Конец года. Фаблио (сборник)
Шрифт:
Тем не менее, он всё равно не понимал людей: отчего они почти никогда не используют то, чем так щедро наделила их природа, разменивая свою жизнь на всяческие пустяки.
Вацека считали человеком необщительным, хотя, впрочем, иначе и быть не могло – любой на его месте вёл бы себя точно так же, учитывая то, что его собеседниками ежедневно были даже не люди, а их судьбы.
Так Вацек и жил – тихо и незаметно, ничем не выказывая свой дар, хотя его сердце колотилось в сотни раз чаще, отзываясь на всякую невольно встреченную боль и радость других людей.
И вдруг его дар пропал. Может быть по какой-то неведомой
Он никак не мог нарадоваться этим своим новым обретением, теперь он мог быть просто самим собой, ходить, где вздумается, читать, фантазировать, иметь, наконец, свои, приватные мысли. Никто и никогда не видел Вацека таким счастливым и беззаботным. Он безраздельно наслаждался своей неожиданной свободой, пока любопытства ради не поднялся на колокольню древнего собора, где и вновь услышал чьи-то голоса. «Вот беда!» – шептал раздосадованный Вацек, проклиная свой удивительный дар. Но только это было ещё не всё. К нему вернулось и его духовное зрение. Там, внизу, где по всем законам должен был развернуться своими крышами, трубами и площадями город, словно бескрайнее море волновалась колония громадных грибов на тонких фиолетовых ножках. Зрелище было воистину фантастическим, да и те, что переговаривались меж собой, изъяснялись тоже как-то странно, необычно, не как люди.
Вацек пошёл по лестнице вниз и, пройдя два лестничных марша, обнаружил, что разговоры прекратились, а грибы исчезли.
«Верно, всё дело в высоте, – решил Вацек. – Внизу-то со мной всё в порядке, значит надо просто держаться равнины и малых этажей». Его догадка оказалась верной: пока Вацек не лез вверх, он жил спокойно. Однако чтобы окончательно в том убедиться Вацек решил забраться со своего третьего этажа на последний, четырнадцатый, а если и этого окажется мало – залезть на крышу.
И снова Вацек не увидел города под собой. Грибы на высоких ножках, серые вверху и тёмно-фиолетовые у своих оснований, раскачивались как от мощного ветра в разные стороны. Они росли тесно, словно густо засеянные поля: неизвестно где начинались и заканчивались у горизонта. Как Вацек не прислушивался, он ничего не слышал кроме мощных щелчков. Грибы шатались из стороны в сторону практически бесшумно, несмотря на то, что размером они были никак не меньше деревьев.
– Я чувствую, что они тоже могут слышать, о чём мы здесь говорим, – донеслось оттуда, откуда раздавались щелчки.
– Но отчего они, зная о нас, настолько беспечны?
– Возможно оттого, что у них есть океаны. Оттуда они смогут противодействовать нам. Вот, я вновь ощущаю их присутствие!
Речь оборвалась, и снова послышались резкие щелчки. Они разрывались то справа, то слева, точно ища Вацека и пытаясь его оглушить, однако всякий раз им это не удавалось. Наконец Вацек выбежал на чёрную лестницу и на уровне одиннадцатого этажа щелчки прекратились.
Здесь он мог перевести дух и справиться с чувствами. Но на смену волнению от преследования пришло отчаяние: кому рассказать об этом и как, да и в конце концов – кто поверит? Но всё равно надо что-то делать, нельзя же просто сидеть и ждать пока грибы заселят все наши материки и высушат океаны.
«Грибы обладают
Во всяком случае он решил молчать и действовать самостоятельно. Для начала было необходимо найти удобную площадку на уровне между двенадцатым и одиннадцатым этажами. Вацек мог хорошо слышать и видеть грибы сразу же с уровня двенадцатого этажа, они также могли чувствовать его и слышать начиная с этой высоты. Однако они всегда обнаруживали его с некоторым запозданием, кроме того он не знал своих возможностей вмешиваться в их разговор. Раньше ему никогда не приходило в голову проверять у себя такую способность на людях.
Вацек долго не поднимался на площадку двенадцатого этажа. Он дал волю своему воображению, вытесняя в себе всё земное, всё человеческое и сосредоточившись лишь на одной мысли – Земля самый неудачный выбор для колонизации. И когда Вацек уже по сути перестал быть самим собой, он тихо устремился вверх, погружаясь в пучину незнакомого ему мира.
Если ему и удалось что-нибудь услышать в этом новом для себя качестве, то это были не слова, а музыка, да, скорее всего, музыка, похожая на медленный многоголосый хорал, прерывающийся паузами оглушительной тишины. Вблизи грибы были похожи на подвижные многометровые абстракции, на глухом фиолетовом фоне которых разворачивались округлые серые и желтоватые формы. Они соединялись, бледнели и густели, превращаясь в яркие лимонные пятна или исчезая вовсе.
Наконец Вацек различил и слова.
– Я слышу их лучше вас и у меня есть сомнения относительно их одоления.
– Тебя смущает их атмосфера?
– Океаны? – произнёс третий.
– Но всё это решаемые проблемы, – раздался мерный высокий голос, по тембру сильно отличающийся от предыдущих. – Мы давно уже говорим об одном и том же и никак не можем определиться. Так что же тебя смущает?
– Меня беспокоит моральная сторона предполагаемого одоления. Они тоже способны нас слышать и, в каком-то смысле, мы с ними похожи. В этом случае их нельзя элиминировать.
Вацек замер и старался подстроиться к первому голосу, слиться с ним, заставить говорить его так, как подскажет ему он, Вацек.
– Нравственная? При чём здесь нравственность! Мы тоже не все их слышим. Из нас только ты и способен хорошо слышать и понимать их. Но это же всего лишь низшая атмосферная цивилизация, и мы не должны о ней сожалеть.
– Хорошо. Но вы даже представить не можете, какую опасность несут для нас океаны.
Вацек заметил, как большое серое пятно в самом центре фиолетовой массы стало желтеть и собираться в правильную сферу.
– И исходит она не только от злобных людей, способных оттуда какое-то время беспокоить нас. – Сфера загорелась ярче. – Опасность исходит от самих океанов, имеющих такой же состав и такую же природу, как и люди! Они и океаны – это одно неразделимое целое!
Сфера превратилась в светящийся жёлтым пламенем огненный шар.
– Ты почувствовал это? Это так? – строго спросил высокий голос.
– Да, только теперь я ясно ощутил эту неразрывную и объединяющую их связь. Вы все знаете, что есть ещё две подходящие планеты, и там нет никакой развитой биоматерии. Отчего бы не начать одоление с них?