Конторщица 4
Шрифт:
Глава 3
— И да, у вас осталось всего полчаса на обеденный перерыв, — Альбертик демонстративно взглянул на часы, — а затем я жду вас у себя с докладом по подготовке плана мероприятий для метрологов на первую декаду.
— Но Альберт Давидович, я после обеда не могу, — растерянно сказала я, — я же прохожу сейчас медосмотр. Меня Иван Аркадьевич на три дня отпустил.
— Иван Аркадьевич теперь в Москве, — опять мерзко улыбнулся Альбертик, — ещё раз повторю, через полчаса я жду вас с докладом. И давайте уже прекращать весь этот балаган. Я не Иван Аркадьевич
От такого пассажа буром я даже не нашлась, что и сказать.
— Ой, чуть не забыл, — насмешливо окликнул меня Альбертик, когда я развернулась уходить, — те разработки по изменению ГОСТа на спецодежду, о которых на собрании вы так красиво всем пели…
— Что?
— Завтра до конца дня все эти материалы должны быть у меня, — гнусная улыбка Альбертика стала ещё шире, — В полном объеме. С доказательствами и отчетами от экспериментируемых подразделений. Послезавтра у меня доклад в Главке, как раз заодно и представлю. Полагаю, в этом есть рациональное зерно и старшие товарищи «сверху» мои предложения оценят.
— Но это же мои разработки, — я прям почувствовала, как моё лицо вытянулось. — И я сама…
— Товарищ Горшкова, — не дав договорить, отрезал Альбертик, — пора уже оставить эти свои мещанские привычки и мелко-буржуазный карьеризм! Одну ведь общую работу делаем! На благо великой Советской страны!
Весело посвистывая, он вошел в кабинет Ивана Аркадьевича, оставив меня в глубокой задумчивости.
Издевательски хлопнула дверь кабинета. Я вышла из приёмной в коридор и растерянно уставилась в окно. Возле кочегарки рабочие устроили перекур. Они беззаботно смеялись и шутили. Мимо них прошли две девушки в синих спецхалатах. Явно из бригады маляров-штукатуров. Один из рабочих, молодой парень в кепке, что-то весело им крикнул. За двойными стёклами было не слышно. Девушки рассмеялись и хором ответили. Судя по растерянному виду парня, ответили, как надо. Внутренний дворик накрыл развесёлый хохот мужиков.
Я стояла и смотрела на этих людей. Как же у них всё просто и понятно. Есть работа. Есть дом. Есть семья, друзья, товарищи и система взаимоотношений. Они знают, что после школы советское государство предоставит им на выбор — учиться дальше, в ПТУ, техникуме или институте, или пойти сразу работать. Независимо от того, какой путь они выбрали, государство обязательно обеспечит их и работой, и жильём. Их дети будут ходить в детские сады, школы, Дома пионеров. Летом — в пионерские лагеря. Родителям будут предоставляться путёвки в санатории и здравницы. И всё это — бесплатно. Главное — живи в этой системе. Просто живи, работай и радуйся. И всё.
У меня же почему-то так не получалось. Вот и сейчас, только-только вроде всё наладилось, осталось всего пару штрихов (получить права и доучиться в институте) и можно спокойно жить и работать, не заморачиваясь больше ничем глобальным. Но нет же. Теперь появилась новая проблема в лице Альбертика.
Вот чего он ко мне прицепился? Врага во мне, блин, нашёл. Не пойму. Поначалу он же вполне нормально ко мне относился. Еще в те дни, когда я от Горшкова ушла. А затем его словно подменили. В чём причина такой ненависти? Может в том, что Иван Аркадьевич меня приблизил и помог в карьере? Но это же такая мелочь по сравнению с тем, как он тащит за собой Альбертика.
Где же я ему дорогу перешла?
Внезапно внутри меня вспыхнула такая злость, что аж в глазах потемнело, и я сжала кулаки так, что ногти больно впились в ладони.
А вот хрен тебе, Альбертик, а не мои разработки! Крепостное право давно уже отменили! И не тебе менять историю! И, тем более, мою жизнь!
Я грустно улыбнулась этим мыслям и пошла на обед.
В столовой вкусно пахло котлетами и было шумно. Две бригады наладчиков, которые явно припозднились со смены, долго выбирали, что взять. Они о чем-то горячо спорили с дородной поварихой в белом накрахмаленном колпаке, и очередь почти не двигалась. Я терпеливо стояла. Минуты тикали.
Наконец, другая повариха, ещё толще первой, выкатила тележку с раскалёнными противнями, пахнущими жареной рыбой. Мужики оживлённо нагрузили свои подносы и ушли рассаживаться за столики. Я выбрала рассольник по-ленинградски, котлету по-киевски, вишнёвый компот и салат из огурцов. Расплачиваясь в кассе, мельком взглянула на часы. Время обеда истекло, и сейчас я уже минут пять как должна делать доклад Альбертику.
Я неторопливо прошла к свободному столику, выгрузила тарелки и с аппетитом принялась за еду. Покончив с обедом, я развернулась и пошла на автобусную остановку. Пора заканчивать медосмотр.
Ах да, с этой работы я решила уволиться.
Я ехала в полупустом автобусе и смотрела в окно. Там мелькали магазины, тополя, жилые дома, тележки с мороженным, ясени, доски Почёта, киоски «Союзпечати», бочки с «Квасом» и люди. Всё смешалось в один пёстрый калейдоскоп образов. Вспомнилось, как только я попала сюда, в первые дни, мне всё здесь казалось унылым и серым. Теперь я отвыкла от красок моего прошлого мира и уже получаю эстетическое удовольствие от жизни здесь.
Я вздохнула. И мысли вернулись к насущным проблемам.
Значит так, сейчас добью квест с медосмотром. Насколько я поняла, у меня всё нормально, так что нужную справку я получу. Затем нужно сделать три вещи. Даже четыре. Одновременно.
Первая — уволиться с работы, отработать две недели спокойно, в общем, не дать Альбертику меня загнобить.
Вторая — устроиться на новую работу. Вопрос «куда?» даже не стоит. Вчера как раз Иван Тимофеевич предлагал идти в газету совместителем. Думаю, я вполне могу устроиться туда журналистом на постоянной основе. Тем более, образование я получаю филологическое. В крайнем случае — пойду в школу аниматором. То есть пионервожатой, конечно же.
Третья — получить права на вождение автомобиля. После того, как на руках у меня будет эта справка, останется парочка чисто формальных шагов, и я стану водителем!
И четвёртая — решить вопрос с настоящей Лидой. Бросать её я не собираюсь. Но здесь еще нужно изучить вопрос и всё спланировать правильно.
Как раз в этот момент автобус доехал до моей остановки, я вышла, вдохнула наполненный запахами крапивы и пыли воздух и прямиком направилась в психоневрологический диспансер. Легкий ветерок ласково ерошил мои волосы, обдувал лицо, весело щебетали птичка, светило солнышко, а я шла в дурдом и широко улыбалась.