Конфеты
Шрифт:
Хм, а ведь Лей Каа с ней ездила.
Я начал быстро прогонять свою память, но лиц тех, кого приводила госпожа Ги в больницу, я так и не вспомнил.
– Ваша бабушка – Александра Артуровна? – Спросил я напрямую.
– Да. Хи-хи, я так и знала, что ты меня не запомнишь, я тогда специально намалевала себя косметикой почти в клоуна, не хотела ни за кого замуж выходить! Да и волосы были натурального цвета, как у Ту, но мне так нравится больше! – Затараторила Лей Каа.
– А, так вот что за паренёк, о котором ты рассказывала.
– Какая разница, мнения это не поменяло, за него замуж я не хочу, – развела руки в стороны русоволосая гномиха.
– Карты Глаши убираем? – Проигнорировав нас, спросила эльфийка.
– Да, убираем, – кивнули две оставшиеся девушки.
Хм, как я понял, Глаша не разыгрывала передо мной стеснительность, а была такой. Однако это не объясняет ненависти. А вот зависть по отношению к абсолютно спокойной Таниэль теперь не была загадкой. Закрытый человек желал быть подобной такому пофигисту, как эльфийка.
Ну, неважно.
Далее последовали очередные партии, в ходе которых я разыгрывал из себя метающегося, сомневающегося, но рискового человека, идущего на блеф.
Вот только противники продолжали играть с разными целями.
Таниэль стремилась к победе, а гномихи играли в поддавки, сталкивая меня с эльфийкой.
Постепенно все фишки перекочевали именно к ней, после чего начались ва-банки.
Не зря есть местная поговорка: у гнома есть путь, у гномихи есть блуд.
Девушки этой расы отличаются весьма вольными нравами. Иногда их поведение даже сравнивают с орчихами. Но есть нюанс: у гномов нет таких слов, как «измена» или «верность».
Даже при демонстрации безумной любви к одному мужчине, этим девушкам ничего не мешает проводить ночи с другими. Когда-то именно по этой причине в аптеки стали поставлять зелье «временного увеличения роста», считавшееся ранее боевым. Гномочки сметали его так, что его ценность стала весьма велика.
Где-то пять-шесть веков назад гномы вошли в различные общества самых разных стран. Но практически сразу за девушками пошла репутация, которую современно и кульутурно обозначили так: «женщины с высокой социализацией».
Эта формулировка по отношению к гномочкам прижилась лет тридцать назад.
И вот сейчас я определённо стал целью для двух особ.
Искры их страсти ко мне не были даже в пятёрке их отношения к другим студентам или преподавателям, однако реализовывать свои планы они решили отчего-то именно с меня. Хотя точно предпочли бы аспиранта-историка, высокого блондина с густой бородой.
– Ну, кто тебе нравится? – Спорила Ту Ла. – Я, Лейка или вон та победительница нашего небольшого турнира, уважаемая Таниэль?
– Моя жена по имени Снег, – произнёс я. – Я так понимаю, Глаша не вернётся, начинаем играть на желания?
– Ага, – озадаченно произнесла гномиха. – Это всё, что ты можешь сказать?
– Вы очаровательны, спору нет, но для меня существует единственная женщина на всём белом свете. Однако карточный долг – дело чести, его придётся выполнить, если проспорю желание. Итак, какие правила? – Уточнил я.
Комплимент для меня ничего не стоил, однако моя цель здесь всё же несколько расширилась.
Теперь нужно не только заманить цели для критики хрени… работ Медведева, но и не опозорить себя слабостью перед собственными принципами.
А сложность в этом всё же была, плоть слаба, пусть дух силён.
– Правила простые: возвращаем фишки назад. У нас будет по 30 штук. Кто опустится до нуля за пятнадцать кругов, тот проигравший и исполняет желание. Абсолютно любое желание, которое может выполнить проигравший, но деньги, титулы и вещи просить только на время длиною в сутки. Пошлости можно, никто же не против? Никто не трусит? – Произнесла Ту Ла.
– Нет, – произнесли остальные, в том числе я.
– Вот и хорошо. Стартовая ставка по две фишки в первые десять кругов и по три в последние пять! – Сказала уже Лей Каа.
Ну, а дальше ничего интересного не происходило.
***
– И это твоё желание, долбанный катала? – Проворчала у двери в «Берлогу» Ту Ла, забирая из моей руки противогаз. – А мы-то думали…
– Ещё и день подобрал, когда на улице такой дубак, – возмутилась Лей Каа.
– Карточный долг – дело чести. Но играть с тобой я больше не буду. Дело не в страхе, а невозможности такой односторонней победы. Я проворачивала в голову всё множество раз, ты точно использовал какие-то трюки! – Произнесла Таниэль.
– Не пойман – не вор, – попытался я подобрать местную поговорку, но про шулеров на ум ничего не пришло, и пошёл стучать в дверь зверочеловека.
– Может он того, евнух? Ну не может молодой парень на нас никак не отреагировать. Я декольте Козлову показала, он глаза вытаращил и резко скрючился, типа «живот болит», – возмутилась тем временем Лей Каа.
– Нет, теперь это дело принципа, я раскалю этот «Орешек»! – Ответила что-то странное Ту Ла. Она хочет сразиться? Но она же слабая.
– Да почему так долго открывает, – проворчала эльфийка. – Холодно же.
Дверь со скрипом открылась. Перед нами оказался Потап Палыч, но узнал я его исключительно по ауре. В человеческом облике он был чуть выше двух метров, раза в три больше меня в ширину, а каждая его рука была точно способна сжать мою голову. Но в сравнении с медвежьей он всё равно казался сильно меньше.
Да уж, как он с такими руками создаёт свои художества-то?
Одет он был в фартук поверх трусов.
– Сегодня привёл? Не ожидал, не прибрано у меня. Проходите, проходите. Только аккуратно, тут глина застывает, а тут краска… ой, здесь тоже осторожно, лак проливал, ещё не застыл, – произнёс мужчина.