Конституционно-политическое многообразие

Старостенко Константин Викторович

Раскрытие юридической природы политического многообразия как принципа правового регулирования является важнейшим аспектом его исследования на теоретико-правовом уровне. Под юридической природой принято понимать правовую характеристику данного явления, выражающую его специфику, место и функции среди других правовых явлений. [136] В этом контексте исследованию принципа права уделяется явно недостаточное внимание, о чем свидетельствует как научная, так и учебная литература. Существуют, пожалуй, лишь два монографических исследования принципов права [137] . Во многих, в том числе вполне солидных учебниках по теории права, принципам права вообще не нашлось места. [138] В других они лишь перечисляются, но не раскрываются в содержательном плане. [139] В этой связи мы солидарны с Л. С. Явичем: до сих пор остается актуальным вопрос о содержании принципов права, ведь исследования в этом направлении страдают «неполнотой, непоследовательностью и известной степенью априорности» [140] .

136

См.: Алексеев С. С.

Общие дозволения и общие запреты в советском праве. М., 1989. С. 227.

137

См.: Явич Л. С. Право развитого социалистического общества: Сущность и принципы. М., 1978; Вопленко Н. И. Сущность, принципы и функции права. Волгоград, 1998.

138

См.: Общая теория права и государства: Учебник / Под ред. В. В. Лазарева. М, 1994; Нерсесянц В. С. Общая теория права и государства. Учебник. М., 1999; Теория права и государства: Учебник / Под ред. Т. Макова. М., 1995; Общая теория права: Учебное пособие / Под ред. А. С. Пиголкина. М., 1994; и др.

139

См.: Хропанюк В. Н. Теория государства и права. Учебник. М., 1993. С. 163–167; Общая теория государства и права: Учебник. Академический курс. Т. 2 / Под ред. М. Н. Марченко. М., 1998. С. 22–26.

140

Явич Л. С. Право развитого социалистического общества. Сущность и принципы. М., 1978. С. 148.

Сложившаяся ситуация, как справедливо отмечает Ю. К. Толстой, во многом объясняется тем, что результаты исследования принципов права в отечественной юриспруденции традиционно предвосхищались идеологическими постулатами, которые «выветривали» их правовое содержание. В результате принципы права если и выполняли в обществе какую-либо роль, то скорее роль политической идеологии, с помощью которой подлинное положение дел в той или иной отрасли права, и особенно в правоприменительной практике, тщательно маскировалось. При таком подходе действие принципов права не прослеживалось до конца, а их исследование не выходило за пределы порочного круга [141] .

141

См.: Толстой Ю. К. Принципы гражданского нрава// Правоведение. 1992. № 2. С. 49.

То, что принципы права не выполняли своей функциональной роли, можно объяснить и недостаточным научным обоснованием их содержательной сущности. Об этом мы писали ранее. В гуманитарных науках в рамках общей теории той или иной отрасли знаний (в нашем случае – юриспруденции) чаще всего обращается внимание на объект, связь с практикой, специфические особенности взаимодействия с другими науками и формами общественного сознания.

Пожалуй, главным для методологии теории и практики применения принципов права, с нашей точки зрения, является их научный и дисциплинарный статус, так как они играют фундаментальную, определяющую роль в механизме правового регулирования общественных отношений. В этом качестве научно обоснованные правовые принципы являются идейной основой максимального использования творческих возможностей права и правового регулирования, служат, можно сказать, идейной пружиной механизма правового регулирования. [142] Они аккумулируют в себе истоки, отправные идеи бытия права, которые выражают важнейшие закономерности и устои определенной общественно-экономической формации; являются однопорядковыми с сущностью права и составляют его главное содержание; обладают универсальностью, высшей императивностью и общезначимостью; соответствуют объективной необходимости упрочения господствующего способа производства. [143]

142

См.: Васильев А. М. Правовые категории: Методологические аспекты разработки системы категорий теории права. М., 1976. С. 214, 215, 225 и др.

143

Явич Л. С. Право развитого социалистического общества. Сущность и принципы. М., 1978. С. 11.

В любом случае к толкованию и применению принципов права не подходит рассуждение Б. Спинозы о том, что всякое определение понятия ведет к ограничению творческих возможностей науки, ее окостенению, исключает другие связи данного явления. Объективная многозначность знания, по нашему мнению, способствует операционализации, т. е. логически обоснованному выявлению сущности объекта. Если учесть, что современная социально-политическая лексика широко оперирует терминами, во-первых, используемыми в качестве базовых, исходных категорий без разъяснения их смысла (национально-государственное устройство, управляемая демократия); во-вторых, имеющими двух– или более основное содержание (политический менеджмент, политическая коммуникация, политическое участие); в-третьих, ставшиминеологизмами (русская национальная идея, экономический и технологический детерминизм), то возникает методологический вопрос: как «относиться к обществу „научно“, т. е. критико-аналитически и равным образом – „идеологически“, т. е. без размышлений принимать различные мнения, не беспокоясь о том, насколько они соответствуют истинному положению дел»? [144] Безусловно, к обществу, с нашей точки зрения, необходимо относиться научно, ибо научные теории, касающиеся его, должны применяться, а не только воспроизводиться и считаться

истинными.

