Контракт. Том 2

Кварц Юрий

Полной грудью вздохнул свежий прохладный воздух коридора. Устало прислонившись к холодной стене, смерил присутствующих усталым взглядом:

– Кроме мозолей и усталости это вполне безопасная добыча хлеба.

– Можно попробовать? – потянулись к хлебу Марина.

– Да, пожалуйста.

Присутствующие отломили себе по куску на пробу, я тоже, хлеб был горячим, неожиданно вкусным и обладал стойким металлическим привкусом.

– Кажется, я никогда не ел хлеба вкуснее, - выдавил из себя Васян, протягивая руку за добавкой.

–

Каждый из вас, должен оценить мельницу на своей шкуре, - суров заметил я. – Особенно ты Марина, ты обязана знать, на что обрекаешь людей, отправляя их сюда работать.

– Что?
– замялась женщина. – Хорошо, я следующая!

За время ожидания успел сходить наверх добыть бинтов, мазей и наложить на руки плотные повязки, в нескольких местах проступала кровь.

Через пятнадцать минут вышла Марина, с двумя буханками хлеба в руках. Прическа растрепалась, по лицу катились слезы, по ладоням бежала кровь:

– Я, я, не могу отправлять людей сюда работать, - срывающимся голосом, выдавила Марина. – Это, слишком жестоко!

Передав хлеб Артуру, принялся накладывать бинты на маленькие женские ладошки. Тонкая нежная кожа, полнились мозолями и порезами.

– Понимаю, над этим придется серьезно подумать, стоит ли вообще посылать сюда людей. – хмуро заметил я. – Васян собирайся, пойдем в гости к выжившим.

– Я хочу попробовать, - неожиданно выдал парень.

– Попробуй, - улыбнулся я. – Запрещать подработки там, уж точно никому не буду.

Васян возился дольше, минут двадцать, мы начали волноваться и уже хотели войти в комнату, проверить ничего ли там не случилось. Парень вывалился, с улыбкой во все лицо, с четырьмя буханками хлеба в руках:

– Не знаю, чего вы там так боялись, - легкомысленно заявил он, - Да тяжело, рукам больно, но в целом я могу хоть каждый день там подрабатывать.

– Каждый день, не надо, иди готовься, Марина ты поняла, что надо делать? – многозначительно посмотрел на женщину.

– Да, проведу эксперименты, надо понять как Васе удается делать хлеб. Его руки целые, без мозолей и покраснений.

Через час, злые, голодные, вошли на территорию выживших. Было людно, жизнь била ключом, работа также не останавливалась. За время нашего отсутствия, группировка выживших заметно увеличилась и это, не только моя личная заслуга. Помимо военных, их людей, здесь было много новых лиц. Люди как оказалось, стягиваются сюда со всей области.

Видимо Федоровичу удалось найти головастых помощников, чувствовался жесткий подход к делу, глядя на проходящие на территории работы. Разрушенную башню сейчас оперативно разбирали сотни людей. Нагнали техники, нашли стройматериалы, с их помощью укрепляли стены, и возводили непонятную конструкцию в самом центре, где должны находиться системные постройки.

Администрация Федоровича находилась все там же, правда в этот раз нас встречала охрана, три незнакомых морды, обвешенные снарягой и оружием по самые брови.

Меня признал один из них, тут же скрываясь в проходе, явно пошел предупреждать начальство. Хах, а меня здесь уважают!

– Извините Иван Васильевич, я не могу вас пропустить, приказ Федоровича. – поспешно проговорил охранник, преграждая путь.

– Что? – опешил я. – Вы что охренели? Не пускать, меня?

– Извините, это все Федорович, он приказал, я исполняю.

Подошел к бойцу вплотную, разглядывая его бледнеющее лицо сверху вниз:

– Боец, больно у тебя рожа знакомая, мы раньше не пересекались?

– Лично нет, мой младший брат, он сейчас проходит лечение в вашем бункере.

– А-а, вспомнил, вспомнил, - улыбнулся я. – Ему брюхо пулей прошили, кишки заново собирали.

– Да, это он, брат неудачно подставился.

– Скажи мне, ты ведь не хочешь, чтобы его через минуту выкинули на улицу?

На бойца было тяжело смотреть, он жутко побледнел, обливался потом, переминался с ноги на ногу, не в силах найти удобного положения, после этого он смог тяжело выдавить:

– Нет, не хочу.

– Тогда какого черта, ты все еще здесь стоишь, свалил, - прорычал я, теряя последние остатки терпения.

Парень, пошатываясь отошел в сторону, открывая проход, его напарник весело улыбался, его явно забавляла ситуация, в которую влип коллега. Квартира Федоровича встретила нас деловой суетой, было много незнакомых лиц, некоторые откровенно бандитской наружности. На кухне, где в данный момент проходило собрание, был Федорович, Красный, капитан Шелег, да парочка наглых бандитских морд, на плече одного из них вышит шеврон с окровавленным ножом с длинным лезвием, такие носят, только доверенные бойцы Мачете.

– Ого, какого черта вы все сидите за столом с этими ублюдками?

– Придержи язык фраер, пока тебе его не отрезали, - Сурово произнес субъект, с короткой всклокоченной бородой, ее вид портило множество шрамов, идущих от бороды к виску.

В одно мгновение выхватил Тартаг и не целясь, выстрелил ему в грудь. Комнату наполнило запахом сгоревшего пороха, разбросанными потрохами и кровищей.

Федорович недовольно протер грязной тряпкой очки от налипшей крови, вернув их на место, хрипло заметил:

– Вот поэтому, я и не хотел чтобы ты здесь был, запачкал всю комнату, где я теперь достану новую чистую мебель?

– Не меняй тему, какого черта они здесь делают? – махнул стволом в сторону бледного патлатого мужика с татуировок скорпиона на шее. Он скромно держал руки за головой стараясь не привлекать к себе внимания.

– По трассе к Статному движется большая орда, тысяч пятьдесят особей.

– И что? Я до сих пор не вижу повода, чтобы сидеть с ними за одним столом.

– Я тоже не видел, но Красный настоял, послушать, что они будут петь, это может быть полезным, так и оказалось. Иван, что заставило тебя прийти в такую рань?