Конец проекта «Украина»
Шрифт:
Люди живут в империи так, как хотят, в соответствии со своими традициями, обычаями, языками. Федеральная, центральная имперская администрация вмешивается только тогда, когда начинается внутренний конфликт или когда какой-то этнос или народ пытается выделиться из состава империи. Вот это недопустимо категорически, создание административных границ и попытки выделиться из цельного пространства запрещены. Всё остальное остаётся на уровне самих народов.
Это именно тот формат, который предлагает евразийская альтернатива представителям западных украинских этносов и традиционного уклада. И только в этом формате всё, что у них есть сегодня, всё, что они считают своим достоянием, — а евразийство, как уже было сказано, поддерживает всё это и считает ценностью, — только в евразийском имперском формате всё оно сохранится. И только в формате Евразийской империи все народы и этносы получат равный доступ ко всем возможностям и к общему могуществу этого большого пространства, включая экономические
Богатая Европа — это то, на что в первую очередь ссылаются украинские националисты, приводя аргументы в пользу евроинтеграции, как на место, где их будут содержать и кормить и откуда стоит ждать безудержного роста украинского благосостояния. Но именно Европа — это то пространство, которое на наших глазах переживает полный нравственный крах, социальное разложение и серьёзные экономические проблемы. Греция стала только началом, а вслед за ней Испания, Португалия и многие другие государства балансируют на грани банкротства. И это не говоря о странах Восточной Европы, жителей которых высокомерные европейские чиновники вообще за людей не считают.
Но есть альтернатива — Евразийский союз. Европе в экономическом смысле тоже конец. Это оккупированное, лишённое идентичности, геополитически несубъектное пространство со слабой экономикой, с разваливающейся финансовой системой — весьма сомнительная перспектива, привлекающая сегодня лишь западенцев и украинских националистов, витающих в собственных иллюзиях. Ведь той Европы, которую они себе представляют и куда так стремятся, больше не существует. А той Европы, которая примет и обустроит Украину, никогда и не существовало.
Великая Украина в составе Евразийской империи
[Последний шанс за минуту до Евромайдана]
Несмотря на то что в России Януковича долгое время считали евразийским политиком, декларации и намерения, которые озвучивались Виктором Фёдоровичем накануне «подписания» ассоциации с ЕС в Вильнюсе, выглядели довольно угрожающе. В то же самое время премьер-министр Николай Азаров говорил о том, что Украина готова подписать такое же соглашение и с Евразийским союзом. Любые доводы со стороны России о том, что это невозможно, нарочито игнорировались, в чём, очевидно, в Киеве видели некий элемент игры. Становилось понятно, что Янукович и Азаров играют в геополитику, интригуют, балансируют на грани. Опасная игра — констатировали многие, но что с них взять — начинающие руководители государства, незрелые, недостаточно опытные, по сравнению с тем же Путиным. Им казалось, что это весело: заявить Евросоюзу о готовности с ним ассоциироваться. Потом пообещать то же самое России. Потом, в последний момент, одно отменить, другое отложить. А потом посмотрим, что получится, мол, там видно будет. Доигрались. Народ Украины, да и России им в конечном итоге судья. Результаты всех этих геополитических экспериментов и политических игр налицо.
Понять образ России
За последние двадцать с небольшим лет на Украине, не без участия западных специалистов, был создан привлекательный образ Европы, куда и стремилась Украина многие годы. А вот какова альтернатива европейскому выбору? А точнее — что представляет собой Россия, каков её цивилизационный образ? Вот фундаментальный вопрос современности. Им задаются не только на Украине. Большинство жителей самой России последние лет двадцать также ищут ответ.
Некоторые намётки ответа на этот вопрос дал президент Владимир Владимирович Путин в своей валдайской речи. [11]
11
Здесь и далее имеется в виду выступление президента Путина В. В. на заседании международного дискуссионного клуба «Валдай» 19 сентября 2013 года, Новгородская область.
