Конец романа

Майкл Мартин медленно разжал сложенные ладони:

— Взгляни!

Там сидела самая красивая бабочка, какую Дженис Дэйвос когда-либо видела. Ее ажурные крылья переливались на солнце розовыми и серебристыми оттенками.

— Осторожнее! — воскликнула Дженис. — Не повреди ее.

Он вопросительно взглянул на нее, недоумевая, почему у нее возникла подобная мысль.

— Я бы никогда этого не сделал, — покачал головой Майкл. — Просто хотел, чтобы ты увидела ее. Она такая красивая, такая прелестная… — Его голос стал еще тише, и Дженис едва улавливала

Дженис взглянула в его ясные голубые глаза, и комок подступил к ее горлу.

— О, Майкл, — прошептала она.

Она посмотрела в его глаза, пытаясь прочесть в них ответ на вопрос: «Всерьез ли он говорит обо мне?» В жизни Дженис было столько лжи! Она почти боялась верить…

Дженис вдруг весело рассмеялась.

Ее смех вспугнул бабочку, та вспорхнула с ладони и, кружась над ними, начала набирать высоту. Она поднималась все выше и выше, пока не превратилась в мерцающую точку на фоне голубого неба.

Они провожали бабочку взглядом, пока та совсем не исчезла из вида.

Дженис уютно устроилась в объятиях Майкла и вздохнула:

— Я хочу кое-что сказать тебе: эта бабочка олицетворяет мое сердце. Ты только что освободил его. — Она подняла глаза в поисках его взгляда, надеясь и одновременно опасаясь узнать, чувствует ли он то же самое, что и она. — Я никогда не думала, что жизнь может быть такой…

Он крепче обнял ее сильными руками и, улыбаясь, взглянул ей в глаза.

— Я тоже, — мягко произнес Майкл. — До встречи с тобой я не знал, что любовь существует. — Он медленно целовал Дженис. — Пообещай: мы никогда не забудем этот день и эти чувства.

— Обещаю, — ответила она, потянувшись к нему за поцелуем. — И более того, все будет становиться только лучше.

«Только лучше. Только лучше…» Эти слова издевательски повторялись в ее голове, как Дженис ни старалась их заглушить. Это было тогда, а сейчас все по-другому. Как отмечают конец романа?

Никак. Его просто пытаются пережить.

Дженис стояла перед фамильным домом семьи Майкла, готовая официально положить конец всему, что было между ними всего несколько месяцев назад. Поправив сумку, она оперлась на красивую кованую ограду, охраняющую дом от непрошеных гостей.

Одним из них конечно же была она. Особенно она…

Вините во всем войну! По крайней мере, все так и делали. Она сама воспользовалась этой отговоркой, когда вышла замуж за Майкла после всего двух месяцев знакомства. Их брак был страстным и продлился всего несколько недель, а потом они расстались. В общем, с момента их первого знакомства не прошло и шести месяцев, хотя казалось — пролетела целая жизнь.

Вините во всем войну! Целое поколение молодых амбрийцев поддалось импульсам, о которых они раньше даже и не подумали бы, если бы барабаны войны не начали отбивать ритм их жизни.

Дженис и Майкл добровольно поступили на службу в разведку, оба прошли сложную подготовку, и когда под конец войны встретились снова, то казались идеальной парой. Ей с трудом верилось — мужчина, за которого она вышла замуж, родился и вырос в этом особняке. Более благопристойным его сделать невозможно. Здесь проживают богатые люди. Невероятно богатые.

Они никогда особенно не затрагивали тему своего окружения. Дженис и не подозревала — Майкл скрывает информацию о своей семье так же тщательно, как и она — о своей. Дженис тем не менее была уверена — его семья не связана с организованной преступностью, как ее родственники. Но об этом она разговаривала только со своим братом Роло.

И вот сейчас Дженис стояла перед домом, где, как ей сказали, живет Майкл, пытаясь совладать с нервами и набраться сил, чтобы увидеться с ним. Здесь ей не место. Ее сердце бешено стучало, колени подкашивались…

Больше всего Дженис боялась своего предательского сердца. Позволит ли она снова растоптать свои чувства? Сможет ли оставаться холодной и отчужденной после того, как заглянет в его завораживающие голубые глаза?

А ей придется заглянуть. Сейчас она живет за двоих и уже не может позволить себе следовать зову сердца. Два месяца в лагере военнопленных отучили ее от пустых мечтаний и заставили реально смотреть на жизнь. Такое происходит, когда мужчина, которого ты считаешь любовью всей своей жизни, сдает тебя тайной полиции.

Дженис посмотрела на латунный дверной колокольчик. Что она скажет дворецкому? Ей нужно было попасть внутрь, чтобы увидеть Майкла — в последний раз.

Майкл. До сих пор у нее захватывает дух при одной мысли о нем. Ей надо взять себя в руки. Он больше не любит ее! Это ясно. Но ей нужна его подпись на нескольких официальных бумагах. А после они смогут порвать последние нити, связывающие их, и разойтись, не оглядываясь.

У нее тряслись руки. Сможет ли она выстоять до конца?

Улица безлюдна. Тени скрывают комья серого снега. Наступают сумерки. Она проделала долгий, утомительный путь, чтобы добраться сюда. Она спешила, чтобы успеть до темноты…

— Так, и что теперь? — пробормотала Дженис. — Позвонить в дверь? Вдруг скажут: они не принимают посетителей? Что тогда? Устроить сцену?

Внезапно на дорогу свернул медицинский фургон с ревущей сиреной. Дженис отпрыгнула назад и скрылась за кустами. Фургон свернул к железным воротам, и они начали открываться.

Дженис всегда была изобретательной и быстро реагировала на происходящее. Она не знала, привез ли фургон кого-то или, наоборот, забирает, но она точно знала — это ее единственный шанс беспрепятственно попасть на территорию дома. Стараясь не бросаться в глаза, она крепко прижала сумку с бумагами к себе и проскользнула за ворота вместе с фургоном. Лишь бы ее не заметили в боковые зеркала машины! Дженис все еще была одета в синий лагерный комбинезон, и это большая удача. Любой, увидевший Дженис сейчас, принял бы ее за медицинского работника в форме, прибывшего вместе со «скорой помощью». Так у нее появилась возможность найти Майкла до того, как кто-нибудь из дома выгонит ее.

Фургон развернулся и начал медленно подъезжать к широкой парадной лестнице. Кто-то из прислуги открыл двойную дверь и спускался по лестнице к фургону. Дженис пошла в другую сторону. Из фургона выскочил санитар, выкрикивая приказы водителю.

Она почти вошла в дом, когда чей-то голос остановил ее:

— Эй!

Ахнув, Дженис оглянулась. Из машины скорой помощи на нее смотрел медицинский работник.

— Эй, мисс! — попросил он. — Посмотрите, все ли в доме готово для приема больного?