144

Монсон П. Восток, Запад и Русская идея // Русская идея. М., 1992. С. 314.

С этих позиций принцип политического многообразия имеет методологическое содержание, поскольку он связанс критическим пересмотром исторических ситуаций и обоснованием политико-правовых проблем в свете соответствующего наследия. Принцип политического многообразия есть основания рассматривать в качестве совокупности основных начал, отправных идей, отражающих одноименное демократическое устройство политических отношений и определяющих сущность и содержание их нормативно-правового регулирования. Принципиально важной для предпринятого нами исследования является содержательная характеристика принципа политического многообразия. Из данного нами определения видно, что содержательная характеристика принципа политического многообразия должна раскрывать его, с одной стороны, как идейную основу права, а с другой – как «передаточное» звено между системой политических отношений и системой нормативно-правового регулирования.

В исследованной нами литературе акцент делается, в основном, на первом из указанных аспектов. Это вполне коррелирует с позицией Р. Ф. Раскатова, который предлагает при выявлении сущности принципов права иметь в виду следующее: 1) правовой принцип – всегда не только начало, основанное на констатации, не только средство внутренней саморегуляции, а прежде всего – требование нормативного характера; 2) каждый принцип отражает уровень познания, степень овладения той или иной закономерностью правовой действительности и отношение к ней; 3) правовые принципы в высшей степени диалектичны по своей природе: единство объективного и субъективного, возможности и действительности; 4) принципы права выражают противоположные тенденции происходящих общественных процессов; 5) они служат формой единства и сосуществования противоположностей, средством разрешения противоречий. [145]

145

См.: Раскатов Р. В. Некоторые вопросы развития теории советских правовых принципов в свете решений XXVI съезда КПСС. XXVI съезд КПСС и теоретические вопросы государства и права. М., 1984. С. 24.

Важность этих выводов несомненна, особенно если приходится иметь дело с политическими процессами, которые исключают возможность проведения экспериментов и практических опытов. Актуализация политических принципов права в современный период трансформации российского общества значительно усиливается в связи с формированием новых общественных отношений, внедрением в практику инновационных технологий взаимодействия между системой политических связей и системой нормативно-правового регулирования, а также при обнаруженной неадекватности результатов анализа и данных политико-правовой практики.

Возьмем для примера позицию В. С. Нерсесянца по поводу будущего России. Вопрос заключается в том, как нашей стране, отказавшейся от социалистического принципа хозяйствования, предполагающего отсутствие частной собственности, вновь вернуться на рельсы равенства в экономике, праве и т. д. Наиболее перспективный путь, по мнению ученого, – строительство постсоциалистического правового государства на основании нового общественного договора и принципа равного права всех российских граждан на одинаковые (индивидуализированные, в отличие от частной собственности) доли десоциализированной собственности. При этом каждый владелец гражданской собственности будет получать не саму долю (она неотчуждаемая), а соответствующую ей часть денежных доходов от использования объектов общей гражданской собственности. Данный доход может быть использован владельцем для создания своей частной собственности или своего бизнеса, что создаст реальную экономическую основу для развития малых предприятий – двигателей общественного прогресса.

Преобразование социалистической собственности в гражданскую собственность, с нашей точки зрения, ведет к возникновению нового строя с более содержательными (чем при капитализме) принципами равенства и справедливости, с более развитыми формами собственности, свободы, права. Таким образом, политический принцип «каждому – неотчужденное право на гражданскую (цивилитарную) собственность» может стать той основой, благодаря которой идеи коммунизма и капитализма могут примириться в условиях будущего принципиально нового общественного устройства.

В концепции Л. С. Явича в содержание политических принципов права включены: полновластие народа, охрана политической системы и гарантия участия граждан в управлении обществом; закрепление принципов организации и деятельности органов государственной власти; сочетание политической и непосредственной демократии, повышение роли самоуправления; утверждение и обеспечение широкого круга политических прав и свобод и равноправия граждан; сочетание убеждения и принуждения в государственном руководстве обществом [146] Исследуя проблему законности, В. С. Афанасьев пришел к выводу, что каждый из ее принципов может быть развернут в некую совокупность требований, а каждое из них, в свою очередь – в совокупность конкретных правовых предписаний. Например, принцип верховенства закона может быть раскрыт через такие требования, как соответствие подзаконных актов законам, правоприменительных актов – законам и подзаконным актам, актов индивидуального поведения – законам, подзаконным актам и актам правоприменения. Перечисленные требования фиксируются в виде конкретных правовых предписаний в Конституции и законах Российской Федерации. [147]

146

См.: Явич Л. С. Право развитого социалистического общества. Сущность и принципы. М., 1978. С. 151–152.

147

См.: Афанасьев В. С. Обеспечение законности: вопросы теории и практики (по материалам органов внутренних дел): Дис…. д-ра юрид. наук в форме научного доклада. М., 1993. С. 16.