Конкурс рассказа СССР-2061 Том6
Шрифт:
А потом резкая остановка, и малейший свет до боли впивается прямо в сетчатку и сквозь нее в мозг. Что самое паршивое, никогда не знаешь, когда это произойдет. Сначала ты знаешь, что до остановки еще далеко. Но в какой-то момент закрадывается сомнение: вроде бы запланированные семь месяцев полета уже прошли. Но, очевидно, еще нет, раз полет продолжается. И на самом-то деле прошло всего три дня, и впереди целая вечность. Под конец она тянется особо долго, и ты думаешь, существует ли вообще в мире свет и звук. И когда убеждаешься, что нет, не существует, корабль выходит на досветовую скорость, и ты кричишь и корчишься в муках – вероятно, так в аду
— Леонид? Леонид! Врача!
В палату вбежал врач и вколол пациенту успокоительное. Через 15 минут Леонид пришел в себя.
— Простите. Как видите, я вспоминал. Мне очень сложно сосредоточиться на том, что действительно важно. Врачи сказали вам, что у меня частичная потеря памяти?
— Конечно. Не переживайте, они уверяют, что она пройдет, и уже очень скоро.
— Память или ее потеря?
Собеседник Леонида довольно рассмеялся. Не шутке, конечно, она была плоской донельзя. Но Леониду нужно было, чтобы над его шутками смеялись. Он слишком многое пережил и теперь нуждался в адаптации к жизни на Земле. К тому же собеседник испытал облегчение – если человек шутит, значит однозначно идет на поправку. Он хорошо разбирался в людях, недаром дослужился до генеральского чина, и прекрасно знал, что внимание к людям очень важно, особенно при таких непростых обстоятельствах.
— Потеря, конечно. Но давайте оставим ваш полет в стороне и вернемся на годы назад. Когда вы были на Земле, что вы помните?
— Многое. Даже, можно сказать, абсолютно все, Валентин Игоревич. Но урывками. Вот детство, школа. Уроки физкультуры помню, а математики – нет. Летное училище – то же самое, что-то помню, а что-то тонет во мраке. Не думаю, что готов сейчас говорить об этом. Может быть, сначала вы расскажете, что все-таки случилось?
Генерал Слепцов задумчиво покачал головой. Потом решил, что вполне может начать рассказывать. Он надеялся, что это заставит Леонида разговориться и прояснить сложившуюся ситуацию. Впрочем, генерал не надеялся, что сможет получить от Леонида всю необходимую информацию. Но хоть что-то же должно быть! Конечно, получение документов о старосоветском проекте по полету в дальний космос – лишь вопрос времени. Странно, что за все эти годы о нем вообще никому не было известно. Но документы документами, а Леонид – участник всего этого. И если воспоминания о самом полете точно нужно отложить, то о том, как все начиналось, необходимо знать как можно скорее.
— Да, конечно. Позвольте, я буду краток. Начну с того, что четыре дня назад вы врезались в Землю со скоростью около километра в секунду. Само собой, успев изрядно затормозить об атмосферу.
— Что? — Леонид даже привстал в койке, но тут же откинулся обратно – все тело слишком болело, чтобы он мог двигаться. — Разве это возможно?
— Как видите.
— Простите, но я вам не верю. Я половину жизни прослужил в ВВС СССР и знаю, что от удара на такой скорости не спасет никакая техника. Да что там – никакая техника даже не способна разогнаться до таких скоростей!
— Да? И это говорит человек, который летал на сверхсветовой скорости?
— Действительно. Но выжить! После столкновения на такой скорости! Невозможно.
— Вероятно, вы правы. Но у меня нет причин вам врать. После вашего приземления в арктических льдах остался кратер диаметром около 2 километров. Мы вытаскивали вас с глубины 700 метров. Льды до сих пор продолжают таять. Мы делаем все возможное, чтобы предотвратить катастрофические последствия вашего прибытия.
— Надеюсь, вы меня не обвиняете в том, что произошло?
— Ни в коем случае. Вашей вины в случившемся нет. Более того, вас объявят героем Советского Союза. Ведь вы единственный, кто вернулся из дальнего космоса.
— Единственный? А… был кто-то еще?
— Вы не помните? Ваш экипаж состоял из шести человек.
Леонид с ужасом смотрел на генерала и не мог поверить своим ушам. Конечно, это было глупо, но он был уверен, что являлся единственным членом экипажа корабля.
— Я не помню никого из них. Очевидно, все они относятся к той части памяти, что я потерял.
— Ну вот и не будем понапрасну напрягать ваш мозг. Когда вспомните, тогда вспомните. Давайте все-таки вернемся в то время, когда вы только собирались лететь в космос. Кто руководил проектом? Где и как вы проходили подготовку? Хоть что-нибудь, Леонид, это крайне важно!
Леонид вздохнул и снова попытался сосредоточиться. У него совершенно не получалось. Генерал терпеливо ждал, наблюдая за Леонидом. Тот был абсолютно седым в свои 33 года. Ничего удивительного, после таких насыщенных шести лет. Пожалуй, для него они длились дольше, чем 80 лет, минувших на Земле. «Все дело в сверхсветовом перемещении, — поясняли генералу только вчера. — Время в этом случае течет совершенно иначе. Летишь день, а прилетаешь через месяц. Это грубая аналогия, но суть такова. Честно говоря, генерал, никто не представляет, как это работает на самом деле. То, что сверхсветовое перемещение возможно – уже шок для нас, а уж то, что оно было открыто еще в прошлом веке… Фантастика!» Леонид вдруг встрепенулся, очень четко вспомнив кое-что очень важно.
— Генерал, при всем моем уважении, мне нужно связаться со своим руководством прежде чем рассказывать что-либо.
— Что? Леонид, очнитесь. Сегодня 2061 год! Ваши руководители давно на пенсии, а скорее всего просто умерли от старости.
— Я понимаю, прошло 80 лет. Все совершенно верно. Я точно помню, делались расчеты. Я… То есть мы должны были вернуться именно в 2061 году, спустя 80 лет после старта. И у меня есть четкие указания для данного случая. Я военный человек, как и вы. Вы же понимаете, я не могу не выполнить приказ. Как скоро меня выпишут?
Генерал нахмурился. Ему все это очень не нравилось. В то же время он понимал, что не имеет права срываться на Леонида, чего-либо от него требовать. Это не только усложнит процедуру сбора информации, но и будет просто не по-человечески по отношению к нему.
И еще генерал не знал, чего стоил Леониду последний вопрос. Гость из прошлого ждал, что его запрут в каких-нибудь застенках и будут ставить опыты, делать бесконечные анализы, задавать миллиарды вопросов, а возможно просто залезут прямо в его мозг и воспоминания… В общем, он представлял себе такие кошмары, всерьез помыслить о которых не мог ни один адекватный гражданин Нового Союза. Поэтому слова и спокойный тон генерала немного успокоили Леонида.
— Через несколько дней. Думаю, до праздника.
— Праздника?
— Ну конечно. А, вы же не знаете. Сегодня 8 апреля. Через четыре дня будет ровно сто лет как Гагарин полетел в космос.
— Вот как! Ну надо же! Не думал, что подгадаю с возвращением прямо к такой знаменательной дате, — Леонид слабо улыбнулся. — Что ж, в таком случае, думаю, нам стоит отложить разговор до того времени, как я со всем здесь разберусь. Вы поддержите меня в этом? Генерал только руками развел. Мол, что мне остается?