Континент коротких теней
Шрифт:
?? ?? ?? ??
?? ?? ?? ??
Лекции, да такие, чтобы слушатели сидели, затаив дыхание, явно были не его стихией. А увлечь студентов курсом античной географии в Берлине, да еще в 1848 году, явно было безнадежным предприятием. Поэтому он охотно откликнулся на предложение своего учителя и покровителя, географа Карла Риттера192, принять участие в английской экспедиции в Западный Судан, которую должен был возглавить Джеймс Ричардсон (1809–1851). По существу, экспедиция Ричардсона имела задание завязать политические и экономические отношения со странами Судана. Но Барту и его коллеге, геологу и астроному Адольфу Офервегу (1822–1852), удалось убедить британское министерство иностранных дел в необходимости постановки и научных задач. Нельзя не отметить, что оба немца с лихвой окупили свое участие в экспедиции.
Экспедиция началась в марте 1850 года, но в нашем повествовании мы опустим описание того отрезка пути, который не имеет отношения к Тропической Африке, хотя и он был полон драматических событий. Барт не раз находился на грани гибели. Однажды его спасла собственная кровь, которую он высасывал, погибая от жажды, и сердобольный туарег, в другом — спасителями были представители того же племени, которые до этого угрожали его жизни. Когда экспедиция вместе с караваном, груженным солью, спустилась с плато Аир и попала в пределы Судана, ее багаж значительно поубавился. В январе 1851 года путешественники разделились. Ричардсон, жестоко страдавший от лихорадки, кратчайшим маршрутом направился из Таджелета в Кукаву, Офервег — в район Маради на юге Нигера для проведения топографических работ, а Барт — в Кано, который когда-то разыскивал Клаппертон. Встретиться всем вместе они предполагали в Кукаве. Но когда Барт пересек границу султаната Борну, он узнал, что Ричардсон умер.
Кано предстал перед исследователем как город торговли и ремесел. Он был узловым центром в сети транссахарских путей торговцев солью, на его рынках продавались клинки, сделанные мастерами соннике, французский шелк, венецианский цветной бисер, а также местные хлопчатобумажные ткани и кожаные изделия. Но Барт видел и теневые стороны того благополучия, которое возникло вместе с приходом купцов из Кацины, спасавшихся бегством от берберских захватчиков.
«Мы исследовали вдоль и поперек все жилые кварталы, и я с высоты седла мог наблюдать самые разнообразные сцены общественной и частной жизни. Картины тихого уюта и домашнего счастья, пустого мотовства и безнадежной бедности, активной деятельности и сонного безделья. В одном случае в глаза бросается продуктивное ремесленное производство, в другом — налицо ярко выраженное равнодушие.
?? ?? ?? ??
?? ?? ?? ??
Я увидел на улицах, рынках и в домах все стороны жизни. Это была богатая, красочная картина мира, живущего для самого себя и внешне, казалось бы, довольно отличного от того, что мы привыкли видеть в европейских городах, и все же в своем многообразии очень сходного. Здесь мы видели множество лавок, полных местными и привозными товарами, с покупателями и продавцами, имевшими самый различный облик, цвет кожи и одежду. Но все они были объединены одной целью: в крике и споре выторговать себе хоть какое-то преимущество перед другими. Вот затененный шатер вроде загона, полный полуголых и полуголодных рабов, оторванных от своей родины, жен или мужей, от своих детей или родителей. Построенные в ряд, словно скот, они затравленно глядят на покупателей, в страхе ожидая, в чьи же руки будет вручена их судьба. Другая часть шатра наполнена тем, что отвечает самым разнообразным потребностям людей, где богатый найдет изысканные деликатесы для дома, а бедный остановится, разглядывая разложенный товар и пытаясь унять голод» 193.
Исследователь, настроенный столь сочувственно и внимательно, даже не подозревал, что налаженные им контакты в области торговли, политики и транспортно-географических связей, не облегчат существующую нищету, а, напротив, усугубят ее. Как и многие другие, он стал первопроходцем колониальной эпохи в надежде, что она будет способствовать укреплению централизованной власти и положит конец работорговле и произволу некоторых местных вождей, что путем расширения торговли и внедрения европейского способа производства будут разрешены многие социальные противоречия. Он думал, что за ним придет «свет цивилизации», но это оказался всепожирающий огонь.
?? ?? ?? ??
«Даже если ты больше собственного отца, все равно ты ему не ровня» (нлима, Гана).
?? ?? ?? ??
Именно потому, что он очень искренне и сердечно смотрел на вещи, его совесть в отличие от его последователей была чиста, именно поэтому он внимательно изучал исторические и культурные достижения суданских народов. Барт первым из европейцев собрал устные предания и открыл для европейской науки Тарик-эс-Судан, ценнейшую хронику XVII века, а также многие другие рукописи.
Прибыв из Кано в Кукаву, Барт стал готовиться к экспедиции на озеро Чад. Она состоялась в апреле, то есть за два месяца до начала дождливого сезона. Поэтому попытки Барта обнаружить пространства открытой воды оказались безуспешными. Погружаясь почти по седло в топкий грунт, он рассматривал стада слонов, видел бегемотов, крокодилов, антилоп и бесчисленное множество водоплавающих птиц.
В мае 1851 года в Кукаву прибыл Офервег, истощенный и страдающий малярией. Барт один отправился в Йолу,
?? ?? ?? ??
?? ?? ?? ??
город, лежащий к юго-западу от Чада и основанный за десять лет до этого народом фульбе. Он полагал, что неподалеку от него находится мощный приток Нигера. Конечно, небезопасно таким вот образом то и дело пересекать границы враждующих государств, но исследователю, великолепно знавшему Коран и даже получившему прозвище Абд-эль-Керим (Слуга Всемилостивейшего), грозило значительно меньше опасностей, чем его предшественникам. 18 июня он, первый из европейцев после братьев Лендер, стоял на берегу реки Бенуэ и любовался зеленой полоской воды, отражавшей галерейные леса, и «богатым ландшафтом» Адамауа — «пространством для деятельности будущих поколений». И действительно, очень скоро на Бенуэ появились британские пароходы, занявшиеся поисками возможностей проникновения во внутренние районы Африки, а позже Герхард Рольфс поднял над этой водной артерией свой флаг.
В сентябре вместе с Офервегом Барт разыскал местность северо-западнее озера Чад, принадлежавшую некогда великой империи Канем, Редко где путешественников встречали с таким гостеприимством, как встретили проживавшие здесь канембу, чье трудолюбие, богатство и красота всегда привлекали охотников за рабами из Борну. Всю неприглядность подобных грабительских походов Барт смог увидеть воочию, когда вместе с войском Борну направился в окрестности озера Чад, лежащие южнее. Бесконечные колонны украшенных перьями солдат, пеших и восседавших на лошадях,
?? ?? ?? ??
Правитель и воины государства Канем
?? ?? ?? ??
?? ?? ?? ??
верблюдах и мулах, гнали около трех тысяч человек, оставляя по дороге более половины из них мертвыми и изувеченными.
Затем удалось проникнуть в Багирми194, правда только до Масеньи. Дальнейшему продвижению помешал плен, к счастью кратковременный, во время которого Барт тренировал свое терпение, изучая записки Мунго Парка. Далее произошло очень печальное событие: в сентябре 1852 года умер Адольф Офервег. Его заслуги были впоследствии оценены по достоинству благодаря работам Барта: ведь именно в тех случаях, когда в определении местоположения местностей принимал участие Офервег, координаты этих местностей были указаны правильно.