Контрактник А. Непригодин 3

Непригодин прибыл в новое подразделение, «элитное подразделение», за десять дней до Нового года. Зашел в канцелярию, представился своему новому начальнику. За столом сидел высокий, спортивного телосложения капитан. С самого начала разговора грамотным он только показался, попытался выставить себя таковым. На деле оказался обычным бесхребетным клерком с умственным развитием ниже среднего, но личный состав долгое время считал его очень умным. Сам по себе безынициативен, трусоват, но очень, очень исполнителен, все распоряжения сверху выполнял в точном соответствии, а по факту, был самой простой прослойкой между командиром и трубкой телефона. Но это все впереди. Первый разговор состоялся позитивно. Непригодин озвучил свои ближайшие планы, а именно: что с первого января уходит в первую половину основного отпуска, по выходу пишет рапорт на учебный отпуск (итоговая аттестация на 4 месяца), по выходу из учебного отпуска, вторая половина основного, и собственно говоря, после чего начинает процесс по увольнению из рядов доблестных пограничных органов. Капитану такой исход дела понравился, и он закончил разговор фразой:

– Ну, хорошо, значит, ты мне тут проблем не создашь, а я не буду втыкать тебе палки в колеса, меня так устраивает, пиши сразу рапорт на отпуск.

Но по поводу «вставлять палки в колеса» капитан погорячился,

А что касается «не создашь проблем», так это о том, что как позже стало известно Непригодину, о нем капитан был хорошо наслышан, точнее о «подвигах» и уж очень боялся повторения таковых у себя в подразделении. Капитан строил стремительную карьеру, и на носу было поступление в академию, и такой военнослужащий был не ко времени и не к месту. Собственно, карьеру строил по пути наименьшего сопротивления, не умом, выучкой и самосовершенствованием, а стукачеством. Сдавал командованию абсолютно всех и всё, что происходит в пределах его видимости и слышимости. Вместо того чтобы работать с личным составом как это положено, разрешать возникающие проблемы и вопросы, он поднимал трубку телефона:

– Товарищ полковник! Контрактник «Пупкин» обкакался, жидко! Прошу выслать туалетной бумаги и того кто ему подотрет попу!

Выглядит со стороны именно так. Когда не доросший до таких должностей человек, начинает играть роль начальника, а актерского мастерства явно не хватает. Только разница в том, что фильм с игрой «плохого» актера вы можете выключить, а тут вынуждены смотреть до конца. Пульт находится не в ваших руках, а в руках полковника, которому не нужен настоящий начальник, ему нужен надежный осведомитель и бездумный исполнитель, с такими проще «осваивать» бюджетные средства. Да и всегда есть, кого выставить виноватым, если что-то случится. И таких дикорастущих молодых офицеров в современной армии очень много. Да и стоит заметить, что во все времена, в мирном, но трудном положении для России, именно такие кадры наполняли армию. Будь то царские времена или советские на начало 1941 года. Не нужно обманывать себя, 22 июня 1941 года, гитлеровцев встретила именно такая армия, РККА, наполненная лизоблюдами, стукачами и выскочками, которые бежали до Москвы без оглядки. Ни для кого не секрет, РККА была разгромлена в пух и прах, и ничего серьезного, за редким исключением в виде невероятного мужества отдельно взятых бойцов и офицеров, показать не смогла. Потому что вся боевая подготовка состояла из лжепропаганды, и нарисованных докладов. Лишь бы выслужиться и попасть в милость высшего руководства, авось квадратный метр лишний дадут, да пайку увеличат, это все чем руководствуются такие люди. А итог всегда один, неоправданные потери и военные катастрофы чудовищных масштабов. «Встретим врага на границе и закончим войну победой на территории врага», «штыком и гранатой будем выкорчёвывать с нашей земли врага», примерно такими лозунгами пестрили газеты, для недалеких сограждан, которые в это верили. А уже утром 22 июня, весь мир увидел совершенно другую картину, вот и сила пропаганды, вот и немец-трус, не умеющий воевать. Сегодня ситуация именно такая, не лучше, ни хуже, именно так обстоят дела в войсках и всех военных ведомствах. Пора бы задуматься господа, ядерное оружие применяться не будет, а большой войны, к сожалению, не избежать. Пока существуют человечество, будут существовать и войны. К слову о роли пограничников 22 июня 1941г., большая часть «героических» историй про заставы сдерживающие врага по месяцам, это тоже вымысел и пропаганда. Не одна застава, стоящая на направлении нанесения основных ударов и прохода крупных сил противника, не то, что сопротивления оказать, так и не узнала, что началась война. Ошибочное мнение современных пограничников «мы нужны, чтобы успеть позвонить и сказать, что началась война», это тоже не правда, для этого есть ГРУ, СВР и частично отдельные службы ФСБ, находящиеся на территории потенциального противника, а так же средства технической разведки (спутники, беспилотники и т.д.). Задача же пограничников, успеть собрать свои манатки, выйти из под удара в тыл действующих войск и охранять эти самые тылы, все. Пограничные войска выполняют оборонительные функции только на войне, только в тылу действующих войск, в мирное время, понятие «Защита и охрана Государственной границы», носит исключительно правовой характер, и имеется в виду защита и охрана установленных ЗАКОНОМ правил пересечения, пребывания и содержания Государственной границы. Собственно, почему и в подавляющем большинстве государств, охраной границы занимается полиция, и соответственно история пограничных органов России имеет потешный характер, так как за все время существования границы, в нашей стране не могут разобраться в чье ведение ее отдать, и для справки, этот вопрос до сих пор открыт. Но есть люди, которые искренне верят в пропаганду, и навязывают ее подчиненным, вместо того, чтобы обучать их военному искусству. Такой был полковник Затылкин, новый комендант Непригодина, он более чем серьезно полагал, что и наряд из двух пограничников со ста патронами на двоих, может оказать достойное сопротивление танковой дивизии на открытой местности. Да-да, именно так. Проверяя пограничный наряд на участке, этот индивид задал вопрос старшему наряда:

