Контракт
Шрифт:
Была и ещё одна странность этого непонятного леса - Ромму, практически не встречались представители его фауны: лишь изредка он видел стремительно убегающих с междурядья мелких зверюшек или же блестящую меж зелёных листьев пару жёлтых глаз, которая тут же пряталась, как только он оказывался рядом с этим деревом. Птиц же, вообще, не было ни слышно и не видно. Будто лес был каким-то заколдованным и потому неприветливым для здешнего животного мира.
Слышали ли аборигены звуки шагов его бега или они руководствовались каким-то своим чувством, но через какое-то время, Ромм услышал за своей спиной такой же треск, какой выходил и из-под его ног, и хотя треск больше был похож на хруст, и был ещё едва слышим, но он однозначно говорил, что те, кто его издает, движутся за ним.
Деревья в лесу росли почти правильными рядами, будто лес был посажен искусственно, а не был естественным порождением местной флоры и желая запутать тех, кто бежал за ним, Ромм периодически менял междурядье своего бега, но это, видимо, не слишком задерживало преследователей и едва стихнув, звуки их хрустящих шагов опять становились слышимы.
Вскоре бег преследователей стал настолько отчётлив, что Ромм невольно оглянулся - их было четверо, видимо те, которые изначально побежали в его сторону. Они уже были не далее сотни метров и просматривались вполне отчётливо. Скорее всего они устали не менее преследуемой ими жертвы, так как их бег был, на взгляд Ромма, заметно тяжёл.
– Хаора!
Ромм отвернулся и попытался ускорить свой бег, но как он ни старался, сделать это ему не удавалось, усталость брала своё.
Как долго они намерены бежать за мной? А если появится какое-то препятствие: река, например, полезут они в воду? А я прыгну...
Додумать он не успел, так как раздавшийся впереди резкий хруст и затем последовавший громкий крик, заставили его остановиться и невольно попятиться - откуда-то, со стороны на междурядье деревьев, по которому он бежал, выбегали, определённо, люди, сжимающие в руках такие же палки с острыми наконечниками, как и у аборигенов.
Ромм прекратил пятиться и оглянулся - его преследователей видно не было и лишь далёкий хруст говорил, что они убегают. Ромм опять повернул голову в сторону выбежавших на междурядье людей. Их было шестеро. Они были высоки, стройны, светлокоричневокожи и светловолосы. Из одежды на них были лишь набедренные повязки, весьма похожие на шорты. У Ромма тут же сложилось впечатление, что они весьма похожи на того бледнокожего человека, который висел с привязанными руками в одной из клеток пещеры аборигенов.
Значит там был не фреон. Тут же всплыла у Ромма мысль досады. Неужели, это тоже аборигены этой планеты? Весьма разительное отличие. Интересно, кто я для них: друг или враг?
Светлокоричневокожие аборигены тут же показали своё отношение к Ромму - сорвавшись с места они бросились в его сторону. Ромм вздохнул и закрыл глаза.
Прошло некоторое время, а Ромм продолжал стоять никем не тронутый. Наконец он осторожно раздвинул веки - рядом с ним никого не было. Он оглянулся - спины светлокоричневокожих аборигенов быстро удалялись по междурядью. Несомненно, они пустились вдогонку за волосатыми аборигенами. Несомненно, эти две гуманоидные расы Гарты были, отнюдь, не дружественно настроены друг к другу.
Дождавшись, когда светлокоричневокожие аборигены исчезнут за деревьями, Ромм отвернулся и медленно побрёл в ту же сторону, в кукую и убегал от волосатых аборигенов.
Совсем скоро Ромм почувствовал, что стало заметно свежее - несомненно, где-то впереди был водоём. Нестерпимо захотелось пить. Ромм закрутил головой, в надежде увидеть этот водоём и вдруг осознал, что идёт уже не по полусгнившим листьям и веткам, а по зелёной траве. Это его встревожило, так как из травы выпрыгивали в разные стороны мелкие особи здешней фауны, буквально, при каждом его шаге и которые могли быть отнюдь недружелюбны. Да и деревья стали заметно ниже и разлапистей, больше похожие на большие кусты и междурядье между ними было не таким прямолинейным. Ромм достал бластер и выставив его перед собой, ускорил шаг, непрерывно крутя головой и внимательно смотря себе под ноги.
