Консул Содружества
Шрифт:
– Спасибо, Вок, но у меня вряд ли выйдет. Я недостоин!
– Научишься.
– Я не могу оставить армию! У меня контракт!
– Мы ждали много-много лет, подождем и еще немного. Ты недослышал важного: Мастер Мыслей обретет новую степень совершенства и вернется спустя пять лет. Когда это произойдет, мы позовем тебя и научим власти над словами. Точнее, поможем твоим способностям развиться, потому что кое-чем ты уже владеешь.
– А разве Мастер Мыслей не может вылечить Яшкин просто так, без моего участия? Зачем Воинам Обновления нужен Хозяин Слов, если с Мастером Мыслей уже все оговорено?
– Серж-ачи, ты вызываешь у меня уважение. Но от твоих вопросов у старого койота бурчит в желудке. Это булькает мое уважение перед тем, как отправиться койоту под хвост. Давай лучше выкурим по трубочке и оставим вопросы будущему.
…Полупрозрачная силовая диафрагма кессонной камеры растаяла, и мы шагнули в яркий призрачно-голубой свет.
Нас было семеро.
Консул и Полномочный Посланник Содружества Эверт Вальдо.
Консул Содружества Сергей ван Гримм, неразлучный с Севериной, своим талисманом и толмачом, и с бутылочкой детской молочной смеси «Бебикорм» в кармане.
Экстренный уполномоченный Соединенных Провинций Центавра контр-адмирал Гремаун Клот Гремаун.
Старший представитель Космофлота корветтен-капитан Мэрион Голдсмит.
Старший представитель наземных родов войск сержант Беата Даль.
Старший представитель воздушно-космических сил лейтенант Дюваль вае Литта.
Сукину сыну повезло катапультироваться. Бедняга едва не обделался, когда его разыскали турбоплатформы кровернов. Он-то не знал, что предварительное соглашение о прекращении огня уже достигнуто! К счастью, Сеятель успел предупредить пилотов своих патрульных сквадов.
Все мы были в парадных гермокостюмах и при символических кортиках. Все-все, включая Северину, которая большую часть церемонии баловалась кортиком, а потом весьма символично его сломала.
Я поначалу решил, что все дело в паршивом качестве побрякушки, раз даже младенцу по силам вырвать клинок из рукояти. Проверил потом на досуге. Куда там! Мне, здоровенному облому, кортик оказался не по зубам. Загадка природы моя Севериночка, тринадцатое чудо света.
Совсем забыл! Сеятель тоже был с нами, а как же! Но он хоть и сапиенс, а все ж таки не хомо. Так что не считается.
Собственно, вся содержательная часть церемонии в том и состояла, чтобы передать нашего почетного пленника братцу из рук в руки.
Короткий круглый коридор быстро закончился. Его стены, покрытые чем-то вроде мозаики из мелких аккуратных стеклышек, разошлись в стороны и вверх грациозным изгибом.
Голдсмит ахнула.
Дюваль издал клокочущий горловой звук, но все-таки промолчал.
Гремаун Клот Гремаун, разумеется, уязвил все святыни мира крепчайшим центаврианским богохульством. И прибавил вполголоса на интерлингве, что такой корабль он мечтал завалить всю свою жизнь.
Доблестного контр-адмирала можно было понять. Такие корабли в длиннейшем списке жертв человечества не значились.
Зал, в котором мы оказались, был не столь уж велик. Видал я залы и побольше. Но не на межзвездном корабле, Белый Космос!
Здесь могли поместиться друг над другом четыре «Юнгера». И еще осталось бы достаточно места для драки двух батальонов стенка на стенку.
Центр зала занимал бассейн неопределенной глубины. Дна я не увидел. И не удивился бы, если б мне сказали, что дно отсутствует.
Я уже привык, что кроверны умеют проделывать с водой, своей родной стихией, удивительные штуки. И все равно был потрясен.
Вода выходила из бассейна, как бы это выразиться… как веник? Как охапка пышных страусиных перьев? В общем, вода была не только внутри бассейна, но и вне его.
Но занимала она отнюдь не весь объем зала, а лишь некоторую его часть, приняв облик громадной ажурной конструкции. Когда я пригляделся, то понял, что конструкция частично состояла из огромных параболических полуарок, одна опора которых уходила в бассейн, а вторая исчезала в стене на головокружительной высоте – там, где потолок зала смыкался со стенами.
Эти арки были прохвачены поперечными пандусами и в нескольких местах перемежались колоннами из малопрозрачной воды. Колонны имели спиральную «резьбу» и неспешно вращались, из-за чего казалось, что это громадные сверла, взявшиеся во что бы то ни стало продырявить потолок.
Поскольку вода великолепно держала форму без каких-либо видимых стенок, я поймал себя на том, что в этом зале имени Трех Великих Галлюцинархов я начисто утрачиваю чувство реальности. Довольно скоро мне начало казаться, что эти колизеи и парфеноны высечены изо льда. Понятно, со льдом моему рассудку мириться было проще.
Кроме этих циклопических и, с моей точки зрения, совершенно бессмысленных ледяных дворцов, в уютной кают-компании на борту резиденции Зодчего не было ничего и никого. Ни один кроверн не казал хвоста, ни один монстр не прямил щупалец по стойке «смирно».
«Следуйте за мной», – сказал Сеятель и с воистину рыбьим проворством плюхнулся в воду прямо в центре бассейна. В аккурат туда, где брали свое начало опоры полуарок. Туда, где, по моему мнению, отверзался бездонный колодец.
Соображения дипломатических приличий требовали подчиниться. Если б не этикет, послал бы я друга и любовника всех страдающих планет Галактики куда подальше.
Мы опасливо подошли к краю бассейна.
Первым переступил барьер иррационального ужаса Полномочный Посланник, за ним – Дюваль вае Литта (браво, лейтенант, не ожидал!), а потом и все мы.
Оказалось, что воды всего-то по пояс. По крайней мере наши подошвы дальше в глубину не пошли, хотя визуально мы просто ходили по воде. Не по самой ее поверхности, как Иисус, а по какой-то второй, так сказать, ложноповерхности, которая находилась примерно в метре под первой.