Контрольная с чужими
Шрифт:
– Внимание! – услышал он Антона Олеговича. – Нас атакуют. По всему периметру, а также с воздуха и из-под земли.
Семен засмеялся облегченно.
– Чего веселого? – спросила Настя, в очередной раз карябая своего врага.
– Я уж начал бояться, что все слишком просто. А он подкрепление ждал. Серегин, там помощь не нужна?
– Со зверьем сами справимся, пусть и прет целыми стадами. Эта тварь выучилась-таки ими командовать.
Поддержать беседу не получилось. Мало того что его личный враг вдруг перешел в атаку, так ему еще и от Алекса досталось. Тот случайно задел его импульсом, правая нога перестала слушаться. А стоя на месте, много
– Похоже, что атаку мы отбили, – вновь заговорил с ними Антон Олегович. – Жаль, зверюг положили огромные кучи. И тех смешных деревьев, что кувыркаться умеют.
– Вот и замечательно! Но вы там бдительность не теряйте. Особенно из-под земли нападений бойтесь. Кхех! – свои советы Семен закончил шикарным ударом меча в землю, вырыв в единый миг немалую траншею.
– Кольцов! Своим делом занимайся, раз уж нас с Чихом здесь оставили, – сердито одернула его Алена.
И Семен успокоился. Алена никого не прозевает. Не будь зверюги в подчинении у Лизуна, она бы их по большей части просто распугала или уговорила уйти подобру-поздорову.
– Елки-палки! – взвыл Семка, получив безболезненный для себя, но сбивший с толку и едва не сбивший с ног удар под локоть. – Опять Алекс своих лупит!
– Это не я! – сказал Алекс.
Да Семен и сам понял, что чуть правее сейчас почему-то дерется Войцек, дальше Эльза рвет врага на части фирменными когтями, не менее смертоносными, чем ионный меч. Пары смешались, но в целом картина боя была прямо как в книжке. Они уверенно теснили врагов, взяв их в кольцо. Кольцо!
Дурак ты, Кольцов!
– Серегин, миленький! – заорал он благим матом. – Сверхбыстро – есть ли разница в массах той сферы и этих шестерых болванов?
– Двадцать процентов. Да там в центре… – Серегин выругался так, как никогда не ругался.
– Внимание всем! – спокойно сказал Семен. – Немедленный прыжок назад в укрытия или куда подальше. Никто никого не ждет.
По-хорошему ему стоило самому прыгнуть, еще не договорив. Нет ведь! Все ушли, а он, тупица, не успел!
Лизун рывком собрал все свои части в единое целое и за тысячную долю расширился до своего прежнего размера. Ударная волна сбила с ног даже тех, кто находился в укрытиях, но не успел спрятаться за бруствер. У многих пошла кровь из ушей. А эхо этой волны, отраженное Западной и Восточной стенами, гуляло по Каньону едва ли не час.
Семка это плохо слышал, потому что остался на месте, а значит, очутился внутри Лизуна, в его ненасытной утробе. Утешало одно – до него самого Лизун доберется не скоро. Для начала ему придется преодолеть несколько слабеньких защит, после он примется переваривать броню. Затем ту куклу из компоста – это Левченко их так обозвал – служившую кабинкой Семки-трансформера. А после этого Семен поставит самую сильную сферу, на какую способен. Все это даст ему минуту, а то и полторы. А за полторы минуты он придумает… что-нибудь. Не просто действенное, а такое, что для Лизуна хуже быть не может… Для себя он такое придумал, еще даже не начав думать. Больше всего ему не хотелось бы оказаться живьем в Тумане. Тот бы его уже разложил на атомы или спускал с него шкуру тоненькими атомными слоями со скоростью миллиарды слоев за миллиардные доли секунды. То есть куда быстрее, чем сейчас его Лизун переваривает. Ну не его, пока еще его броню. Ну-ка поставим еще одну сферу. Ого! Аж три секунды выдержала.
Так,
«Хорошо, рассмотрим любые варианты доставки Тумана в утробу Лизуна. Меня все равно сожрут, хоть Лизуна уничтожу».
И тут Семен увидел яйцо. Лизун кого-то не слизнул, а схватил и засунул в оболочку. А еще Семка глянул на навигатор, мелькнула мысль спросить совета у Стража, но времени на разговор все равно не хватит. Зато увидел ведущий от яйца к норе тоннель. Новый тоннель отсюда туда. Дальше Семка не раздумывая – от него уже мало чего оставалось, – запустил в тоннель силовую гранату. Это он ее потом так назвал, а в этот миг и не понимал, что он сделал, как, лишь цель осознавал – разрушить стенки тоннеля там, где он проходит сквозь Туман. Тот прорвется внутрь тоннеля и по нему как по трубе потечет в утробу Лизуна. И съест его изнутри! Жаль, что вместе с ним самим. Зато в какой-то момент тоннель разрушится, приток Тумана сократится, но эта тварь, его сожравшая, уже откинет копыта. Или ребята ее добьют.
Граната взорвалась, пробив в тоннеле немалую брешь…
40
После Семен Кольцов нашел столько ошибок в этих своих скоростных рассуждениях, что только удивлялся – отчего же он остался жив?
Да, стенки тоннеля он разрушил, но Туман не пожелал стекать по нему в утробу и разъедать Лизуна изнутри, а стал высасывать его внутренности, как коктейль через трубочку. Слишком неспешно, на взгляд Семена, потому что тот, кого высасывали, его самого продолжал переваривать. Пусть ощутимо медленнее, чем раньше. И вот кто бы знал, что или кто закончится быстрее – Лизун в виде коктейля или Кольцов в виде закуски. Выходило, что Семен Кольцов. Если не выпрыгнет сейчас же наружу, благо ему теперь ничто не препятствует попаданию на свежий воздух! Сил хватило прыгнуть на несколько метров, но этого достало.
Под ноги своим, окружившим Лизуна, Семка рухнул в виде полуобглоданного комка слежавшихся опилок и травяной муки. Собственное горячо им любимое тело еще было скрыто оболочкой из остатков биомассы, у которой давно отъели все выступающие части, так что не было у него ни рук, ни ног, ни головы.
– Это что за кусок… – задумчиво произнес Левченко, оказавшийся ближе всех к месту падения загадочного, на его взгляд, предмета и сильно обрызганный слизью, покрывавшей такой вот оригинальный Семенов скафандр.
– Попрошу без грубых намеков, товарищ капитан, – тут же отозвался Семен. И вырубился. От нервного напряжения. Когда тебя пообсосали, как чупа-чупс, почти до палочки, тут мало у кого нервы выдержат. Впрочем, этого никто не видел. Его перебросили подальше от сдувшейся и скукожившейся шкуры Лизуна, некоторое время соображали, как его высвободить, а тут он уже сам очухался. Активировал «застежку-молнию» и глотнул наконец свежего воздуха. Лежа на спине, соорудил струйку воды прямо себе в рот и напился.