Конечно, беременна!
Шрифт:
Ага! Еще и пожалей его, Лиза! Утешь… Облегчи, так сказать, страдания, бедняжке… Мы же такие… Жалеть всех любим… Собачек бродячих подбираем…
Но – нет, нет и еще раз нет!
Можно подумать, я не понимаю, что это сейчас та самая сексуально пылающая сущность во мне говорит этим сердобольным голосочком! Знаю! И я ее приручу!
Благо, Аск – о, я уже так незаметненько перешла на уменьшительное для близких, надо же, - довольно торопливой пулей вылетает обратно к своим трудам праведным, отвлекшись от неправедного, которое искрит по
Вздернув брови, Пиранья окидывает меня взглядом довольно крупной акульей особи, - и, надо сказать, голодной, как три взрослых особи вместе взятых, и именно поэтому к ее глазах читается моментальная готовность разорвать меня в клочья, а после еще эти самые клочья хорошенько протащить по всем возможным поверхностям, - желательно острым.
– Даже не обольщайся, детка, - надменно цедит она ледяным голосом, идущим в полный разрез во всем ее раздувающимся видом.
– Вот это как раз – ничего не значит. И только доказывает, насколько мало для босса означаешь ты. Тех, с кем хотят хотя бы познакомиться поближе, не затаскивают в постель с первой же встречи, едва узнав из имя, - да и то, я не уверена, что Аскольд Викентьевич помнит, как тебя зовут!
Окатив меня очередной порцией презрения и ненависти, сочащимися из глаз, Пиранья со скрежетом разворачивается на каблуках и, цокая ими так, как будто бьет в набат, оповещая всех жителей окрестностей о пожаре, гордо удаляется.
Только вот почему ее слова будто острым ножом бьют прямо в сердце?
Можно подумать, я к нему что-то серьезное испытываю!
Ну, - кроме серьезного намерения превратить его в дымящийся и обгоревший чайник! И мозги слегка подплавить… На место поставить, в общем, и доказать, что эти его животные реакции – в корне неправильны!
Конечно – больше ничего! Я же и сама, по сути, с ним практически и не знакома! Так с чего бы сейчас моему сердцу так болезненно сжиматься?
Наверное, это все от стресса. Не иначе.
А потому я, вздернув подбородок и ухватившись за свой инвентарь, отправляюсь вычищать все здесь до блеска, в который раз доказывая миру, что Устиновы – не сдаются и не отступают ни перед какими сложностями!
=32
Аскольд.
Все же я заставил себя переключится и весь оставшийся день не думать о Карамельке.
Хотя, - нужно признать, мысль о том, что она сейчас находится в моей спальне, отогнать от себя было не так-то и легко.
Боже, - это вообще – обо мне? Я? Я вдруг радуюсь тому, что на целых полдня смог забыть о какой-то там девчонке?
Но, как бы там ни было, - моя первая, вечная и единственная любовь, - мой бизнес, - все-таки, как всегда, вытянули меня из этого болота.
Особенно, учитывая то, что у тех, кто на тебя работает, - пусть даже они будут лучшими из лучших, - а других я у себя не держу, пусть даже и переплачивая им втридорога, - всегда найдутся какие-нибудь
Профессионально делать то они умеют, а вот соображать, - так, чтобы прям нюхом учуять тот самый верный разворот, - это дано не каждому. Наверное, поэтому и так мало тех, кто успешен!
Возвращался домой я выдохшийся по самое невозможно. Как, в принципе, и обычно, - и даже с каким-то легким удивлением обнаружил, что, кроме Силаньи, в моем доме есть кто-то еще.
Надо же – я не просто перестал о ней думать, а вообще забыл о своей временной работнице по дому!
И это правильно – не даром же наркоманам прописывают трудотерапию, - от любого наркотика вылечит именно любимое дело!
– Вы почему до сих пор здесь? – в половине двенадцатого ночи Лиза не вызывала во мне ничего, кроме удивления. Ну, - правда, что можно делать в доме так долго? И это еще учитывая, что я не повесил пока на нее приготовление еды и химчистку!
Кажется, работа повлияла и на маленькую взрывоопасную секс-бомбочку. Потому что ее способность язвить явно улетучилась, - что не могло не вызвать у меня удовлетворенной улыбки.
– Ваш кабинет, - выдохнула она, даже забыв стрелять глазами. – Я могу в нем поработать только в вашем присутствии.
– Завтра утром, Лиза, - устало выдохнул я, бросая ключи от машины на журнальный столик.
Не хватало еще мне до утра сидеть и наблюдать за тем, как она прибирается!
– Вызову вам такси, - и да. Даже желания не возникает предложить самому отвезти или оставить ее на ночь.
И малышка только устало кивает мне в ответ, а я, бросив взгляд на ее покрасневшие и распухшие руки, только усмехаюсь.
Упорная малышка, - вот ничего не скажешь! По-хорошему, могла бы и уйти совсем, а ведь нет! Явно сегодняшний день был для нее все равно, что марафонский забег для тех, кто всю жизнь отращивал себе пузо на диване!
– Устала? – все-таки моя язвительность просыпается, - никуда от этого не деться. – Может, все-таки попросишь отпустить тебя? Совсем? Я готов выслушать предложения!
– Даже не думай! – О!!! Гордый блеск в глазах и тут же задранный вверх подбородок. Хотя на вид девочка такая изнеможденная, как будто это не она, а ею мыли тут полы, причем три раза по всему периметру! – Это – вообще ерунда, а не работа!
– Ну, как знаешь, - я уже не могу не ухмыляться, вызывая ей машину. – Завтра к половине шестого. Справишься?
– Пффффф! – гордо вскидывает голову еще выше храбрая Карамелька. – Подумаешь!
Ну-ну. И сколько же ты хочешь намучиться прежде, чем сдашься?
А ведь это уже, кажется, становится делом принципа для нас обоих!
И что-то мне подсказывает, что я окажусь гораздо, гораздо принципиальнее… Хотя бы потому, что ни разу в жизни еще не отступал! Да с самого детства! Даже когда морду разбивали в хлам!
– Тогда – до завтра, - киваю Карамельке с самым невинным видом.
А у самой у нее уже даже глаза слипаются…