Сама валдайская речь по своему содержанию — это, по сути, прочтение программы партии «Евразия» 2002 года, которую мы создавали когда-то с Александром Дугиным и его последователями-евразийцами. По сути, Путин признал все основные парадигмальные тезисы этой программы в качестве абсолютных, незыблемых постулатов для себя и озвучил их публично. Для этого он собрал на форуме «Валдай» всех главных американских шпионов, которых удалось найти в России. Вместе с ними он пригласил Караганова, Злобина, Лукьянова. Позвал всех инициаторов и постоянных участников валдайского форума, а это, следует заметить, либеральная площадка, где либералы обкатывали свои рецепты
И вот Путин, собрав всех этих американских шпионов, дипломатов, агентов влияния, их пособников и прочих либералов и врагов России, активно работающих над разрушением нашей государственности, прочёл им мастер-класс по современной российской идентичности. Конечно, никакого образа у России, что очевидно, последние двадцать лет не было, и именно этим она пугала — своей непредсказуемостью и неопределённостью. То есть всякое государство, народ или цивилизация, которым Россия предлагала сближаться, интегрироваться, задавались вопросом — а куда мы будем дальше двигаться вместе? Вот мы интегрируемся — и что? На это в ответ они слышали какое-то невразумительное бурчание, гул, мелькало лицо Абрамовича, потом вспышка Потанина, кряхтел Зюганов, шумел Жириновский, потом все олигархи выглядывали, что-то каждый своё бубнили, и в общем — никто ничего внятного за двадцать лет от России не услышал. Путин же лишь загадочно улыбался, глядя на весь этот симуляционный паноптикум.
Иными словами, у России не было идеологии. Путин на «Валдае» объяснил это так: мы настолько устали от идеологии советской, что не могли даже слышать слово «идеология», поэтому решили взять 20-летний тайм-аут и в таком подвешенном состоянии неопределённости просуществовали всё это время. В это самое время, так как Россия ничего не предлагала, все её бывшие союзники и страны постсоветского пространства обратили свои взоры на Запад, который как раз предлагал внятную, последовательную и довольно привлекательную, за неимением лучшего, программу. Запад говорил так: во-первых — права человека, затем свободный рынок и ещё плюс такая вот чёткая, понятная, ясно артикулированная модель глобального западного общества со всем набором неких евростандартов и правил потребления и комфорта в комплекте. В принципе эта программа кажется довольно последовательной. Она выверена с геополитической точки зрения и даёт ясные представления о том, что предлагается, хотя на самом деле европейцы часто темнят, недоговаривают. На Украине с этим уже столкнулись воочию и ещё столкнутся неоднократно, особенно после подписания ассоциации с ЕС.
Самое интересное, что и сама Россия с момента распада СССР двигалась вообще в либеральном западническом направлении, к строгой геополитической капитуляции, во внешней политике в фарватере США, в последние годы лишь замедляя скорость движения, но не меняя общего курса. Замедление движения на Запад началось с приходом Путина, который тоже поначалу долго разминался, присматривался. Сперва он пытался заигрывать с Америкой, особенно в 2001 году, после терактов 11 сентября в Нью-Йорке. Потом понял, что это лишь ещё приблизило страны НАТО к нашим границам, после того как нас уже раз обманули с Восточной Европой и странами Варшавского договора в момент распада СССР. В итоге Запад придвинулся вплотную к постсоветским границам России. Дальше Путин понял, что Америка не шутит, что это серьёзно, что везде, куда пришли американские базы, они так и остаются, не собираясь уходить. Что Киргизия всякий раз, когда заявляет о том, что собирается вышвырнуть американские базы со своей территории, тут же погружается в пучину «цветной» революции с неизбежным гвоздём программы — сменой президента. Сначала там поменяли Акаева на Бакиева, потом Бакиева на Отумбаеву, потом Отумбаеву на Атынбаева, и сейчас вот Атынбаев говорит, что, мол, «НАТО, гоу хоум!». Вот посмотрим, долго ли он после этого продержится. Хотя, заметив частую смену лидеров в Киргизии, Путин решил прикрыть того, кто есть.
Но если сама Россия двигалась на Запад, то по большому счёту что оставалось её бывшим партнерам по Советскому Союзу? Правильно, тоже двигаться на Запад — больше-то и некуда, — только более быстрыми темпами, потому что маленьким компактным государствам СНГ, конечно, проще интегрироваться в глобальный Запад, чем большой неповоротливой России. И они воспользовались этим моментом, начав очень пронырливо пробираться в Евросоюз, заявляя попутно о своём стремлении в НАТО, — а куда ещё, если даже Россия в какой-то момент просилась в НАТО вопреки здравому смыслу! Логика понятна: раз Россия движется туда, то почему нам нельзя? Раз Россия движется в ВТО, то почему нам не вступать в ВТО, тем более, удивительно, нас берут! Встав на краю последнего предела, перед чертой, которую уже нельзя переступать, иначе мы лишимся суверенитета, что Путин ясно осознал в какой-то момент — он остановил движение России на Запад и замер. А что дальше?