Контуберналис Юлия Цезаря
Шрифт:
– Откуда ты это знаешь, прекрасная Домиция?
– Сего дня он приходил ко мне в дом и сам поведал об этом. И я за тебя сильно испугалась. Но пусть тебе покровительствует самый могущественный из наших богов Юпитер и моя покровительница Юнона. Я не переживу, если тебя потеряю. Тогда я заколю себя кинжалом. Я не достанусь этому Фаррелу!
– Не торопись гибнуть за меня, любимая! Я буду стараться не подставлять спину под его разящий меч или копье. И не буду пить из его рук отравленную воду или вино, клянусь Аполлоном Дельфийским! А Цезарь мне поможет его убрать. Допустим, отправить
– Что это значит "чёрт" и "кулички", Иван Сальватор?
– искренне заинтересовалась девушка.
Родин улыбнулся.
– Это наше славянское выражение. Означает "очень приочень далеко". "Черт" - это типа Сциллы или Харибды, в общем, злое и страшное чудовище. А "кулички" - это лесная поляна или островок на болоте.
– Надо запомнить это выражение. "Послать к чёрту на кулички". В следующий раз я скажу Фаррелу эту фразу. Иди, мол, мой славный трибун к "черту на кулички" и никогда оттуда не возвращайся, - засмеялась патрицианка.
– Так и скажешь?
– улыбнулся Родин.
– Отчего бы так не сказать?
– гордо встрепенулась Домиция.
– Я привыкла высказывать людям правду прямо в глаза. Без прикрас, излишней лести и тонких ухищрений. В этом мире существуют великое множество людей, мнений, взглядов, а правда царит лишь одна. Ее нельзя терять. Она должна присутствовать в тебе, как присутствует сердце в твоей груди, без которого нельзя жить. Подстраиваться под чужое мнение - это не для моей правды. Я этого не приемлю вовсе! Если я буду так делать, то я тогда не Домиция Долабелла! И моя правда будет больше походить на ту триеру, что обросла за время путешествий морскими водорослями, ракушками, моллюсками и прочей разной живностью .И по причине этого груза она не может резво нестись по волнам. А я желаю нестись по волнам времени и судьбы свободно и легко! Без груза чужих мнений и взглядов.
– Да ты просто молодец!
– невольно восхитился Домицией Иван.
Не каждому человеку, что в античном, что в современном мире, дано иметь такие стойкие убеждения, как у этой хрупкой на вид девушки. У римлянки - поистине железный характер! А в сочетании с красотой - это вообще запредельная сила! И как в такую девушку не влюбиться?! Просто невозможно этого не сделать!
Иван в душевном порыве схватил изящную девичью руку, поднес ее к своим губам и пылко поцеловал. Домиция приятно удивилась.
– Ужели это ваш славянский обычай: целовать руки женщинам таким интересным образом?
– Да, то наш обычай. Это знак симпатии и уважения к женщине, с которой ты свиделся. А есть еще и другая славянская традиция: целовать девушку при встрече три раза. Сначала в одну щечку, потом в губы, а потом в другую щечку. Это практикуется у русских народов, а также у сербских, хорватских.
– Никогда не слышала о таких племенах. И как выглядит эта традиция?
– слукавила Домиция: ей очень хотелось, чтобы Иван поцеловал ее в чудные уста.
– Вот так...
Иван взял девушку за предплечья и потянулся к ней губами...
Чмок, чмок, чмок... В щечку, губы, и снова в щечку...
Ах, какая нежная и приятная
Домиция от троекратных лобзаний смутилась еще больше. Иван почувствовал, как она зажглась от поцелуев, будто от искры. Родин тоже вспыхнул соломой. Страсть пронзила его сверху и донизу. Еще мгновенье - и влюбленные сплелись бы в жарких объятиях. Иван пошел на хитрость.
– А как у вас у римлянок выказывают симпатию к мужчинам?
– спросил он как бы невзначай у Домиции.
– А ты не знаешь?
– удивилась она.
– Хотя отчего ты должен знать, ведь ты из племени славян.
– Да, ты права прекрасная Домиция, откуда мне знать. Так как это у вас происходит?
– А вот так...
Девушка, ни минуты не колеблясь, приблизилась к Родину и решительно обвивала своими ласковыми, но крепкими ручками его шею. Ее сладкие и спелые губы в великом нетерпении и искушении впились в его губы, и засосали в упоительную трясину. Поцелуй был так долог и страстен, что их обоих возбудило. Если бы это не было общественным местом - случилось бы что-то интересное. Это еще хорошо, что их прикрывала огромная мраморная колонна - так бы они стали достоянием зевак, а затем и самых нелепых небылиц и слухов: Родина уже стали узнавать на улицах Великого города и показывать на него пальцем: мол, вон, смотрите, спаситель Цезаря идет!
Иван успел изучить через ткань самые интересные места девичьего тела (они были достойны восхищения!), и уже почти не контролировал себя, как вдруг Домиция, словно очнувшись от сомнамбулы, резко отпрянула от него. Она осознала, что заходит уже слишком далеко и пламя дикой страсти надо как-то притушить.
– Мне надо спешить...
– сказала Домиция.
– Дома ждут дела...
Легкий румянец играл на ее чудесных щеках, прелестная гибкая шея чуть покраснела, ее прекрасные глаза затуманились любовной поволокой. Казалось, девушка шатается от избытка чувств.
– Когда увидимся?
– с нескрываемой в голосе надеждой спросил Иван.
Родин был опечален внезапным расставанием с Домицией.
Томный и нежный девичий взгляд остановился на контуберналисе.
– Скоро. Мой отец собирается на виллу в Капую. Я буду одна. Я пришлю рабыню, скажу ей, когда и какому часу тебе прийти. Пусть высшие боги окажут тебе предпочтение перед другими достойными мужами Рима. Я верю, что мы поженимся. Да поможет нам в этом мать всех богов - Юнона! А также и мудрая Минерва! А Фидес надежно спрячет мои слова в своих одеждах и никому их не доверит.
– Конечно, поженимся, милая Домиция! Иначе зачем мне жить!
– А еще я хочу тебе поведать, мой Иван, что... твой телохранитель, македонянин Мамерк и моя мать давно уже знакомы и любят друг друга. Они тоже желают увидеться после отъезда отца. Так что я думаю, вы придете оба в наш дом. Мать сгорает от страсти к этому славному гладиатору.
– Вот как!
– удивился Иван.
– И где же они успели познакомиться? На пиру у твоего отца?
– Он сам тебе все расскажет, - увильнула от ответа красавица - Ты его только расспроси, он признается.