Контрабандист Сталина 2

Беличенко Константин

А ещё я подозревал, что хитрый мэр срочно направит торговые караваны с моим товаром по округе. Сам городок Сиди-Ифни небольшой и не богатый, тут просто нет такого количества товара, чтобы мне всё продать. Ну и чёрт с ним, пусть шлёт, лишь бы это было быстрее…

На четвёртый день я захожу утром с Никольским во двор выделенного дома, ночевать я возвращаюсь на судно, а на берегу на постоянной основе остаётся только "команда" Орешкова. Наблюдаю нетривиальную картину. Все наши обитатели собрались в круг и веселятся, как местные, что-то обсуждая и смеясь. Нуда, с развлечением тут беда. Забросили всё и ремонт дома, и его охрану. Как дети, честное слово. Совсем "берега потеряли" что ли? Или спокойная жизнь их так расслабила?

— Николай Денисович

что происходит? — подхожу к бывшему капитану.

— Смотрите, какое чудо, танцующий скорпион — повернулся ко мне с улыбкой Орешков.

Действительно в центре круга бывших русских военных пустынный скорпион лейрус, довольно крупный экземпляр, исполнял "своеобразный танец", предупреждая о скорой атаке. Но это лишь раззадоривала бывших военных, которые дразнили скорпиона.

— А вы в курсе, что его яд смертелен? Сначала укус вызывает сильнейшую боль и отёк, затем лихорадку, паралич и остановку дыхания — говорю громко, чтобы все услышали. — Вы же не дома. Здесь много очень ядовитых гадов, растений и надо быть очень осторожным, а вы наоборот… как дети. И иммунитета, в отличие от местных у вас нет. Смерть будет ужасной.

— Всё хватит. По местам — распорядился Орешков и раздавил скорпиона деревянным бруском.

Выговариваю Орешкову за такое отношение, а особенно за оставление охраны дома.

— Николай Денисович поймите это Африка. Тут нет власти в привычной вам форме. В любой момент может набежать банда и всех прирезать и ограбить. Тут не ценят ни свою, ни чужую жизнь, это понятно — взял я за пуговицу мундира капитана и уставился в его глаза.

— Ясно господин Манос. Больше не повторится — по-военному четко ответил бывший капитан.

— Тогда давайте ещё раз обсудим ремонт дома и территории — придётся менять план и вкладываться в дополнительный ремонт. Один чёрт через некоторое время опять понадеяться на русский авось, и притупят бдительность охрана…

Кроме этого я часто прохаживался по рынку и городу, налаживая контакты. В городе оказалась немаленькая община евреев, и с ними я довольно быстро наладил контакт [51] . Удачно продал им револьверы "Смит энд Вессон", часть пиломатериалов, котелков, фляг и разные мелочи. Расплатились серебром, медью, свинцом, кожей, тканью и гуммиарабиком. Договорился о дальнейшем сотрудничестве. Записал целый список товаров, которые они хотели бы получить. Он оказался довольно необычным на мой взгляд. В основном состоял из изделий из железа, колес для телег, керосиновых ламп, керосина, угля и соли. Просили привезти также мед и воск. Не откажутся и от другого моего специфического товара…. особенно пулемётов Льюиса и патронов. Тут же предложили мне авантюру. Направить караван с оружием к реке Сенегал и её притокам, где добывают золото. Я подумал и отказался. Слишком рискованно. Нет уж, жадность до добра ещё никого не доводила.

51

В городе жила н маленькая община евреев, но после образование Израиля вся переехала туда. — Прим. автора.

Практически скупил все готовые к продаже ткани и ковры на городском рынке. А также цветные металлы, такие как медь, цинк и свинец, поставляемый сюда из северного Марокко.

Товар на берег я свозил небольшими партиями по мере продажи, загружая и разгружая своё судно. Много проблем доставлял гуммиарабик, из-за его сохранности. Плюс возросшая пожаропасность смолы на корабле…

Несмотря что Африка и почти экватор утром холодно, а днём жарко. Слышен треск камней, которые из-за разницы температур создают утром неповторимый звук, а некоторые раскалываются с характерным звуком выстрела. Мы идём с причала на местный рынок с Никольским и охраной и наблюдаем и слышим эту непередаваемую картину. Если для меня, а вернее Сакиса, это знакомо, то остальные участники вздрагивают и озираются.

