Консул Тревельян
Шрифт:
При этой мысли Тревельян ощутил мгновенный всплеск гордости, тут же сменившийся смущением и раскаянием. Он, ксенолог Фонда, понимал не хуже Судей Справедливости, что сила не решает ничего, лишь несет разрушение и гибель. Были, были в Галактике существа посильнее людей, властители времен и пространств, были и сгинули, так и не добившись спокойствия и мира среди звезд. Даскины, древние Владыки Пустоты… Он знал, что они не предание и не мифические существа, что Галактика еще полна их скрытой мощи, он верил, что они ему помогут – так, как помогли на Раване и на Снежной Пасти. Он ощущал себя их наследником,
Ивар долго стоял на смотровой палубе, глядел на звезды, размышлял, слушал воркотню деда и пытался представить, где сейчас его таинственные покровители и чем они заняты. Возможно, Первый Регистратор следит за ним из астрала или из четвертого измерения, любопытствуя, как его ученик выдержит очередной экзамен?.. Может ли он посодействовать, утихомирить нильхази?.. Это не исключалось – ведь совсем недавно, на Снежной Пасти, помощь была оказана, и ситуация разрешилась хоть не вполне счастливо, но и не столь печально, как могло случиться. Мысль о тайной поддержке придавала уверенность, но все же Ивар больше полагался на собственное разумение и план Лайтвотера. Вождь Светлая Вода был, в некотором смысле, представителем той же загадочной силы, что стремилась поддержать равновесие в Галактике.
Гулкий звук раскатился над палубой. Сигналы прозвучали трижды, заметались в пустом пространстве, снова и снова отражаясь от стен и потолка. Непроизвольно вздрогнув, Тревельян повернулся к молодому офицеру.
– Боевая тревога, – сказал лейтенант-юниор. – Вам нужно вернуться в рубку.
– Да, разумется.
Они спустились на палубу «А». На огромных экранах поста управления висел ребристый шар, и теперь можно было рассмотреть исходящие из его центра световые вспышки, ритмичные и яркие, словно мигал гигантский стробоскоп. Это излучение скрывало от взгляда корабль нильхази, но окружавшая его структура различалась ясно – Ивар видел многослойную сферу из сотен и сотен ячеек, озаренную импульсами света. Кажется, она медленно вращалась, поблескивая серебристым металлом.
– Они нас обнаружили, – сказал Кро Лайтвотер. – На связь не выходят, однако тормозят. Это хорошо. Вдруг договоримся без кровопускания!
Кресло-кокон приняло Ивара в свои прочные объятия. На мостике и в рубке царила напряженная тишина – пилоты и навигаторы что-то делали у огромного пульта, первый помощник Ибис сидел с закрытыми глазами, в надвинутом до бровей шлеме – должно быть, отдавал распоряжения. По лицу капитана скользили блики света от мигавшего на экранах изображения – склонив голову к плечу, он к чему-то прислушивался и шептал в шарик вокодера внутренней связи.
Тревельян натянул шлем, и тишина тотчас взорвалась множеством голосов. Навигаторы сообщали о темпах сближения – до корабля нильхази было меньше сотни мегаметров, и он стремительно тормозил. Пилоты вели «Эскалибур» чуть выше уровня эклиптики – это позволяло ударить сразу из двух аннигиляторов, чьи массивные стволы тянулись вдоль днища корабля. Секция вооружения рапортовала о готовности батарей, из аналитического центра шли доклады наблюдателей, слышались резкие команды офицеров-десантников и
– Мы на дистанции поражения. – Ивар узнал голос коммандера Зана. – Аннигиляторы готовы к залпу.
– Не стрелять, – распорядился первый помощник. – Продолжаем сближение до трех мегаметров.
– Желательно ближе, – произнес Кро Лайтвотер.
– Ближе нельзя. При ударе аннигиляторов окажемся в зоне взрыва.
– Надеюсь, дело до этого не дойдет. Мы постараемся. Не так ли, Ивар? – Вождь Светлая Вода повернулся к Тревельяну.
– Постараемся, даже согрешив при нужде, – пробормотал тот. – Впрочем, ничто в мире не свершается без греха.
– Поучение Йездана Сероокого? – Лайтвотер усмехнулся. – Ну, грех обмана я возьму на себя, чтобы не случился грех убийства.
«Он возьмет! – пробормотал Командор с явным одобрением. – На нем уже столько понавешано, что Каину не снилось! Ходили слухи, что в эпоху Вторжения он расправился с фаата, а после…»
Внезапно на одном из экранов заплясало яркое пятно. С минуту световой кружок выделывал петли и восьмерки, потом замер в самом центре, затмив ближайшие звезды.
– Их поисковый луч, – произнес коммандер Ибис. – Нащупали нас радаром.
В шлеме зазвучал взволнованный голос девушки-оператора:
– Они отвечают, капитан! На торговом жаргоне! Отвечают!
– Включите транслятор, – велел Павленко. – Информацию передавать только мне и старшим офицерам.
Вероятно, Тревельян относился к этому кругу – в вокодере его шлема послышалась речь чужака, тянувшего каждое слово, будто выпевавшего арию старинной оперы, полной обвинений и угроз. Перевод был ему не нужен, торговый жаргон он знал в совершенстве, как и десяток других языков галактических рас.
– Кораблю, несущему оружие… подвергнетесь санации вместе с тварями, захватившими мир/планету/территорию… были предупреждены… достаточный срок/время, чтобы покинуть/оставить/исчезнуть… теперь поздно… теперь возмездие/наказание…
И снова:
– Кораблю, несущему оружие…
Выслушав перевод три раза, капитан с возмущением бросил:
– Он называет нас тварями! И собирается наказать!
– Тварь в данном случае термин, обозначающий живое существо, – пояснил Тревельян. – Он не несет уничижительного смысла. Не надо воспринимать его как оскорбление.
– А угрозы санации? Это что такое?
– Санация – принятый в торговом жаргоне эвфемизм, адекватный понятию «уничтожение», – со вздохом признался Ивар. – Спорить не буду, это угроза.
«Ублюдки! – буркнул Командор. – Сейчас мы их санируем по полной… Костей не соберут!»
– Да, это угроза, неприкрытая и несомненная, – подтвердил Светлая Вода. – Но все же попробуем договориться, призвав на помощь хитроумие и разум. Мой вокодер подключен к внешнему передатчику?
– Подключен, как и связное устройство консула.