Конт
Шрифт:
Тем временем их окружило плотное кольцо воинов. Но игуши не собирались нападать. Они закружили вокруг ощерившегося арбалетами и мечами отряда, свистя и гортанно покрикивая. За спинами большинства виднелись короткие, сильно изогнутые луки, у седел крепились ножны с двойным изгибом. «Ятаганы», – квалифицировала для себя Виктория вид оружия. К счастью, всадники не спешили их обнажать.
– Говорить хочу! – Вперед выехал пожилой мужчина.
Сбруя его коня сияла и переливалась от обилия серебряной чеканки и ярких камней. Грива и хвост
– Сарх Гривастый Волк, что тебя привело в земли моего господина? – громогласно поинтересовался Рэй.
– Бешеный Алан теперь говорит твоими устами? – презрительно сплюнул игуш.
Конт тронул пятками жеребца, посылая его вперед.
– Что ты хочешь? – спросил он, с интересом рассматривая мужчину с таким экзотическим именем. Красив, чертяка.
– У тебя кобыла моего сына, верни!
– Нет. Сына могу вернуть. Похоронишь с почестями.
Сарх прищурился, глядя на телегу.
– Это ты его ранил? – нахмурился он.
– Нет.
– Я буду мстить. Мои воины сожгут твою деревню и продадут в рабство ее жителей.
– Тогда я приду и убью тебя, детей продам, женщин возьму для потехи, а мужчин брошу на растерзание диким зверям, – спокойно сообщил конт. Он уже играл в такие игры и знал правила.
Игуш оскалился.
– Ты попробуешь. Это будет славная драка.
– А если я скажу тебе, что уже отомстил за твоего сына? Что повесил виновного и любовался на его смерть?
– Это правда?
Тут Рэй, до сих пор молча слушавший разговор, не выдержал и в сердцах плюнул на землю.
– Да ты… сын… – Виктория с восторгом выслушала длинное и витиеватое ругательство, не сомневаясь, что никогда в жизни не сможет его повторить, – сомневаешься в словах кира Алана? – зарычал капитан, хватаясь за меч.
– Не шуми, Молчун, – поднял руку предводитель игушей и повернулся в сторону конта. – Когда мой сын сможет сесть в седло, привози его, я дам хороший… – слово, которое он сказал, Виктория перевела как «калым», «выкуп».
Всадники засвистели и с гиканьем и криками унеслись прочь.
– И что это было? – растерянно спросил конт Рэя.
– Его сын – ваша добыча. За мертвеца горцы драться не будут, но, если он выживет, Волк даст богатый выкуп. Хорошая сделка.
– Дикие люди, что с них взять, – философски пожал плечами Берт, потрепав по голове сидящего с ним Ольта. Тот серьезно кивнул, чем вызвал смех среди воинов.
«А мне кажется, что я могу приобрести союзника, – подумала про себя Виктория, посматривая в сторону раненого мужчины. – Ты только выживи, парень».
Замок встретил их деловитой суетой. Набежавшие рабы подхватили лошадей, Берт повел детей на кухню – кормить и заодно передать Райке пожелания конта насчет обеда. Мясо, мясо и еще раз мясо. Спасенных понесли в мыльню, и Виктория собиралась к ним присоединиться, потому что от запаха лошадиного и собственного пота ее уже начинало подташнивать. А еще потому, что ей хотелось убедиться, что игуш все еще жив, ну и просто… Ох, какие глупости лезут в голову! И только она собралась приказать Берту приготовить ей чистую одежду, как увидела брата Искореняющего, спешащего навстречу. Выражение его лица очень не понравилось женщине. Но пока не забыла…
– Рэй! Скольких моих детей ты знаешь?
– Пацанов? Девки-то не наследуют. Трое точно ваши, кир. Все черноголовые. От Эльки и еще двое в Корчах.
– А говорил о десятке, – возмутилась Виктория, чувствующая иррациональное разочарование.
– Да кто их знает? Белобрысых же считать не будешь.
– Логично. Пошли воинов, пусть привезут в Кровь и этих двоих.
– Не стоит. – Искореняющий подошел неслышно. Что за манера подкрадываться? – Один из мальчиков утонул десятницу назад, а второго придавило бревном. Три дня пролежал и ушел к светлому Ирию.
Оба-на! И третьего едва не прибили. Не пустись она в погоню за рабами, кто знает, что случилось бы с ребенком. Но откуда все это известно ксену? Однако подумать об этом Виктория не успела.
– Кир Алан, у меня еще плохие новости. Вашу жену отравили.
– Насмерть?
Но это замечательно! Сердце замерло, и Виктория тут же устыдилась своих мыслей. Литине всего двадцать три года, она глупое пухлое создание, но она не виновата, что ей так не повезло с мужьями. Первый – сволочь, садист, грубиян, а второй и вовсе – женщина!
– Ирий спас, контесса успела отпить всего глоток отравленного вина. Сейчас с нею ее духовник и ваша травница, – слегка улыбнулся ксен. Выражения его глаз видно не было, мужчина так и не снял капюшон.
– Я зайду к ней позже. Негоже идти к жене в таком виде.
– Конечно. Но пока не уделите ли вы мне некоторое время для разговора? – мягко, но настойчиво произнес ксен.
Конт вздохнул. В животе громко заурчало, и он смутился.
– Брат Искореняющий, может, поговорим за обедом? – спросил с надеждой.
Ксен тихо рассмеялся и наконец-то откинул капюшон.
А вот это было любопытно. На Алана из-под длинной черной челки смотрели живые карие глаза. Вряд ли Искореняющий был намного старше конта.
– Максимум лет двадцать восемь, – незаметно для себя конт закончил свои мысли вслух.
– Тридцать. Мне тридцать лет, и мои родители выходцы из Мирии, а там черный цвет волос никого не удивляет. Впрочем, у вас в предках тоже были мирийцы?
– Прадед, – кивнул конт. – Я умоюсь, и мы поговорим.