Контрабанда
Шрифт:
– В этих людей вселились темные силы. Механизмы тьмы разнообразны, но суть одна: зло порождает зло. Они инициированы злом и своей инициацией настроены строго против нас. Инициатором, как я понял, выступил этот хмурый человек…
– Додин, – подсказал Хитрук.
– Именно так. Пока они чувствуют нас, они будут безостановочно жаждать нашей крови. Если же нам удастся выпасть из сферы их восприятия – некоторое время они будут в растерянности…
– Некоторое время? – прищурился Владимир Иванович.
– Да. Пока их не объединит и не приведет к нам их собственный вождь. Тот, кто их
– Произвел «посев»… – проговорил Чигур. – Значит, чтобы победить их – нужно уничтожить одного лишь Додина?
– Не совсем так. В этом случае прекратится целевая агрессия. И они начнут убивать всех подряд.
Гильза вздрогнул, сказал через силу:
– Я даже не знаю, что хуже…
– А я знаю, – твердо сказал регистратор. – Мы в ответе за жизнь этого мира. Значит, удар принимать нам.
– Должно быть какое-то средство, что остановит это безумие, – настаивал Хитрук. – Придумай что-нибудь, Талерон.
– Я маг, а не воин. Это одна из причин, отчего я не в ладах с Инквизицией: я не могу нести смерть. Если вы подадите идею, как применить мою магию, не причиняя вреда разумным существам – я сделаю все, что в моих силах.
Наступила странная, почти мистическая пауза.
Док с подчиненными заняли наблюдательные позиции на крышах машин. Остальные сидели кругом на каких-то ящиках и автомобильных «запасках», молча переводя дух. Талерон бросил в центр щепотку какого-то порошка, и в круге вспыхнул живой огонь. Могло даже показаться, что они сидят у костра где-нибудь в тихом лесу. Не исключено, что это маг создал такую атмосферу, чтобы они лучше отдохнули. Создавалось ощущение, будто магия даже притормозила время. Иначе откуда эта невозможная тишина, нарушаемая лишь треском костра да стрекотом невесть откуда взявшихся сверчков?
– Дела… – глядя на огонь, задумчиво протянул Хитрук. – Никогда не думал, что попаду в такую передрягу…
– При твоей работе следовало бы и не такого ожидать, – усмехнулся Чигур.
– Я всего лишь частный детектив. Мое дело маленькое. Зачем мне такие масштабы и все это смертоубийство?
– Судьба, – тихо отозвался маг. – Она предрекает, кому вершить зло, а кому защищать от него слабых. Выбор зависит от нас…
– И зачем только я сделал этот выбор? – причитал сыщик. – Сидел бы себе спокойно в своей уютной конторке, устраивал бы слежку за неверными иномирянками и разоблачал бы мелкие махинации пришельцев. Я так скучаю по своему кабинету, по своей скрипке…
– Вы же играть не умеете, шеф! – сказал Кроль.
– Лучше б вместо всего этого кошмара я научился играть! Ей-богу, вернусь – возьму несколько уроков. Буду нервы в порядок приводить.
– Боюсь, с твоей деятельной натурой ты быстренько забросишь это занятие и мигом влезешь в новую авантюру, – заметил регистратор.
– Эх… – Хитрук в сердцах махнул рукой.
Гильза поднял голову к небу.
Небо было поразительно черное, усеянное колкими звездами. Над Москвой давно уже не увидишь такого неба. Рекламы и фонари делают ночь размыто-серой, и человек забывает о бесконечности Вселенной…
Вспомнился таинственный Чулан. Это загадочное место по-прежнему удивляло и вызывало вопросы. Надо бы расспросить вечно занятого Хороса… Впрочем, все это потом, потом…
Небо рассекла падающая звезда. Гильза поздно вспомнил, что надо загадать желание. У него было желание…
Но звезда уже успела раствориться в ночи.
– А что происходит там, снаружи? – встрепенулся вдруг Кроль. – Нас не застигнут врасплох?
– Я немного изменил наше время, – пояснил маг. – Чтобы у нас была возможность отдохнуть и подумать. Правда, наше собственное время очерчено границами заклятья скрытности – мы не можем покинуть круг. Это то немногое, чем я могу помочь…
– Не такое уж и немногое, – заметил Владимир Иванович. – Иногда следует остановиться и подумать.
– И поесть! – подхватил детектив, с отвращением вытряхивая пепел из трубки. – Я готов слопать жареную автопокрышку! Талерон, не сотворишь ли чего поесть?
– Только не внутри защитного круга, – покачал он головой. – Слышал про закон сохранения?
Чигур тихо усмехнулся.
– Я сейчас кое-что проверю! – сказал Кроль и исчез в темноте.
Ночной воздух приятно холодил со спины, рядом грело пламя чудесного костра, и казалось, так можно сидеть бесконечно.
– Я расскажу вам одну историю, – начал маг, глядя в глубину огня. – Это случилось в далеком-далеком мире, странном, неустроенном и жестоком. Жил там один мальчишка. Самый обыкновенный. Как и все его сверстники, он любил мечтать. Мечты его тоже были самые обыкновенные – о приключениях, подвигах и богатстве. Ну и немного – о прекрасных дамах. Он мечтал стать рыцарем, героем. Надо сказать, в том мире не каждому суждено было стать рыцарем – требовались недюжинные способности или, на худой конец, громкий титул. У мальчишки не было титула. Зато сил и желания – хоть отбавляй.
Шли годы. Его взяли на службу в войска великой державы, и служил он честно и страстно. Усердие его было отмечено – его посвятили в рыцари.
О, славные времена! Мальчишка превратился в гордого воина, привыкшего ко всеобщему почтению и вниманию тех самых прекрасных дам. Но молодому рыцарю чего-то не хватало. Служба тяготила его рутиной, приказы начальства раздражали глупостью. И он решил, что должен стать кем-то более значимым, чем рядовой рыцарь. В его душе по-прежнему жил мальчишка, который хотел стать настоящим героем. Для этого требовалось совершить подвиг. А для подвига – война. На беду времена выпали мирные, и рыцарь исходил тоской в ожидании какой-нибудь, хоть самой захудалой битвы.
И однажды в голове его зародилась маленькая, но неотвязная мысль. Она захватывала его все сильнее, разрастаясь вариантами и становясь просто невыносимой. Идея была проста и своей простотой страшна.
Если войны нет – ее нужно начать самому.
Война ради войны. Простая и страшная мысль.
Со временем первоначальная цель забылась. Ему уже не хотелось подвигов и славы. Ему хотелось крови.
С удивительной легкостью он нашел единомышленников – среди таких же рыцарей, как он. Придумал ловкий план, подготовил заговор – и рыцарь уже видел себя закованным в боевую броню, на горячем коне впереди верных ему войск. Отныне он не просто рыцарь – он властитель, полководец, герой…