Контуберналис Юлия Цезаря
Шрифт:
– Откуда ты это знаешь, прекрасная Домиция?
– Сего дня он приходил ко мне в дом и сам поведал об этом. И я за тебя сильно испугалась. Но пусть тебе покровительствует самый могущественный из наших богов Юпитер и моя покровительница Юнона. Я не переживу, если тебя потеряю. Тогда я заколю себя кинжалом. Я не достанусь этому Фаррелу!
– Не торопись гибнуть за меня, любимая! Я буду стараться не подставлять спину под его разящий меч или копье. И не буду пить из его рук отравленную воду или вино, клянусь Аполлоном Дельфийским! А Цезарь мне поможет его убрать. Допустим, отправить
– Что это значит "чёрт" и "кулички", Иван Сальватор?
– искренне заинтересовалась девушка.
Родин улыбнулся.
– Это наше славянское выражение. Означает "очень приочень далеко". "Черт" - это типа Сциллы или Харибды, в общем, злое и страшное чудовище. А "кулички" - это лесная поляна или островок на болоте.
– Надо запомнить это выражение. "Послать к чёрту на кулички". В следующий раз я скажу Фаррелу эту фразу. Иди, мол, мой славный трибун к "черту на кулички" и никогда оттуда не возвращайся, - засмеялась патрицианка.
– Так и скажешь?
– улыбнулся Родин.
– Отчего бы так не сказать?
– гордо встрепенулась Домиция.
– Я привыкла высказывать людям правду прямо в глаза. Без прикрас, излишней лести и тонких ухищрений. В этом мире существуют великое множество людей, мнений, взглядов, а правда царит лишь одна. Ее нельзя терять. Она должна присутствовать в тебе, как присутствует сердце в твоей груди, без которого нельзя жить. Подстраиваться под чужое мнение - это не для моей правды. Я этого не приемлю вовсе! Если я буду так делать, то я тогда не Домиция Долабелла! И моя правда будет больше походить на ту триеру, что обросла за время путешествий морскими водорослями, ракушками, моллюсками и прочей разной живностью .И по причине этого груза она не может резво нестись по волнам. А я желаю нестись по волнам времени и судьбы свободно и легко! Без груза чужих мнений и взглядов.
– Да ты просто молодец!
– невольно восхитился Домицией Иван.
Не каждому человеку, что в античном, что в современном мире, дано иметь такие стойкие убеждения, как у этой хрупкой на вид девушки. У римлянки - поистине железный характер! А в сочетании с красотой - это вообще запредельная сила! И как в такую девушку не влюбиться?! Просто невозможно этого не сделать!
Иван в душевном порыве схватил изящную девичью руку, поднес ее к своим губам и пылко поцеловал. Домиция приятно удивилась.
– Ужели это ваш славянский обычай: целовать руки женщинам таким интересным образом?
– Да, то наш обычай. Это знак симпатии и уважения к женщине, с которой ты свиделся. А есть еще и другая славянская традиция: целовать девушку при встрече три раза. Сначала в одну щечку, потом в губы, а потом в другую щечку. Это практикуется у русских народов, а также у сербских, хорватских.
– Никогда не слышала о таких племенах. И как выглядит эта традиция?
– слукавила Домиция: ей очень хотелось, чтобы Иван поцеловал ее в чудные уста.
– Вот так...
Иван взял девушку за предплечья и потянулся к ней губами...
Чмок, чмок, чмок... В щечку, губы, и снова в щечку...
Ах, какая нежная и приятная щечка - словно спелый персик! А какие губки - просто прелесть. Мягкие, ароматные, сочные, восхитительные!
Домиция от троекратных лобзаний смутилась еще больше. Иван почувствовал, как она зажглась от поцелуев, будто от искры. Родин тоже вспыхнул соломой. Страсть пронзила его сверху и донизу. Еще мгновенье - и влюбленные сплелись бы в жарких объятиях. Иван пошел на хитрость.
– А как у вас у римлянок выказывают симпатию к мужчинам?
– спросил он как бы невзначай у Домиции.
– А ты не знаешь?
– удивилась она.
– Хотя отчего ты должен знать, ведь ты из племени славян.
– Да, ты права прекрасная Домиция, откуда мне знать. Так как это у вас происходит?
– А вот так...
Девушка, ни минуты не колеблясь, приблизилась к Родину и решительно обвивала своими ласковыми, но крепкими ручками его шею. Ее сладкие и спелые губы в великом нетерпении и искушении впились в его губы, и засосали в упоительную трясину. Поцелуй был так долог и страстен, что их обоих возбудило. Если бы это не было общественным местом - случилось бы что-то интересное. Это еще хорошо, что их прикрывала огромная мраморная колонна - так бы они стали достоянием зевак, а затем и самых нелепых небылиц и слухов: Родина уже стали узнавать на улицах Великого города и показывать на него пальцем: мол, вон, смотрите, спаситель Цезаря идет!
Иван успел изучить через ткань самые интересные места девичьего тела (они были достойны восхищения!), и уже почти не контролировал себя, как вдруг Домиция, словно очнувшись от сомнамбулы, резко отпрянула от него. Она осознала, что заходит уже слишком далеко и пламя дикой страсти надо как-то притушить.
– Мне надо спешить...
– сказала Домиция.
– Дома ждут дела...
Легкий румянец играл на ее чудесных щеках, прелестная гибкая шея чуть покраснела, ее прекрасные глаза затуманились любовной поволокой. Казалось, девушка шатается от избытка чувств.
– Когда увидимся?
– с нескрываемой в голосе надеждой спросил Иван.
Родин был опечален внезапным расставанием с Домицией.
Томный и нежный девичий взгляд остановился на контуберналисе.
– Скоро. Мой отец собирается на виллу в Капую. Я буду одна. Я пришлю рабыню, скажу ей, когда и какому часу тебе прийти. Пусть высшие боги окажут тебе предпочтение перед другими достойными мужами Рима. Я верю, что мы поженимся. Да поможет нам в этом мать всех богов - Юнона! А также и мудрая Минерва! А Фидес надежно спрячет мои слова в своих одеждах и никому их не доверит.
– Конечно, поженимся, милая Домиция! Иначе зачем мне жить!
– А еще я хочу тебе поведать, мой Иван, что... твой телохранитель, македонянин Мамерк и моя мать давно уже знакомы и любят друг друга. Они тоже желают увидеться после отъезда отца. Так что я думаю, вы придете оба в наш дом. Мать сгорает от страсти к этому славному гладиатору.
– Вот как!
– удивился Иван.
– И где же они успели познакомиться? На пиру у твоего отца?
– Он сам тебе все расскажет, - увильнула от ответа красавица - Ты его только расспроси, он признается.