативу. — Вот тебе и поручение. Завтра с утра пойдешь в багажное отделение. Надо сверить номер по книгам учета.
К полудню следующего дня Запара справился с поручением и принес мне документы.
— Цифры на мешке не случайные, это регистрационный номер поступившего багажа, — возбужденно стал объяснять.
— Кто получил товар? — поинтересовался я.
— Шофер артели «Коопобувь» Бердиев, согласно доверенности. Надо его срочно допросить.
— Допросить?! — переспросил я. — И что же? Он скажет: «Да, я получил товар и завез его в артель». Что вы будете делать в таком случае?
Запара помолчал, подумал, а потом, слегка покраснев, ответил:
— Без риска в нашем деле нельзя.
— Согласен, — ответил я, — но риск этот должен быть оправданным.
В это время в кабинет вошел Чуднов.
— Приветствую вас! Какие проблемы обсуждаете? — Краснолицый, всегда улыбающийся Чуднов сразу внес оживление в нашу атмосферу. — Я прямо с вокзала, по телефону не мог доложить, — обратился он ко мне. — Вот, полюбуйтесь. — Чуднов развязал мешок и вытащил оттуда фанерный ящик.
— Посылка? — спросил Запара.
— Так точно. И от кого бы, вы думали? — Глаза у Чуднова лукаво блеснули. — От самого Беняева! — выпалил он.
— Неужели? — смотрел я с удивлением на ящик, читая обратный адрес: «г. Днепропетровск, площадь Шевченко…»
В посылке были мягкие и жесткие кожевенные товары.
— Ну молодец! Вот и доказательства! Как тебе это удалось? — с восторгом спросил Запара.
— Удалось, — улыбнулся Чуднов. — Искал задержанных с обувью и напал на след. Установил старых дружков Беняева. Интуиция подсказала.
— И кто они?
— Прокофьев Степан, Вилиус. Беняев поддерживает с ними связь, — стал рассказывать Чуднов. — Я вышел на них и хотел допросить. Направил повестки — не пришли. Тогда я решил сам поехать к Прокофьеву. Он набычился, слова не вытянешь. Как вдруг явилась жена его, Авдотья. Увидала меня с ним за столом и набросилась: «Нового барыгу нашел? На, возьми! Это последняя! Придет еще одна — в милицию отнесу». И поставила передо мной на стол вот эту посылку. Я прочитал обратный адрес, вызвал соседей и вскрыл ящик. Вот и все. Затем Авдотья рассказала мне о связях мужа с Беняевым. Короче, ОБХСС Одессы начало дело.
— Ну, а Прокофьев? — спросил я.
— Признался. Выдал дружков. Сделали у них обыск. Нашли кожтовары и подпольную мастерскую по изготовлению обуви.
— Молодцы, а вот мы топчемся на месте, — вздохнул Запара.
— Ага, чуть было не забыл, — спохватился Чуднов. — Письмо Прокофьеву от Беняева, — протянул мне свернутый вчетверо лист бумаги. — В посылке было.
«Здравствуй, Степан! — писал Беняев разборчивым, похожим на женский, почерком. — Поклон тебе и семье! Получай очередное. Не задерживай деньги. Достану еще — вышлю. Ну, будь здоров! Не кашляй! 2200 рублей шли немедленно».
— Что же будем делать дальше? — спросил Запара.
— Нанесем визит Беняеву, — ответил я.
— А чего тянуть, основания уже есть, — поддержал меня Чуднов.
— С обыском пойдем в воскресенье утром, — уточнил я свое решение.
— В выходной день? — удивились оба.
— Да, — улыбнулся я. — Полагаю, что Беняев принимает «гостей» или ночью, или в воскресенье. Вот мы и проверим.
Два дня мы готовились к обыску. Все было продумано до мелочей, учтены все постройки в усадьбе, где могли быть ценности, возможные тайники.