Конкурс красоты
Шрифт:
— Заточкой.
— Есть разница?
— Небольшая. Вихров кому-то сильно помешал, раз пошли на убийство, но о других его делах мы не знаем. Возможно, что ваше было единственным. Поэтому мы должны знать все.
— Спрашивайте, — согласился Суриков.
— Если Вихрова убили в связи с вашим делом, то вы тоже подвергаетесь опасности.
— Я вам уже сказал, что мне никто не угрожал.
— Как вам Вихров сообщал о продвижении дела, по телефону?
— Нет, он писал мне отчеты
— Где они сейчас?
— Дома.
— Поехали.
Карпов на всякий случай первым вошел в подъезд и достал пистолет.
— Капитан, вы же не думаете…
— Легкое профилактическое средство. Вихров тоже не думал, что играет по-крупному. Кстати, если вас не было дома, то последний отчет может быть в ящике?
— Вероятно, — Игорь Петрович открыл одну из ячеек и достал листок. — Вот.
Капитан пробежал глазами по строчкам.
— Это я уже знаю.
— Значит, возвращаемся?
— Напротив, я хочу прочесть все отчеты.
Они поднялись на пятый этаж, Николай все еще держал «Макаров» в руке. Суриков открыл дверь и пропустил сыщика вперед.
— Вот все, что он мне написал.
Карпов взял тоненькую пачку листков и тут же стал читать. Отчеты Вихрова, по-своему полные, страдали тем же, что и официальное расследование: отсутствием разных версий. Детектив об этом не писал, но, как и опера из отдела, он считал, что убийство произошло случайно, следовательно, это обычный «глухарь». А линию с таблетками «Идеал» Вихров раскрутил профессионально, только не слил вовремя информацию в РУОП. За что, скорее всего, и поплатился. Что-то они оба упустили в деле Инны. Какие-то детали…
— Вы разрешите? — Николай указал на комнату девочки.
— Пожалуйста, — Игорь Петрович отвернулся, доставая сигарету.
Карпов словно опять оказался в самом начале. Он нашел бутылек с таблетками, осмотрел полки с книгами, диски, письменный стол. Перебрал фотографии, снятые, судя по всему, на новогоднем вечере.
— Это Инна с Ксенией, — из-за плеча подсказал Суриков. — Я все эти дни сюда даже не заходил… А сегодня… Сегодня они вместе должны были участвовать в конкурсе красоты… Маша потому и уехала…
— Конкурс сегодня? — переспросил Карпов, лихорадочно соображая. — А где?
— В ДК швейников, где репетиции шли.
— Репетиции? Где у вас телефон?
— В гостиной.
Карпов бросил фотографии и выбежал из комнаты.
— Алло, Саня? Бери группу и поезжай к ДК швейников. Я на месте все объясню, сейчас некогда.
— Что вы там нашли? — крикнул вслед капитану Игорь Петрович. — Можно я с вами?
Карпов, не дожидаясь лифта, уже бежал вниз.
Витя открыл знакомую дверь и полутемным коридором направился в тренерскую. Давно не бывал он в «Богатыре», но стоило пахнуть здешним воздухом, и ощущение того, что все по-прежнему, вернулось. Но в этот раз Шварц шел не железо таскать, а заниматься делом более сложным. В тренерской находился один человек — старший тренер. Рано полысевший, но здоровый, как славянский шкаф, и такой же белесый. Он, говорят, когда-то медали по вольной борьбе в супертяже брал.
— Здравствуйте, Станислав Михалыч.
— Привет, Витя. Какими судьбами?
Шварц заметил, что его бывший тренер насторожился.
— Помните еще?
— Ну а как же! Ты ведь из лучших был, тебя еще Шварцем прозвали, верно?
— Ага.
— Так ты зачем, Витя?
— Я к вам от Гвоздя. Он сказал, чтобы я вместо него зашел. Вот, машину дал, — помахал Шварц ключом с брелоком.
— Вот как… — задумался Станислав Михайлович. Потом набрал номер, но абонент не ответил. — Совсем гаденыш распустился, приработок себе нашел?
— Не знаю. Он сказал, я пришел.
— Ладно, идем.
Тренер завел Витю в подсобку, ключ от которой был только у него.
— Хватай вот эту упаковку, — указал он на здоровую коробку с надписью по-немецки. — Сам не открывай, пусть Гвоздь потрудится. Это приказ, понял?
— Руки за голову! Это тоже приказ, — в подсобку шагнул мужчина с пистолетом в руке. — РУОП, не суетись, чемпион.
Шварц опустил коробку на место, а Станислав Михайлович послушно задрал руки.
Следом за первым в подсобку набилось еще трое милиционеров, они вывели тренера и вытащили немецкие коробки.
— Что здесь? — спросил старший.
— Не знаю, — равнодушно сказал Станислав Михайлович, — мы с мальцом за штангой зашли.
— И с коробкой ее перепутали, — усмехнулся руоповец. Убрав пистолет, он достал нож и вскрыл коробку. Все ее пространство занимали бутыльки «Идеала», помещенные в отдельные картонные гнезда.
— Это не мое, ничего не знаю, показания давать отказываюсь, — опережая все вопросы, заявил старший тренер. — И тебе советую, — сказал он, исподлобья глянув на Шварца, — ты ж еще малолетка.
Витю сразу подхватили под руку и вытащили на улицу.
— Спасибо, хлопец, пока свободен, — пожал Витьке руку оперативник.
— Я его не боюсь, могу при нем показания дать, — заявил Шварц.
— Пока не надо, обойдемся. Лучше бы ты подсказал, где Гвоздя искать?
— Может, он что-нибудь почуял и скрылся?
— Это в кино все чуют, а в жизни обычно только наглеют до предела. Привет Ларионову-старшему передавай, пока.
— До свидания.