Конец вечности
Шрифт:
Не разговор, а полное "се ля ви":
Чем не прикинешься ради пакета кофе....
11 июля 1999 года -- 27 февраля 2000 года
СОБИРАЯСЬ НА РАБОТУ МАРТОВСКИМ УТРОМ
Ольге Стороженко -- подарок на день рождения
Небо завсегда чуть горчит спросонок.
На полу валяется томик Лема.
Глас из телефона нервозно-тонок:
Интонации разные -- та же тема.
Мебель чуть рассохлась под взглядом Будды,
Заселенного в скучную
В проводах сливаются амплитуды,
Выдавая "накося!" резонанса,
Отчего шутя вылетают пробки,
И заходится в тресках модемный зуммер.
Я бы вынес физический мир за скобки,
Но умею плохо, а Гуссерль -- умер.
Я пишу статьи, эпиграммы, письма,
В промежутках -- пью, интригую, скалюсь.
С кем резвилась ночью моя харизма,
Выясняю утром, раздвинув жалюзь.
Что тебе не нравится, дорогая?
Все отлично -- в смысле: "Ничто не схоже".
Ты была одна -- а теперь другая.
Та была постарше, а ты моложе.
Только у меня как-то одинаков
Возраст: двадцать восемь плюс-минус эра.
Все живу, и все ожидаю знака
Что скостили срок, но!
– - "блаженна вера".
Я хотя не жид, но, похоже, вечен,
И бессмертен буду до смерти самой.
Я бы и взвалил небосвод на плечи -
Боги не дают, опасаясь срама.
И сомненья их не без почвы, ибо
Из меня не выйдет кариатиды.
Март уже в разгаре: блефуют Рыбы,
Но пока еще не настали Иды.
Все-то мне неймется быть в Риме первым.
Ладно бы еще профиль был орлиным!...
Форум ли Траяна иль храм Минервы,
Эйфелева, или Рейхстаг Берлина -
Все скользит, мешается и роится,
Словно пчелы в сравненьях Гомера, только
Мне пока не хочется в психбольницу,
Потому на историю разве в щелку
Посмотреть решаюсь. Воспеть хочу я
Географию: статика сердцу ближе.
И оно практичнее, ибо чую -
Мне еще придется пожить в Париже.
Треп вокруг да около... Крюк окольный
Для собаки и милого -- не проблема.
Слишком много в округе колоколен,
Тех, с которых смотрят, и кто Голема
Смог во мне увидеть, а кто -- похлеще.
Только вот per speculum что за specto?
Обьективней смотрят на дело вещи,
Ибо сами с восьми до шести -- обьекты.
А в часы досуга они -- грифоны,
Василиски, отсветы, птичьи трели.
Отчего я путаю телефона
Нервный дребезг с пластичным огнем свирели?
Кофе пью из чашки, как небо, синей.
Тереблю подросший за месяц локон.
Бабочка с открытки из Абиссиний
За ночь превратилась обратно в кокон.
Скоро выходить -- не забыть дискеты.
Кухня три на три; жаль -- не километра...
Да, на случай коль не вернусь до лета -
Взять с собой огонь и немного ветра.
4-12 марта 2000 года
БЕСПУТИЦА
Анне Керман, Ольге Стороженко, и себе -- за компанию
Восторг бесприютицы, вечный подвес,
Беспутица -- тоже неплохо.
Какая фонема лукавая -- "бес",
Приставка с оттенком подвоха.
Задорные искорки смерти, прицел
Хрусталика -- выстрела жажда.
Прохожий, с дороги! Останешься цел...
Останется, только не каждый.
Мы тертая стойкая нечисть, мы ждем,
В союзники выкликав случай,
Когда все засовы размоет дождем,
И мы свою долю получим.
Работа? Ее мы доделаем в срок...
Язык, диктофон и бумага.
А вечером ноги несут на порог
К таким же, как мы, побродягам.
"Привет, Франсуа! Как здоровье Марго?
Артюр! Как торговля, дружище?"
Садишься и учишь ночное арго
С оравою своден и нищих.
Уюта? А ну, что еще за байда?...
А хочешь узнать о грядущем -
Так к нашим услугам почти что всегда
Табачно-кофейная гуща.
Приветливо вскинуть обманщицу-бровь
Сложна лицедейства работа!
Небесную изображая любовь
Из похоти, злобы, расчета.
Побольше бы холода! В холоде -- власть
Над сонной ордой иноверцев.
И орден -- змеиный рентгеновский глаз
На месте, где теплилось сердце.
30 января 2000 года
НОВАЯ ЛИТАНИЯ
Я собираю сны исподтишка
В котомку глаз, но вскидывая веки,
Теряю их, как шило из мешка,
И не найду, и только отсвет некий
Все льнет и льнет к поверхности вещей.
Я постепенно ночь с ладоней смою,
И словно ненароком и вотще,
Я в день с его бодрящей кутерьмою
Войду. Священник так заходит в храм.
И, словно в незнакомые иконы,
Я посмотрю в оклады грязных рам
С продолговато-узкого балкона.
Я отпускаю в матовый зазор
Своей судьбы окрашенные срезы.
С аорты счистив умершего сор,
Я обнаружу зрячее железо.
Оно поет, вибрирует; оно
Целует лед в глазах моих наперсниц.
И я брожу в остуде затяжной
Ступенчатыми выводами лестниц.