Как Ромм не был внимателен, но всё же лес закончился для него внезапно. Он мгновенно остановился, осознав, что едва ли не следующий его шаг был шагом в обрыв, на краю которого он остановился. Внизу была достаточно широкая река, зажатая между крутых берегов, поросших густым и казалось бесконечным лесом. Но всё же в одном месте перед рекой был небольшой ярко-зелёный луг, густо усеянный причудливым цветным ковром. С одной стороны склон оврага, опускающийся к лугу был не так крут и вполне возможно, что по нему можно было сойти вниз и попытаться дойти до воды. На лугу паслись несколько животных и вероятнее всего, что они сошли на него, именно, по этому некрутому склону. Появились и птицы, которые громко крича и щебеча носились над лугом, выписывая в воздухе причудливые пируэты.
Сейчас, скорее всего была середина местного жаркого дня, так как небо было совершенно чисто и Атра, большим оранжево-жёлтым блином, висела почти над головой.
Ромм направился в сторону пологого склона, энергично крутя головой и внимательно смотря себе под ноги, так как трава по краю оврага доставала ему почти до колен, но она была какой-то причудливо мягкой и будто раздвигалась в стороны при каждом шаге, словно не желая быть примятой ногами человека.
Вообще-то странно, что я до сих пор не встретил ни одного крупного зверя. Всплыла у Ромма мысль недоумения. Возможно по причине того, что мой и аборигенов бег был достаточно шумным и мог распугать представителей местной фауны, но для хищников навряд ли бы он был отпугивающим, скорее - наоборот. А если нет в этой части леса ни крупных животных и соответственно - хищников. В лесу травы нет, листва деревьев высоко и возможно несъедобная, что я на себе испытал... Он механически провёл рукой по щеке, довольно отметив, что припухлость почти исчезла, хотя место ожога ещё было чувствительно к прикосновению. Плодов на них тоже нет. Нашёл он для себя причину отсутствия животного мира в том лесу, из которого только что выбрался.
Идти пришлось долго, видимо глазомер у Ромма дал сбой от усталости и когда он оказался у пологого склона, то уже едва переставлял ноги и ему хотелось лишь одного: опуститься в эту шёлковую траву и закрыть глаза, но периодически встряхивая головой, он направился по склону вниз.
Вскоре его путь пересёкся с широкой тропинкой, которую, скорее всего протоптали пасущиеся на лугу животные. Ромм пошёл по ней и совсем скоро оказался внизу. Здесь тропинка, будто устье реки, разбилась на едва заметные тропки, которые тут же исчезли среди яркой высокой травы. До реки было не менее сотни шагов.
Ромм замер в нерешительности, так как идти по высокой траве ему не очень-то хотелось. Он принялся всматриваться в едва заметные тропинки. Одна из них показалась ему более чёткой, будто по ней ходили чаще, чем по остальным, но она шла не к реке, а вдоль склона оврага. Поколебавшись некоторое время, Ромм, всё же направился по ней.
К его удивлению, тропинка вскоре стала более чёткой, будто тот, кто по ней ходил, некоторое расстояние шёл не по ней, а над ней.
Впереди послышался какой-то журчащий шум, будто кто-то полз в траве. Ромм приподнял бластер и пошёл медленнее, внимательно всматриваясь в окружающую тропинку траву, но разгадка шума оказалась чрезвычайно прозаической - через несколько шагов он вышел к ручейку, выбегающему из склона оврага и видимо бегущему к реке. Ручеёк был достаточно широк, не менее шага и даже глубок, но с очень чистой водой и быстрым течением. В ручейке лежали несколько крупных камней, которые и создавали характерный шум журчания воды.