Контрольный выстрел
Шрифт:
В кустах мелькнули фары. Через некоторое время явился Адмирал.
Он был растерян.
— Ну что? — Олег ждал его, как пришествие Спасителя. — Нашли?
Адмирал развел руками.
— Как сквозь землю провалился. Все облазили. Все руками прощупали. В говне по самые уши. В прямом и переносном смысле. — Он потянул носом. Амбре было почище, чем от валенок Тихона.
— Да-а... — протянул Олег. — Влипли. И здесь, и там. Что будем делать, командир?
Гусаков пожал плечами.
— Может, действительно один мешок был?
— Два. — Адмирал елозил подошвой по мокрой траве. — Я даже к Калиниченко в больницу ездил. Он тоже говорит — два.
— Кстати, как он? — поинтересовался Олег.
— Вроде ничего. Хотя с ногой туго. Открытый перелом. В гипсе, как Тутанхамон... Блин, да что же так воняет?
— В общем, так. — Олег принял решение. — Езжай обратно. Может, по свету найдете. Через час будет светло. Ждем еще два часа. Эти пока терпят. Будем выстраиваться на штурм.
— Боязно.
— Я сказал — выстраиваться. Где «Альфа»?
— Здесь. — Командир никуда не пропадал. Он ходил по пятам Олега, словно тень. Шевелил губами, ломая голову, как действовать в этих условиях. Рекогносцировка оптимизма не давала. Расстояние — около двухсот метров. Под ногами пашня, грязь, скользко. Скрытно не приблизиться, быстро — тем более. Схемы распределения бандитов в автобусе нет... И самое главное — СВУ в багажном отделении. А у кого из террористов пульт? Кого ловить за руку? Плюс бензин в салоне... — Автобус нами отработан полностью. Схема стандартная, как на учениях. Но шансы нулевые... И ребят можем положить, и людей.
— Я же сказал — выстраиваться. — Олег все понимал. И действовать нельзя, и бездействовать... — Ничего бойцы не разглядели?
Командир пожал плечами.
— А что ночью разглядишь за занавесками? Думаю, надо ждать. Должен же быть выход...
— Пока есть только вход, и то не тот. Так Высоцкий пел. — Адмирал снова принюхался. — Все равно воняет...
— Может, с Москвой посоветоваться? — проронил Гусаков.
— Со всей Москвой не посоветуешься — лишь с теми, с кем можно... Я и так знаю, что они скажут. «Действуйте по обстоятельствам!» Решение надо здесь принимать, а не в Москве. Как у вас, провинциалов, развито чувство веры в доброго барина! Вот приедет барин, барин нас рассудит. Там такие же люди, как мы, только мы видим все своими глазами... Щупаем, слышим. Здесь работают все органы чувств, а в Москве только ухо. На основании доложенной по телефону информации тебе никто советов давать не станет...
Гусаков нахмурился. Он был дремучим провинциалом, со всеми недостатками и достоинствами — последних, по его мнению, было значительно больше.
— Извини. — Олег тронул его за рукав. — А ты что тут нюхаешь? — Он перевел стрелку на Адмирала. — Я же тебе сказал — без денег не возвращаться!
— Что мне, киоски бомбить, что ли? — вспыхнул Адмирал.
— Что хочешь бомби! Вон какой вымахал! В бронежилете и при оружии...
38
На место Адмирал приехал, когда уже рассвело. Бойцы понуро грелись у костра, проклиная все на свете. Больше всего доставалось начальству. С приближением Адмирала разговоры перешли на нейтральные темы. От его взгляда это не скрылось.
— Начальству кости моете? — угрюмо спросил он. Никто возражать не стал. — Ну, что придумали?
— А что тут думать? Думаем одно — а не дураки ли мы?
— И каков итог?
— Без пол-литра не разберем...
— Ящик поставлю, если найдете баксы...
— Да за пол-лимона баксов мы винзавод купим, — улыбнулся боец.
Адмирал согласился.
— А вы его, часом, без меня не оприходовали?
— Нашел бы ты нас...
Адмирал снова окинул взглядом диспозицию. По краю кювета шли две черные полосы от колес. Большая яма от удара машины... Здесь она перевернулась.
— Давайте соображать. — Адмирал повалился на землю подле бойцов. — Итак. Машина шла по шоссе... Там она прижималась к обочине... Здесь соскользнула вниз... Удар. Она переворачивается.
Он вспомнил кадры из боевиков. Машина мчится, ее подсекают, одной стороной она налетает на препятствие. Летят искры, скрежет металла по асфальту... А теперь рапид. И по кадрам. Вот она начинает медленно вращаться... Срывается замок, открывается капот... Хлопает багажник... Машина ударяется крышей...
Стоп. Багажник открывается после удара. Потом переворот. Следовательно, все лежащее там приобретает ускорение и летит, как из пращи.
Адмирал прикидывает траекторию...
— Все, братцы, финита! Не будет вам коньяка.
Траектория рассчитана точно. Среди голых ветвей осенней березы сереет мешок.
39
«Господи, что же это такое?» — голова болела так, будто ее стянули обручем.
Морозов открыл глаза. Сквозь закрытые шторы пробивался серый рассвет. Он лежал на неразобранной кровати в рубашке и галстуке. А где Лидия? Он попытался подняться, рука попала во что-то холодное и скользкое. Резко пахнуло кислятиной.
— А, черт! — Морозов сел. В голове загудело.
Боясь ее сотрясти, он осторожно поднялся. Пошатываясь, прошел на кухню, потянул ручку холодильника. Спиртного там не было. Он пошарил на полках. Открыл бар. В свете встроенной лампочки блеснула батарея бутылок с яркими наклейками.
«Что надо пить в таких случаях?» Раньше он так не надирался, а потому и опохмеляться не приходилось. Вынул виски, плеснул в стакан с толстым дном. От одного вида янтарной жидкости его затошнило. Сделал усилие и, закрыв глаза, выпил. Подождал, пока обжигающий напиток прошел внутрь. Налил еще...