Я даже не пытаюсь в этом им препятствовать,

осторожность тут лишней никогда не будет. Пройдясь по колоритному восточному базару, я так ничего интересного для себя в этот раз не обнаружил. Оружие идёт плохо, местным нечем за него заплатить, вся надежда на эмиров. Собирался идти назад, как ко мне подошёл бербер, среднего роста и среднего возраста. Одежда выдает в нём не городского жителя. В руке он нёс небольшую корзину обмотанную листьями пальмы.

— Грек купи щенков фанака, будут у тебя мышей ловить — обратился бербер на арабском.

— А фанак это кто? — удивляюсь. Финики знаю, а кто такие фанаки нет [52] .

Осторожно смотрю в открытую бербером корзину, с местных станется ещё змею туда засунуть. Там два лопоухих, что называется лопоухих, маленьких рыжих комочка с большой кулак. Их вид можно охарактеризовать, как комок рыжей шерсти с большими ушами. Маленькими бусинками глаз уставились на меня. И что мне с ними делать? Хотя крыс на судне хватает, но думаю эти два маленьких лопоуха, скорее сами станут обедом. С другой стороны развлечений на судне мало, отдам женщинам, пусть возятся. Договорились об обмене за доски. Вообще-то и пиломатериалы, уголь и мука и здесь пользуются устойчивым спросом. Вот только… хотя для сегодняшней СССР и пойдёт. Прибыль будет совсем маленькая, но очень нужная, главное убедить в этом Сталина. Надо подумать и над этой проблемой.

52

Фанака, это оказался фенека, на местном наречии. Родина фенека — пустыни Африки. Наиболее распространены они в Сахаре, что и определяет образ жизни и повадки животного. Спасаясь от зноя, фенеки роют норы, в которых проводят день, а ночью выходят на охоту. Однако вылавливают этих зверьков и живыми, ведь это единственная разновидность лис, которую можно приручить и содержать дома, как домашнее животное. — Прим. автора.

Наконец дождался посланников эмира Адрара с торговым караваном. Главный из джигитов привёз приглашение в гости к эмиру Сиди Ахмед ульд Айду, но я вежливо отказался, сославшись на болезнь.

— У вас на борту есть врачи? — заинтересованно переспросил Саид-бей.

— Не просто врачи, а целая бригада первоклассных докторов. Можете воспользоваться услугами, если у вас есть чем заплатить за услуги и лекарства.

— А техникой возьмете, правда, она не на ходу. Топливо кончилось. И оружие мы поснимали.

— Конечно, возьму, если вы не угробили её окончательно.

Обговорив все нюансы, и что они могут ещё привезти на обмен. Саид-бей купил сразу двадцать винтовок Лебеля, патроны, пять револьверов и отбыл. Я даже согласился часть следующей партии винтовок обменять на слоновые бивни, вот только не представляю где берберы их в пустыне взяли…

Следующие дни торговля оружием чуть оживилась. Слух об оружие распространился по округе. Стали подтягиваться торговые караваны верблюдов с разных сторон и небольшие группы местных. Начали по единично расходиться старые винтовки с патронами на дымном порохе, а в мой сейф потёк маленький ручеёк драгоценных металлов, а в трюмы ковры.

С Западной Сахары подошло небольшое арабо-берберское племя из народностей регейбат. Они как раз везли самородное золото с Сенегала в северные районы Марокко, чтобы обменять его на соль и железные вещи. Услышали вести в одном оазисе и решили свернуть в Сиди-Ифни. Расстались мы довольные друг другом. Кроме оружия взяли котелки, фляги и огорчились, что у меня нет топоров, лопат и мечете.

Наконец, почти месяц пребывания тут, пришёл большой караван от эмира, и я был приятно удивлен. Притащили верблюдами разукомплектованный английский пулемётовоз на двух человек, который меня сразу заинтересовал. Четыре колеса, маленький двигатель и крепление для пулемета "виккерс" сзади, которого сейчас не было. Облазив пулемётовоз нашёл дату выпуска — 1916 год.