– Товарищ прапорщик, а что вы будете делать, если вон оттуда (указал направление рукой) пойдет танковая дивизия?

– Доложу дежурному, и буду составом наряда пробиваться к своим.

– Вы что, место службы покидать нельзя, вы обязаны принять меры по предотвращению вооруженного вторжения на территорию Российской Федерации!

Как то так. И да, он не шутил, и долго возмущался «неправильному» ответу старшего наряда. Какие могут принять меры два автоматчика против танковой дивизии? Еще и на оперативном просторе?

Отсюда следует только то, что данный субъект не знает ни ТТХ вооружения и техники, не знает штатного расписания иных подразделений и войск кроме пограничных, не знает не то что тактики, а даже ее основных элементов, не знает ничего кроме фразы однажды увиденной в каком-то документе, «Не допустить вооруженного вторжения», а как, откуда, чем, зачем и т.д., это знать не надо. Про Затылкина даже командование говорило, «Тупой, но преданный». Вот, что значит, тупое, безынициативное туловище из-за которых бездарно гибнут люди. Мы не гуманисты, солдаты гибнут, такова война, но солдаты не должны гибнуть просто так. На поле боя нужна жизнь солдата, а не его смерть, если мы все умрем, кто будет сражаться и добивать врага. Это прагматизм, а не гуманность. Но это не про Затылкина, с ним все просто, мальчику повезло, папа был в свое время военным прокурором, до полковника сынульку довести смог, а вот наградить умом не получилось. Кто-то развивает голову, кто-то мышцы, а этот отрастил усы и достаточно. К этому весьма интересному персонажу еще вернемся.

Ну а Непригодину, единственному, во всем управлении, был установлен особый график, даже не особый, а законный. Непригодин стал проходить службу в строгом соответствии с установленным регламентом служебного времени. Рабочий день с 8.30 до 18.00, с обедом с 13.00 до 14.30, суббота, воскресение и все праздничные дни соответственно для Непригодина были выходными, все по букве закона. Единственным минусом было то, что ездить от дома, до места прохождения службы ему было далеко, ровно 110 километров. Но и тут впоследствии выход был найден. Десять дней до нового года прошли без сюрпризов, за исключением одной маленькой неприятности. День на пятый, Непригодин выехал в 6 утра на службу, отъехав от населенного пункта километров десять, машина заглохла, попытки запустить двигатель успехом не увенчались, выявить причину на месте так же не удалось. На улице стоял сильный мороз и было еще темно. Чудо современной техники, а именно закрепившиеся в нашей жизни телефоны, тоже не очень надежны, заряд батареи на гаджете Непригодина растаял на глазах, все что он успел сделать это позвонить дежурному в подразделение и сообщить о случившемся, в процессе разговора телефон предательски отключился. Да что там телефон, мороз был в это утро очень сильным, и Непригодина уже посещали мысли, как бы он сам не отключился на трассе у машины. Военная форма ведь «очень теплая», продумана и сделана с любовью. Попутные машины не останавливались, все та же военная форма сегодня не внушает доверия гражданам. Непригодин так простоял около часа, может и больше, пока не остановился автомобиль в котором ехали военнослужащие. Они отвезли Непригодина обратно, он взял машину у отца, передал ему ключи от своей машины, чтобы ее забрали с трассы, а сам отправился на службу. Признаться Непригодин думал, что командование воспользуется ситуацией, и наградит его взысканием, но на удивление, последствий не последовало. Приключения в этом году были окончены, и он спокойно ушел в отпуск.

