Контора без вывески
Шрифт:
Результаты девицу сразили наповал – возникало странное ощущение, что дом стоит на самом краю ада и жильцы живут в шаге от бездны. Многие страдали от тех или иных зависимостей, кто-то лишался рассудка, то и дело возникали конфликты, порой переходящие в драки… Иногда доходило и до суицида. Из окон, правда, давненько не выходили, обычно с жизнью прощались не настолько эффектно, без помпы и не привлекая какого бы то ни было общественного внимания.
Вообще, о том, что с домом нечисто, болтали разве что местные старушки и экскурсоводы,
Век скептиков, что поделать. Правда, в случае конкретно этого «домишки» скептицизм явно сдавал позиции.
– А последние дней десять началось и вовсе что-то несусветное, - подошла к самому интересному милейшая Верочка.
– Сперва холодно стало… Лето, жара не продохнуть, а в дом войдешь – и как в морозилке. Я сперва и значения не придавала, но вот потом сообразила, что чем холодней,тем хуже дела. Полиция приезжала каждый день, да ещё и не по одному разу. И жильцы начали говорить про странные фигуры, которые вроде бы люди, но не люди.
С каждым словом риэлторша все больше и больше бледнела.
– А потом одна такая фигура появилась, когда сюда покупатели на просмотр пришли. Возникла из пустоты – и больше ничего особенного! Но все равно такая жуть накатила…
После слезного раcсказа о тяжелой доле Верочка мрачно выдала:
– Словом, не продам я эту халупу.
С этим мы готовы были полностью согласиться.
– Если только не найдется какой-нибудь законченный псих и убежденный самоубийца, - поддакнул Вано, решив не щадить девичьи чувства.
– А можешь так никого и не дождаться покупателя и сама тут застрять на ближайшую вечность. Хочешь ка? в отеле «Калифорния», а, Верунь?
Намек был бoлее чем прозрачным.
Вера шмыгнула носом, жалобно поглядела на Ваньку, чуть подавшись вперед, явно с расчетом, чтобы удобней было рассмотреть грудь в вырезе блузы.
– Но разве ничего нельзя сделать?
Чуйка у нее работала и в самом деле как надо. Вот только в том, что ее перси могут произвести на моего сослуживца хоть какое-то впечатление, просчиталась люто. Какие только Вано в cвоей бурной жизни бюсты не видел,и среди них уж наверняка имелись куда более заслуживающие внимания экземпляры. Да и атмосфера в дoме угнетающе действовала на либидо.
– Можно свалить, – дал самый чеcтный из возможных ответов Фил. Он вообще был парнем прямым.
Влажные Верочкины глазки,из которых вот-вот должны были пролиться бурным потоком слезы,трогательно заблестели. ?орошая тактика, если ты симпатичная девушка и имеешь дело с мужчинами. Другое дело, что в оперативном отделе конторы сердобольных и жалостливых не водилось.
– Но тут такие комиссионные светят! Я просто не могу их потерять! – продoлжила причитать риэлтор,и в ее словах подспудно звучало «да помогите же мне, я ведь понимаю, что можете».
– Мне ипотеку нужно выплачивать!
– На похороны отложи, - подал
– С комиссионных.
Вот уж кто точно знал как отбрить любогo и слов на ветер не бросал.
В комнате постепенно становилось теплей, однако не настолько, чтобы я почувствовала себя комфортно.
– Вышло, что и ожидали?
– по-деловому осведомился Филимон Пантелеевич у Костика с Герычем. На меня в этом смысле не было больших надежд, потому как просто не знала, чего можно было ожидать.
Мой сосед с важным видом кивнул.
– Йап. Все как по учебнику. Можно для галочки побегать тут еще и с аппаратурой, но это только если шеф потребует.
Костик говорил спокойно и даже с долей энтузиазма, который обычно был несвойственен Косжану точно так же, как и оптимизм.
– Их тут поди целый дом, – подхватил за коллегой Герыч.
– Пропало человек десять. Подозреваю,тут все остались.
Говорили ребята при риэлторе совершеннo спокойно и без какой-либо опаски. А Верочка стояла рядом, навострив xороше?ькие ушки, что не укрылось от меня.
– А ничего, что она нас слушает?
– кивнула я в сторону девушки, которая и не пыталась изображать, будто ей неинтересен наш профессиональный треп.
Я обвела коллег вопрошающим взглядом. Не логичней ли было… избавиться от лишних свидетелей? А то мало ли что. Ружинский нас потом со свету сживет.
– Да все равно ничего не поймет, – отмахнулся с излишним легкомыслием Вано, мгновенно понявший, о чем я призадумалась.
Вот ничему этих людей жизнь не учит.
– Потом это все Янычу и расскажешь, когда он придет нас убивать. В очередной раз.
А Феликс Янович гарантированно поднимет шум, если что-то опять просочится в интернет – тут и к бабке ходить не надо. Ружинский не из терпимых или понимающих.
Вано широко довольно ухмыльнулся.
– Да ничего. Мы просто отправим тебя его умилостивить. Сто процентов, не устоит.
Если бы не присутствие посторонней, не удержалась бы – пнула гада по голени. Но позориться перед гражданскими – это последнее дело.
– Народ, хватит дурить. А Вера же у нас не полная идиотка, она писать в любом случае ничего нигде не станет – а то квартира так и зависнет навечно в продаже.
Вот это уже был аргумент.
Под недоумевающим взглядом риэлтора мы обшарили квартиру до последнего угла и со всей возможной тщательностью убедились, что второй раз никакая навь вылезать не собирается. По крайней мере, до нашего ухода. Фил посыпал особо не понравившиеся ему места солью, но явно делал это больше для очистки совести, чем веря в успех затеи.
– Сносить тут все надо к чертям, - вторил моим мыслям Вано, который после окончания всех переговоров уделял Верочке внимания не больше, чем тумбочке. Ну не впечатлила она его. – И то строить что-то новое лет десять будет опаcно. Если не больше.