Контракт / Контракт. Я заберу тебя
Шрифт:
И ведь утаить не получится. Он сам взглянет на Марусю и всё поймёт.
А если сказать, что нам от него ничего не надо?
Фактически так и есть. Мне ничего не надо… кроме него самого.
Эта мысль поражает меня, сбивает с ног. Два года я жила, будто в коконе. Отрицала чувства. А вернулся Белоусов, едва меня коснулся, и всё… накрыло.
Так нельзя. Это неверно. Он сложный человек. Непредсказуемый и жестокий. И… рядом с ним опасно.
«Но разве он обижал тебя? Физически, как Саша? Или как родители, которые должны уж были быть для тебя самыми близкими?
Пожалуй,
– Ты что-то куда-то уплыла, - пытается растормошить меня Альбина Сергеевна.
– А? – вскидываю голову.
Да, кажется, выпала из разговора. Мы на кухне и пьём наш традиционный вечерний чай.
Новенький электрический чайник, купленный на премиальные, поблёскивает синим светом при закипании.
– Извините, я просто очень устала.
– Боже, милая, - Альбина Сергеевна наклоняется, чтобы похлопать меня по руке. – Ну не хочешь ты встречаться со Славой, не встречайся. Раз не твой человек. Попробовала, не пошло? Ну и к чёрту. Я же не настаиваю. Не слушай меня, он мне просто как парень нравится, надёжный и спокойный, но это не значит, что он обязан быть тебе по душе и по сердцу. Ищи своего.
– Я… понимаю.
Что же делать, если мой – неспокойный и… непредсказуемый.
– Простите, - снова бормочу.
– Хватит извиняться, да и не к чему.
А я смотрю за окно и вижу капот чёрной машины.
От факта, что ГлавГад так близко, меня потрясывает.
– Я сегодня пораньше лягу, ладно?
– Естественно, иди отдыхай. Я тут сама всё приберу.
Альбина Сергеевна относит приборы и кружки в мойку, а я плетусь к нам в комнату. Но когда ложусь рядом с дочерью, пикает телефон.
«Через два часа спустись, поговорим», - приходит сообщение.
Я лежу и дрожу, ни жива, ни мертва, отсчитывая грёбанные минуты до назначенного времени.
Мне удаётся по-тихому выйти из дома, никого не разбудив. Спускаюсь вниз, верчу головой, пытаясь понять, где Богдан. Автомобиль коротко мигает фарами, подсказывая, куда подойти.
Когда скольжу на переднее сиденье, дрожу, настолько сильно накрутила себя. Белоусов заводит машину.
– Нет. Давай тут останемся. Не надо никуда ехать, - прошу его, изучая напряжённый профиль в темноте.
– Ладно, - соглашается и глушит мотор.
Мы сидим при свете приборной панели и молчим, не понимая, кто из нас должен начать первым.
Контракт. Я заберу тебя. Глава 6
Да и что мне сказать? Эй, ГлавГад, у тебя дочь? Представь себе…
Слова не идут… Совсем никакие слова не идут. Проклятое онемение.
– Тебя было чертовски сложно найти, Алина, - заговаривает Белоусов с усмешкой. – Хорошо спряталась, девочка. Что, в принципе, правильно.
– И… и как же ты меня в итоге нашёл? – хватаюсь двумя руками за предложенную тему.
– Пришлось очень постараться, - таинственно заявляет. – Кое-где ты всё-таки засветилась.
– Где?
– Не суть. Зачем знать?
– Чтобы в следующий раз не допускать ошибок.
– А кто сказал,
– Что ты хочешь сказать?
– Я забираю тебя с собой. Если я нашёл, то и другие могут. Ты для них нежеланный свидетель.
– Чего?
– Чего угодно. Раз в дни перед покушением на меня была рядом. На меня охотились очень серьёзные люди.
– Так прошло два года. Хотела б я что-то предпринять или знала бы чего, давно бы уже рассказала. Или пошла в полицию.
– Алина, - с усмешкой тянет он, будто я наивный маленький ребёнок. – Тех, кто хоть что-то знает или может помешать чужим планам, даже спустя двадцать лет в бетон закатывают. Что им два года?
Он говорит страшные вещи, но, вероятно, так и есть. Белоусову лучше знать.
– А кому это надо? Кто эти «они»?
Богдан молчит. А я думаю, что не видно на нём шрамов от ожогов от взрыва или каких-то других отметин. Будто и не было его в той машине.
Конечно, не было. Иначе бы он тут живой не сидел.
– Кто взорвался вместо тебя? – спрашиваю с напряжением.
– Никто, - отвечает быстро. – Мак погиб, а больше никого в машине и не было.
– Но я видела из отеля, как пассажирская дверь открывалась.
– Это Мак приоткрыл для меня. Я закончил дела раньше и вернулся на такси в район гостиницы, Мак уехал с поручением, а мне нужно было ещё в пару мест заглянуть поблизости. Предполагал, что мы с тобой на обед съездим. Так что тот, кто привёл взрывное устройство в действие, был не в курсе, что меня в салоне нет. Прокол получился.
У меня холодный озноб, когда думаю, что вместе с Белоусовым в машине могла быть и я.
– А кого хоронили тогда? Я… видела фото с твоих… - запинаюсь, - похорон.
– Кого-то, - пожимает плечами Богдан. – Это было несложно организовать. Экспертизу никто не проводил. Надобности-то не было. Сестра решила, что дело чисто, и уже можно пировать на моих костях. И средствах.
– С-сестра?
– Сестра и ещё пара конкурентов, с которыми они удачно спелись. Им мешал я. Все выгодные сделки утекали в мои руки, мне удалось обанкротить и скупить по дешевке несколько их предприятий. В целом, закат был бы недолгим, там шло поглощение бизнеса полным ходом, и его дальнейшая перепродажа. Но… вместо этого… сестра распродала мой собственный. Видимые активы. А те сделки тормознула.
Мои отношения с родителями сложно назвать идеальными, но, уверена, убивать бы меня они не стали. А здесь… что у Богдана за семья?
– Почему она так с тобой?
– Я мог помешать её политическим амбициям. Когда-то на заре своей карьеры она помогала двигать не совсем законные сделки. И ещё кое-что… ну, не буду вдаваться в детали. Ты же наверняка слышала, скандальные истории, когда даже действующих губернаторов и депутатов отдавали под суд за давние грешки. И речь не только о взятках или отмыве средств, есть вещи и пострашнее. – Это он за заказуху намекает?
– Так что… когда светит кресло губернатора края, какое-либо туманное прошлое лучше подтереть.