С выходом из отпуска стала известна первая неутешительная новость, министерство образования приняло ряд поправок, одна из которых коснулась изменения правил организации и проведения итоговой аттестации, а именно срок итоговой сессии сократился с четырех месяцев до полутора. Таким образом получалось, что по старому Непригодин должен был уйти в учебный отпуск в начале февраля, буквально через 3-4 дня после выхода из основного отпуска, а теперь убытие в учебный отпуск сдвинулось аж до мая. Такой поворот событий Непригодина не устраивал, ездить три месяца с понедельника по пятницу на службу, удовольствие не из дешевых. Но на это ведь и был расчет у командования, истощенный в денежном отношении Непригодин, по замыслу отцов командиров, должен был приползти на коленях и умолять их величество разрешить ему жить «как все», в полном согласии с беззаконием. Но Непригодин предложил своему начальнику, капитану Юбочкину, другой вариант, посменный режим работы, две смены в неделю по 24 часа, либо 4 по 10 часов. Ну, собственно как предложил Юбочкину?! Передал в прослойку информацию, ведь он прекрасно понимал, что капитан это человек, который занимает должность формально, и каких либо серьезных решений самостоятельно не принимает, не вырос. Тот в свою очередь незамедлительно сообщил наверх и получил разумеется отрицательный ответ. И этот ответ, он произнес с неприкрытой ироничной улыбкой, «мол, допрыгался, зажали тебя!». Но, не тут то было! Скорее не зажали, а создали себе еще большего геморроя и подставили под удар недалекого капитана, считавшего до той поры, что отцы-командиры всегда прикроют верного и преданного исполнителя, плебея. «Я же пыль целой системы!». Собственно после этого, Непригодин потеряв чувство жалости и хоть какого-то сострадания к Юбочкину, стал над ним откровенно издеваться. Непригодин стал заваливать его различного рода рапортами, увеличил частоту переписок с прокуратурой, сайтами ФСБ, Президента, и иными органами гос.власти, не давая оправится и одуматься от одной, посылал следующую. Так же раз в десять дней писал рапорт на перевод. А что, число обращений ни кем не ограничено, а чтобы не прекратили с ним переписку по вопросу перевода, место этого самого перевода указывалось каждый раз новое. Но и это не все. Непригодин стал крайне редким гостем на заставе. Чтобы экономить деньги на бензин, служить он стал следующим образом: хронических заболеваний позволяющих периодически уходить на больничный у Непригодина хватало, и в добавок в семье было двое несовершеннолетних детей, а так как супруга была официально трудоустроена, ничто не препятствовало уходить по уходу за болеющими несовершеннолетними детьми на больничный, чем он и стал пользоваться. Появился на сутки, закидал рапортами начальника, прозанимался до вечера непонятными, но в то же время несложными задачами, и уже на следующий день ушел поправлять пошатнувшееся здоровье на 7-10 суток. Вышел еще на два дня и ушел по уходу за ребенком, а что, маленькие дети болеют, а кому с ними сидеть решает не командование, а семья, в которой оба супруга работают. И к тому же, в промежутках выбивал дополнительные дни отдыха, накопившиеся по старому месту службы. Забирал перед увольнением все что мог, и ничего с ним сделать за это не получалось. Оставалось только молча проглатывать и мериться со своей беспомощностью и бездарностью. Система и ее бесполезная пыль!

Особо завистливым «товарищам» это тоже не нравилось, но говорить в лицо у такого контингента не принято. В глаза только «Привет, как дела?», ну даже за редким случаем и комплемент, в духе «красавчик, не фига ты им показал», а за спиной уже все, что вздумается. Но Непригодин на это особого внимания не обращал, бздят там и бздят. За исключением одного случая. Непригодин прибыл с утра на заставу после очередного десятидневного отсутствия, на воротах его встретил старый товарищ, из настоящих, не тех что только на словах.

– Привет!

– Привет!

– На долго к нам?

– Не знаю, посмотрим, как пойдет!

Оба засмеялись. Часовой открыл ворота:

– Ты подожди, не торопись, я сейчас ворота закрою, расскажу тебе одну вещь!

– Ну хорошо, давай.

Часовой закрыл ворота, они оба отошли в сторону, закурили.

– Короче, когда ты уехал, тут среди недовольных, разговор о тебе был, мол, что ты ох…й, ничего не делаешь, тупишь, гасишься, а пользы не какой!

– Ну не новость, я примерно так и думал, более того, в первый день об этом прямо всем сказал.

(В первый день пребывания в «элитном» подразделении, Непригодин сказал тем кто был на заставе, о том что он здесь гость, приехал сюда не надолго (с этим он конечно ошибся по объективным причинам), ждать рвения к службе и к каким либо коллективным мероприятиям от него не стоит, делать он ничего не будет, но и вмешиваться во внутреннюю жизнь тоже. Служить не собирается. Все по-честному).

– Это не все!

– А что еще?

– Короче «N» (К сожалению не все персонажи запоминаемы, да и не встречался он более в жизни Непригодина), сказал, типа это ему не четверка, тут так не прокатит, научим его, как надо правильно, будет и жить здесь и делать все и отдыхать поменьше!