Коновал. Книга третья
Шрифт:
В след за мной, тоже самое проделал Классик, обрушившись живой лавиной на стоявшую рядом, и отвлёкшихся на меня другую пару сотрудников того же ведомства.
Реакция Волкова на происходящее была мгновенна. Он с силой рванул на себя здоровяка, что был, пристегнут к нему наручниками, и ударом головы в переносицу, на какое-то мгновение вывел его из равновесия. Этих секунд вполне хватило, что бы рядом оказались мы, со всеми вытекающими из этого последствиями.
Освобождённый от браслетов Волков, ни на что другое, не отвлекаясь, первым делом набросился на одного, из медленно приходящих в себя людей и прямо на месте устроил ему допрос с пристрастием. Мы с Юркой, в сей процесс, благоразумно не вмешивались. Но для себя отметили, что допрашиваемый следак, похоже, с лихвой задолжал нашему, заметно похудевшему шефу.
Конфискованный микроавтобус, мы бросили рядом с первой же, попавшейся на пути станции метро, по средствам которого, уже без приключений добрались до своей съёмной квартиры.
За всю поездку, вызволенный нами из-под стражи Волков, упорно хранил молчание, но мы с напарником прекрасно понимали, что мозг шефа всё это время напряжённо над чем-то работал. Именно по это смой причине, его подопечные старались вести себя сдержанно и не донимать полковника рвущимися наружу вопросами. И только после получасового горячего душа, и хорошей дозы конька, Волков наконец-то взорвался длинной тирадой крепких слов, полных негодования и возмущения.
Если его речь скомпоновать в несколько раз и подвести итог всему сказанному, то вырисовывалось следующее, нам требовалось срочно найти Карпенко, который по его сведениям срочно взял отпуск и отбыл в неизвестном направлении, изъять у него кейс с ценностями и заставить его дать против себя показания.
Искать майора, по мнению Волкова, следовало в первую очередь у его родственников, проживающих сейчас в ближнем зарубежье. Для этого, нам предстояло срочно покинуть город, естественно ночью и только грузовым железнодорожным транспортом, после чего, определившись по месту, продолжить движение в южном направлении все тем же способом, вплоть до самой границы. Что будет потом, даже в случае удачного возвращения украденного, он не знал, но сделать это, было теперь делом его офицерской чести, равно как и жизни.
К вечеру следующего дня, все приготовления к нашему выдвижению были готовы, и нам с Юркой оставалось лишь ждать команду к началу действий.
Глава 8
На товарную станцию наша группа явилась порознь, причём совершенно разными маршрутами.
Встретившись в условном месте, в точно оговорённое время, троица под покровом темноты затаились в придорожных кустах железнодорожного полотна, и стала терпеливо дожидаться первый, тронувшейся в путь состав.
Выбранный нами вагон, был с высокими бортами, и совершенно пустой. К его комфорту, можно было смело отнести лишь металлический грохочущий пол, точно такие же стены, сказочную красоту звёздного неба и ещё, более чем отличную вентиляцию холодного осеннего воздуха.
Не стану вдаваться в подробности этого ночного путешествия, но, слава богу, все когда-то кончается и первые лучи проснувшегося солнца, мы встретили уже в лесу, возле жаркого костра, этого извечного источника тепла и жизни, и как следствие, всеобщего оптимизма.
Узнав у местного населения название ближайшего города, мы тут же раскинули на жухлой травке карту бывшего союза республик, и детально просчитали путь нашего дальнейшего следования. А был он, равно как в песне поётся, далёк и долог, хотя нашу компанию это не смущало, денег у нас было предостаточно, время тоже, ну а сил, так это просто немерено.
Вновь не стану подробно рассказывать о том, как прошли последующие трое суток пути, ни чего особенного там не было, включая и сам переход условной границы союзного государства. Сердце тревожно забилось лишь когда, мы с Классиком, примитивно маскируясь кустами, заблокировали отходы из родового гнезда Карпенко. Сам же шеф, принципиально отвергнув нашу помощь, лично отправился в добротную рубленую хату, где по его сведениям проводил свой отпуск майор.
Пробыл он там минут десять не больше, после чего, заметно разочарованный, почти бегом выскочил наружу, и не оглядываясь на нас, сразу стал пытаться остановить двигающуюся в нужном направлении легковушку.
Удалось ему это, лишь с помощью стодолларовой купюры, да и то, не с первой попытки. А транспортом нашим на время стал знаменитый своими выдающимися ушами, ужасно рычащий выхлопными газами сквозь прогнивший глушитель, запорожец.
Несмотря на свои скромные размеры, мы весьма удобно разместились в его салоне, и весело переглядываясь, сопровождаемые неимоверным треском, покатили к летнему лагерю, где по имеющимся сведениям, в данный момент проходили сборы будущие бойцы и лидеры неформальных националистических движений.
Спустя примерно час мы прибыли к намеченному пункту назначения, а сказать точнее, в районе видимости небольшого палаточного городка. Там, в эти утренние часы, проходило некое массовое мероприятие, очень похожее на физическую зарядку.
Оставив в посадках свои дорожные сумки, мы тщательно выбрали удобное место для обзора и принялись с интересом наблюдать за резвящимися там бритоголовыми парнями.
Последние, между тем, по свистку старшего построились в ряд и по-армейски дисциплинированно, шаг в шаг, ушли на пробежку, которая продолжался около тридцати минут. За тем у бойцов были водные процедуры и только потом завтрак. К сожалению самого Карпенко, мы так и не увидели, но время, когда можно было нагрянуть к ним в гости, теперь, было определено точное.
Ну, а пока, вполне удовлетворённые всем увиденным, мы с удовольствием последовали примеру молодых боевиков, то есть, разом, как и те, приступили к своей утренней трапезе.
Не спеша, пережёвывая свою немудрённую походную снедь, а параллельно с ней все увиденное, мы пришли к единому мнению, что бритоголовые молодые люди, были однозначно пророссийского толка. И хоть оружие, из которого они расстреливали краснозвёздные мишени, было пневматическое, расслабляться на этот счёт, нам точно не следовало.
Эту ночь мы провели возле небольшой тихой речушки, которая вяло петляя, медленно несла свои мутные воды сквозь заросшие травами поля, куда-то, в укутанную туманом даль, когда-то братской нам республики. Пару раз за вечер к нам подходили местные рыбаки и как заведено, интересовались уловом праздно отдыхающей компании. На что мы, смеясь, показывали им банку кильки в томатной заливке, после чего те, понимающе оценив ответ, надолго, уже не задерживались.
Утром следующего дня, когда практически весь контингент лагеря отправился на обязательную пробежку, мы быстрым шагом вошли на его территорию и сходу направились к центровой палатке.