Контрольное обрезание
Шрифт:
– На Волну?
– удивилась Голди.
– Да нет, это не та волна. Здесь имеются в виду примитивные радиоволны.
Натан повернул колесико до щелчка, сейчас же хриплые лающие голоса ворвались в комнату. Натан поморщился и погнал бегунок настройки дальше. Шкала была самой примитивной, даже без подсветки. Найдя музыку, шеф умерил громкость и вернулся к столу. Берлинское радио передавало легкую музыку.
– Люблю ретро, - признался Натан.
– Если бы это не было связано с эпохой Гитлера, моя ностальгия была бы совсем светлой.
– Можете считать, что его эпоха закончилась, так и не начавшись, - сказал Эзра.
– Для этого нас и заслали сюда... Шеф, как вы думаете, можем мы рассчитывать на Золотую Звезду Давида? Мне бы это очень помогло, когда будут составлять список спортсменов для поездки на Олимпиаду.
– Полагаю, что да. У нас есть все шансы получить эту высшую награду.
– Я вот думаю, - нахмурила гладкий лобик Голди, - а не открываем ли мы дорогу более хищному зверю, освободив сцену от бесноватого фюрера, а, как вы думаете?
– Куда уж больше-то!
– вскинул руки Эзра Кор-Бейт.
– Я согласен с тобой, - поддержал Кор-Бейта Натан.
– Именно Гитлер был самой одиозной фигурой фашизма. Муссолини и Франко по сравнению с ним просто пай-мальчики. Только Гитлер хотел, как он сам говорил, "переделать мир основательно и во всех его деталях". В этом смысле он действительно Ubermensch* [*сверчеловек. (нем.)].
После музыки для ног, зазвучала классика. Кажется, это были "Вешние воды" русского композитора Рахманинова, который жил в это время в Америке. Голди тоже, наверное, знала название этой божественной музыки, потому что сказала:
– А дома сейчас весна в разгаре. Нисан - месяц цветов...
Закончился обед. Отшумели рахманиновские воды. Кор-Бейт тотчас ушел к аппарату, проверить еще раз настройку. Голди собирала вещи в дорогу. Натан упаковал кассу, сложив её в свой саквояж, потом заглянул к Эзре, поинтересовался:
– Сержант, как там Волна? Еще не подошла?
– Пока нет сигнала, - отрапортовал встревоженный Кор-Бейт.
– Ладно, пойду прилягу, когда будет готово, разбудите меня.
Натана разбудил свет, бивший в глаза. Утро было солнечным, радостным, но у шефа сжалось сердце от дурного предчувствия. Натан встал с постели, одеваться не было необходимости, он спал в одежде.
В столовой сержант и лейтенант с хмурыми лицами поприветствовали майора. Завтрак был европейским. Голди поставила перед шефом тарелку с яичницей, джем, чашку кофе и тосты.
– Я стараюсь жареное не есть, - сказал Натан, отодвигая тосты. Взял простой хлеб, обмакнул в желтый глаз яичницы. Глаз лопнул и потек.
– Ну, докладывайте, - приказал шеф, нарушив жуткое молчание.
– Сигнал не пришел, - понурив голову, доложил Кор-Бейт.
Кофе обжег глотку, и на глазах Натана выступили слезы.
– Ей-богу, не знаю, в чем дело, - растерянно развел руками сержант.
– Сейчас разберу аппарат по винтикам и снова его соберу...
После полудня Натан рискнул выйти из дома, сходил в короткую разведку, главной целью которой было - купить свежую газету, желательно мюнхенскую. Он купил "Der Morgenstern", чей анонс сразу бросился в глаза. Словно вопящее животное, придушил, прижав локтем к боку, кричащий заголовок: "Зверское убийство в подвале!" - и торопливо направился назад, стараясь не привлекать к себе ничьего внимания.
Придя домой, шеф в нетерпении развернул пахнущие керосином свежие листы "Утренней звезды". Холодок прошел по спине, когда он дочитал первую полосу до конца. Вот что там было напечатано:
"Вчера, примерно, в три часа пополудни, в подвальном помещении пивной "Штернэккерброй", где располагается бюро так называемой "Национал-социалистической Немецкой рабочей партии" произошло зверское убийство. На месте преступления был найден обезглавленный труп скандально известного оратора, выступавшего в духе "фёлькише", - Адольфа Гитлера, 1889 года рождения, австрийского немца, урожденного в пригороде Браунау на Инне.
Из скудного полицейского досье о нем известно, что Гитлер, имевший воинское звание ефрейтора, еще месяц назад был "доверенным лицом" ликвидационного отдела 2-го пехотного полка рейхсвера при отделении генерального штаба по пропаганде и слежке за политическими группами.
Незадолго перед своей трагической кончиной, убитый вступил в праворадикальную партию, основанную гг. Харрером и Дрекслером.
Это удалось узнать от его товарищей по партии, которые обнаружили труп и помогли полиции его опознать. В карманах убитого было найдено партийное удостоверение за номером 555. (Странно, что не 666, подумал Натан).
По мнению членов НСДАП, партайгеноссе Гитлер - этот выдающийся оратор и организатор, "национальный барабанщик", как он о себе говорил, - пал жертвой врагов партии. Кого имеют в виду коллеги покойного, не уточняется. Зато известны приметы исполнителей этой акции, чудовищной по своей жестокости..."
Далее шло довольно точное описание внешности, возраста и пола подозреваемых. Сообщалось о трех МУЖЧИНАХ! Предположительно иностранцах.