Консорциум
Шрифт:
— Или группа, — добавил Тень.
— Маловероятно, — Дед усмехнулся. — Будь у них ресурсов побольше, вряд ли они б стали затевать такие кружева. Вообще, не верю я в союзы на этой почве. Тут должен быть один ум, мощный, даже необычный…
Теперь Тень хватал мысли шефа не на лету, но на взлете:
— Знающий нечто о загадочных местах и одаренных людях?
— Почти уверен. Наверняка он занимался этой темой, дошел до какой-то черты и не смог ее одолеть. А в тебе, должно быть, увидел потенциал. Решил, что стоит вам двоим — тебе и ему — подойти к Месту,
— Значит, соглашаемся на их предложение?
— Да. О дальнейшем нет смысла говорить за отсутствием данных… Притормози-ка здесь, пройдусь немного.
— Не опасно ли? Давай до подъезда доставлю.
— Пустое… Вот-вот, здесь останови.
Длинное желтое авто, бывшее такси, тягуче заскрипело тормозами. Дед подался вперед, к водителю:
— Слушай! Это очень серьезно. И вся тяжесть ляжет на тебя. Этот тип — а он есть, я уверен! — тебя в покое не оставит. Думай, советник! Ночь тебе на размышление и отдых, сил набраться. Завтра в десять в офисе. Все! — он вылез из машины.
Тень остался наедине со временем. Часов двенадцать в его распоряжении есть. А думать он уже начал.
Он думал: а почему тому типу просто не найти меня да не поговорить честно, зачем затевать такие громоздкие многоходовки?.. И отвечал себе: да оттого, что он надеется напрячь меня, встряхнуть все мои силы в напряженной обстановке. А я сам? Как мне будить эти силы в себе?..
И тут память о прошлой ночи накатила жаркой волной, сладко и томно растеклась по телу… Вот верно! Это умнее нас, значит размышлять нечего, а отдохнуть лучше всего со Снежаной. Да! Поехали.
Подхлестываемый нетерпением, он круто развернулся, дал по газам. Тяжелый седан прогромыхал мимо небольшой легковушки, как бы случайно приткнувшейся к обочине — Тень без труда разглядел в ней двух мужчин, старательно делающих вид, что ничего не делают, просто сидят и болтают… Он ощутил озорное желание тормознуть и сказать им: ну, ребята, как делишки? Не скучно?.. Но здесь его осенила другая лихая мысль.
Он выключил габаритные огни. Свет фар ему вообще был не нужен, включал для порядка. Огромный экипаж сразу пропал во тьме, Тень резко свернул влево, во двор, где знал сразу несколько проездов, легко прошмыгнул меж длинными рядами сараев, свернул вправо почти сразу влево — и был таков. Ищи-свищи!
Вырулив на улицу, он все-таки включил от греха подальше ближний свет и спокойно докатил до борделя. На крыльце стояли двое рядовых бойцов Барона — увидев желтый лимузин, один подтолкнул другого, оба подтянулись, сделали серьезные рожи… Тень прошел мимо, суховато кивнув, и — прямо к Тараканычу.
Тот, увидя высокопоставленное лицо, как всегда замельтешил, захлопотал, но Тень махнул рукой, пресекая пустую суету, сел. Тараканыч угодливо ссутулился над столом:
— Желаете отдохнуть? Коньячок имею отменный, сегодня только раздобыл… закуски, рыбка хорошая. Девочки…
— Вот, — Тень покровительственно ухмыльнулся, — с этого и стоило начинать! Давай-ка ты мне ту самую девушку, что вчера. Как ее, э-э… — он сделал вид, что забыл имя, — да, Снежана! Вот ее изволь-ка представить. Темненькая такая, да.
— Да-да… брюнеточка зеленоглазая, да…
Сладкая приятность в облике бордельеро заметно потускнела. Тень удивился:
— Ты чего, Тараканыч?
— Так… гм! Так ведь нету ее.
Тень не ждал, что ревность полоснет ее так сильно. Нету ее! — значит, с клиентом. Да уж, одно дело издалека, а совсем другое — совсем рядом узнать и представить, как ею владеет другой.
— В каком смысле — нет? — глухо спросил Тень.
— Да так, нет… ушла она.
В первый миг Тень не понял ничего, во второй — удивился, в третий — оторопел и переспросил:
— То есть как — ушла?
Тараканыч пустился в бессвязную, какую-то намеренно путаную речь, от которой Тень сперва слегка очумел, а когда понял, что мошенник чего-то крутит, его обожгло гневом:
— А ну, стоп! — голос грозно возвысился: — Ты чего это, старая перхоть, а? Мозги мне пудрить вздумал?!
Тень вскочил, почти не владея собой.
— Ни-ни-ни, ни Боже мой!..
— Ну так говори толком!
Толком тоже не сразу получилось, Тараканыч все вилял и мутил, и с некоторым трудом Тень вытащил из него следующее.
Сегодня в обед, выспавшись, поблекшая и припухшая Снежана подошла к нему, Тараканычу, и заявила, что хочет уйти. Так как появилась она совсем недавно, никаких штрафов и долгов на ней не было, они быстро подсчитали дебет-кредит, начальник выдал сотруднице все, что ей причиталось, она взяла деньги и сгинула.
— Так, — сказал Тень. — Куда?
На это Тараканыч с видимым облегчением отвечал, что не интересовался, не знает, перед ним проходят десятки девок в неделю, сотни в месяц, и откуда они появляются и куда исчезают — не его дело, в душу он к ним не лезет. Его дело — давать прибыль хозяину, то есть, Деду, и он дает. Претензий к нему нет.
Тень слушал с бесстрастным лицом, а в голове крутилось: нет, что-то здесь не так… Не будет этот пройдоха пускать дело на самотек. Бордель для противников дедовских — объект самый лакомый, к нему повышенный интерес наверняка, и кому, как не Тараканычу, об этом знать! И баб своих он должен как рентгеном просвечивать, ибо за косяк с него спросят по взрослому… Да и не проходят девки сотнями, перегнул палку. И чтобы просто так взять и расстаться с той, кто явно дает доход?.. Нет, это не так. Врет!
— Слушай, Тараканыч, — скучным голосом заявил Тень, — по-моему, ты врешь.
Он переждал водопад клятвенных уверений в самой правдивой правде и улыбнулся спокойно и нехорошо:
— Вот ты до седых волос дожил, а в людях разбираться так и не научился. Ты что, думаешь, я поверю этим сказкам?
Блудный старец вновь излил горячий словесный поток, полный всяческих лояльностей, но по существу так ничего и не говорил… Тень значительно постучал пальцем по столешнице, пресекая фонтан.