Конечная остановка
Шрифт:
Тана Бельская откровенно испугалась, забоялась вчера всего такого, предстоящего. И сегодня не стыдится признаться в том самой себе.
"Что-то мне анально подсказывает: ты по-простецки бздишь и мандражируешь, спадарыня-барыня Бельская! Что, очко в жим-жим играет? Бери себя в руки, фефела тюремная! А то вон ажно позеленела с переполоху, со страху..."
В пятницу, как обычно, после дневной оправки Тана заполучила настольное зеркало и тщательно без спешки нанесла соответствующий текущему моменту макияж. Готовилась она, "ясен х... не к вечернему приему, что в лобок, что по лбу!"
Черный
За привычным косметическим занятием Тана помаленьку-полегоньку успокоилась. К тому же она на отличку знает: когда наступит время "Ч", боевая готовность у нее будет тип-топ. "Никакого вам заполоху, мои п...юки и п...ючки, в конце-то концов!".
Конечно, ее гнусно смутил, гадски выбил из колеи состоявшийся вчерашним утром никчемушный и тягомотный допрос у следака Онучкина. "Это замест прогулки! уйя, х...сос гадский!.."
Не в лобок, так по лбу, коль скоро ненавистный следачок Трапкин вызвал ее к нему в кабинет в большой дом. Пришлось кочумать по улице всей гебухе на обозрение под конвоем в браслетах. Невольно подумалось нехорошо, с руганью. А вдруг опять "так вось, вертаться в тюрягу, коли с утеком выйдет облом"?
Тана хотела было Богу помолиться, стала припоминать слова "Отче наш". Но посчитала такое вот богомольное действо излишним. Потому как неизвестно: услышит ли Бог ее ханжескую молитву, если она уж забыла, когда в церковь-то последний раз заходила. Успешнее будет только на саму себя надеяться. Или на тех, кто на воле обеспечивает операцию освобождения трех зеков ни за что ни про что посаженных в эту гнусную тюрягу.
"Господи! Коли не мне, так хоть им, моим корешкам-подельникам, да помоги!"
Глава двадцать восьмая
Вольный бег
Алесь Двинько в третий раз спустился в подземелье. Теперь его группировка, какую по-разному не возбраняется называть, по-военному технологично развернута в полном боевом порядке. Внизу и наверху.
"Вроде как готовность 1 соблюдена безукоризненно. Маршрут понизу и поверху дважды самолично обтоптал, объехал. Распоряжения отданы, исполнители при деле. Транспорт на своих местах... Имеющиеся силы и средства подготовлены в максимум.
Серединки на половинку в спецоперациях не бывает. Успех или провал. Или все, или ничего. Незачем огород городить, коли результат сомнителен...
Минус 55 минут по графику...
Оповещение работает в штатном режиме... Ну-тка, на старт, милые...
С нами Бог, и мы с Богом!
Господи, спаси благочестивыя!
Минус 30 минут по графику..."
Все же Двинько многого опасается и очень далек от самоуверенности. Ему несравнимо лучше, чем кому-либо иному, отличительно известны существенные изъяны собственного оперативного плана. Из них важнейший недочет состоит в том, что объективно и категорически в текущей операции нельзя задействовать необходимые силы и средства в самодостаточном количестве и в приемлемом качестве. Иначе говоря, невозможно по существу зарезервировать оптимальный план на максимально неблагоприятное развитие событий.
Увы, увы и тысячу раз увы! Отнюдь не всегда и не везде стоит привлекать наполеоновские большие батальоны. Сомнительные прославленные победы зачастую оборачиваются своей противоположностью, нежели доблестное
Мнится: нет ничего проще, нежели достаточно вооруженной группе неустановленных лиц, имеющих свободный доступ в охраняемый периметр, проникнуть внутрь, уничтожить наличными огневыми средствами охрану тюрьмы, освободить заложников, сиречь военнопленных. Затем без потерь отступить по безопасному маршруту. В идеале следует оставить внутри периметра различные сюрпризы, которые неприятно удивят противника. К примеру, помимо мин-ловушек установить пару автономных роботизированных огневых точек и рентабельно - хорошо защищенный тяжелый пулемет с дистанционным управлением и телеметрией.
К большому огорчению бывшего спецназовца капитана Двинько, его идеальные военные замыслы реально не осуществимы по многим и многим позициям. Прежде всего, в силу политических обстоятельств. Горько не только на свадьбе, если бегство трех политзаключенных должен быть всемерно обеспечен без существенных боевых потерь у противника. Не допустимо, чтобы охрана тюрьмы, караульные службы, тревожная группа - потеряли хотя бы одного человека убитым или тяжелораненым.
"Хай им здоровеньки булы... Хотя тряхнуть спецназовской стариной можно и должно. Желающего быть ко всему готовым сам Бог ведет. А нежелающего и мелкие бесы по-латыни трахунт. Будьте благонадежны...
Минус 10 минут по графику..."
Алесь Двинько предпочел контролировать проведение операции освобождения в самом напряженном ее месте. Вместе с двумя лишь ему известными диггерами-проводниками при силовой поддержке надежно рекомендованных ему двух профессионалов он находился непосредственно вблизи точки скрытного проникновения в охраняемый периметр противника. Лаз в кирпичном потолке проделан. Инструмент, чтобы вскрыть половые доски в помещении для обыска наизготове.
Все пятеро участников соответственно экипированы и вооружены. Горные каски с фонарями, шерстяные маски на лицах, бронежилеты, армейский камуфляж. Личное оружие на усмотрение участников операции. Сам капитан Двинько посчитал уместным взять собой свой старый "стечкин" и "глок" для Евгена Печанского. На всякий случай прихватил особо пару наступательных гранат РГД.
"Тем, кто носит гранату за пазухой, безопасно в деревне у нас...
Минус 5 минут по графику..."
Молодых военных профи, грамотно и успешно отработавших в нескольких дальних и ближних горячих точках, Двинько порекомендовал его стародавний российский сослуживец. Несомненно, ребятишки настроились и в родной местности поработать на полном серьезе. По всей видимости, пистолеты-пулеметы под камуфляжем отнюдь не все, чем они располагают в данный момент. Для того у них новые позывные в конкретной разовой акции.
С обоими Двинько уговорился потрудиться безвозмездно. Как с горечью, умно, намекнув на собственный боевой опыт, пошутил один из них, они не прочь оказать добрым людям активную силовую поддержку из гуманитарных соображений. А также из любви к боевым искусствам для того же боевого искусства и подержания боеготовой формы. Отдых отдыхом, а война войной.
Кроме того, операцию профессионально поддерживают наверху. Пятеро силовиков от Вольги Сведкович прикрывают подступы к запланированной точке выхода на поверхность штурмовой группы и заложников, кого предстоит освободить, а затем беспроблемно эвакуировать в безопасное месторасположение.